Андрей Константинов - Гоблины. Пиррова победа
— О! — изумилась Надя. — Так у вас далеко идущие планы?
— Самые что ни на есть!
— Вот тебе раз! А я так хотела познакомить вас со своей подругой. В одном городе живем, а сами сто лет не виделись. И тут вдруг случайно, буквально нос к носу, столкнулись.
— Бывает. Тогда знакомьте скорей! Иначе, боюсь, будет поздно.
— Она сказала, что подумает.
— Боюсь, что в таком случае она рискует опоздать. Признаюсь вам, Наденька, как на духу: эта женщина — Лерочка — буквально вскружила мне голову.
— Завидую.
— Кому?
— Ей, естественно. Да, так что там у нас с фамилией? На кого оформлять абонемент?
— Мешечко. Ее зовут Валерия Мешечко. Смешно звучит, правда?
— Правда. Так, сегодня у нас что, четверг? Тогда в это воскресенье смело можете приходить вместе. Абонемент для нее я оставлю у охранника.
— Наденька! Вы просто прелесть! Дайте-ка я вас еще раз поцелую. Исключительно дружески…
— Да ради бога! — кокетливо повела плечиками Вылегжанина. — Можно даже и не совсем уж. Дружески…
* * *Ох и много в репертуаре Леонарда Коэна хрипуче-задушевных баллад! Баллад много, а Ольга — одна. Так что, когда после бодренького по музыке (но не по тексту) «The Future» из динамиков зазвучало классическое «Waiting For The Miracle», Виталий, мгновенно соориентировавшись, первым успел перехватить партнершу. Оставив с носом порядком поднабравшегося, а потому зазевавшегося именинника.
— …Э-э, а ну-ка брысь! Эта дама на сегодняшний вечер абонирована за мной.
— Абонируют ложу в театре, — назидательно изрек Вучетич, не выпуская Ольгу из объятий. — А дам — их приглашают. Короче, отвали.
— Не понял? У кого сегодня день рождения?
— Так вот иди и празднуй. А то вон третий час сидим, а бутылки практически не убывают. Словно бы не пьянка в элитном спецподразделении, а праздничный утренник в детском саду.
— В самом деле? — тревожно задумался Холин. — Погоди-ка, погоди… Как ты сейчас сказал? Детский сад? А ведь ты прав, старина! — Григорий ощутимо хлопнул Вучетича по плечу и возвратился за стол со словами: — Мужики, у меня возникла оригинальная идея.
— Да уж, оригинальности тут хоть отбавляй, — отработанным движением взялся за бутылку Шевченко.
— Да нет, дружище, я не об этом… Вернее, это-то само собой, наливай… «Нет-нет, фраерок, полную»… Короче, только что у меня в голове созрел потрясающий по своей простоте и эффективности план. Под кодовым названием «Детский сад». При помощи этого плана мы, надеюсь, восстановим справедливость.
Мешок быстро переглянулся с коллегами:
— Мне уже страшно.
— Почему? — спросил Афанасьев.
— Потому что всякий раз, когда Гришка намеревается установить справедливость, закон оказывается бессилен.
Холин посмотрел на представителя начальства с пьяной снисходительностью:
— Как говорят на родине поэта-песенника: «Спокийно!» Слушайте сюда, бандерлоги. Нет, сначала все-таки выпейте, а уже потом — слушайте.
Народ послушно опустошил стаканы, и Григорий, перейдя на полушепот, принялся с азартом озвучивать основные тезисы своего гениального плана. Не прошло и минуты, как все, ему внимающие, за исключением Бориса Сергеевича, начали похохатывать, а потом, не удержавшись, так и вовсе принялись ржать в полный голос. Из чего следовало, что в стихийно родившемся плане и в самом деле имелись зачатки гениальности.
— …Обрати внимание, Виталий! По-моему, там зреет какой-то заговор.
— Во-во. Причем без нашего участия.
— А вы, молодые люди, танцуйте-танцуйте, — среагировав на насмешки, отмахнулся от танцующей пары Холин.
— Ну уж дудки! — заявила Прилепина и, высвободившись из рук партнера, вернулась к столу. — А ну-ка быстренько колитесь: что вы тут замышляете?…
* * *В начале двенадцатого «ночной извозчик» Афанасьев категорически заявил, что ждать более не намерен и если кто сегодня желает быть доставленным, должен незамедлительно подняться и пройти на погрузку.
Желающих оказалось трое. Двое из них прошли на посадку своим ходом. А вот третьего пришлось грузить с привлечением дополнительной рабочей силы. Как не трудно догадаться, третьим был наклюкавшийся до положения риз именинник…
…Застоявшаяся во дворе «маршрутка» резво неслась по вечерним питерским набережным. Борис Сергеевич, которому все эти корпоративные пьянки осточертели хуже горькой редьки, торопил развозкой, мечтая добраться до дому хотя бы к часу ночи.
Приняв неудобное полугоризонтальное положение, Холин с невинным лицом младенца тихонечко посапывал, и сидящая напротив Прилепина наблюдала сейчас за ним с легкой улыбкой.
— …И пьян, и умен — два угодья в нем, — перехватил ее взгляд Мешок.
— Если здесь ты имеешь в виду ваш план по укрощению господина Гурцелая, лично я не считаю его умным. Да, а почему «Детский сад»?
— А почему бы и нет? В конце концов, дело не в названии, а в содержании.
— И где ты там умудрился узреть содержание? По-моему, весь этот ваш якобы план — глупость несусветная.
— А хотя бы и так. Если конечная цель достигнута, неважно — глупость это или нет.
— Про цель я, кстати, тоже не поняла.
— Цель очень простая — напустить побольше жути и ужаса нечеловеческого на самодовольного павлина Гурцелая. Если удастся, то, во-первых, мы сделаем его более управляемым, а во-вторых, попробуем состричь с него энное количество купонов. Например, в виде спонсорской помощи.
Прилепина посмотрела на Андрея сердито. Откровенно давая понять, что сей незатейливый планец пришелся ей не по вкусу:
— Я понимаю, Гришка — тот еще авантюрист. Да и Тарас, в принципе, такой же. Но я испытала настоящий культурный шок, когда услышала, что вы с Виталием поддержали эту бредовую идею!.. Андрей, ты же разумный человек! Неужели ты не понимаешь, что в подобные игры можно заиграться так, что потом костей не соберешь?! Не забывай: при всей своей эпатажности, господин Гурцелая — самый натуральный бандит! На нем трупы! Пускай и недоказанные!
— Правильно, Ольга Николаевна! Так их растак! — поддержал Афанасьев, все это время, оказывается, прислушивавшийся к спору в салоне. — Я тоже считаю, что в этой затее самое разумное — разве что название. Так и есть: «детский сад, штаны на лямках».
— Сергеич, ты бы лучше газку прибавил, чем чужие разговоры слушать. Нам после Холина еще Ольгу на Юго-Запад забрасывать.
— Можем и прибавить, как скажете, — втопил Афанасьев. — Но план ваш всё равно полное говно.
— Именно потому, что Гурцелая — бандит и мразь, мы имеем полное моральное право устроить ему небольшие хлопоты, — игнорируя столь резкие оценки, продолжил развивать свою мысль Мешок. — Чтоб жилось не столь вольготно и беззаботно, как это ему удавалось до сих пор. Анзорик по жизни привык людей утюгами-паяльниками прижигать, вот пускай теперь и сам немного повертится. Голой жопой на раскаленной сковороде.
Подал голос мобильник, и Андрей достал из кармана трубку:
— Слушаю, Ильдар! Что там у вас?… Как?… Я спрашиваю: закончили на сегодня?… Нет?… Где?… Вот скотина!.. Ладно, держитесь. Завтра у вас законный отсыпной, так что в конторе можете не появляться. Только обязательно оба будьте на связи, мало ли что… Да… И Женьке передай. Всё, пока.
— Они что, еще не закончили? — по интонации разговора догадалась Ольга.
— После кинотеатра Гурцелая со своей мочалкой по имени Вика поехал в фитнес-центр на Владимирском. А сейчас они, отдыхая после физических нагрузок, делают заказ в ресторации «Фортеция».
— А наши чего? — не поворачивая головы, поинтересовался Афанасьев.
— А наши, по-шараповски, глушат кофий и бдят на входе.
— Не бздим — выходим! — не открывая глаз, пьяно отреагировал на последнюю фразу Холин.
— Молчи уж, юбиляр хренов! Гришк, знаешь, что роднит тебя с прекрасным весенним садом? Вам обоим пора вставать на просушку.
— Вопрос не ко времени. Обратитесь весной и по форме, — промычал юбиляр.
— А фитнес-центр случайно не тот, который во «Владимирском Пассаже»? — неожиданно вспомнив, уточнила Ольга.
— Он самый. А что?
— У меня там бывшая однокурсница работает. Инструктором.
— Так это же чудесно! — просиял Мешок. — Слушай, Олька, а давай-ка ты к ней на днях подскочишь и под каким-нибудь залегендированным предлогом переговоришь?
— На предмет?
— На предмет частоты появления в их заведении господина Гурцелая. Описание морально-волевых качеств, равно как вредных и не вполне привычек клиента, также приветствуется.
— Это приказ?
— Нет. Всего лишь дружеская просьба.
— Тогда не поеду. Я уже сказала: мне не нравится эта затея.
Андрей нахмурился:
— Хорошо. Если тебе так проще, будем считать, что это приказ.
