Мария Жукова-Гладкова - Тайны старого Петербурга
На пороге стоял бывший.
Я открыла рот, потом закрыла. Тут в прихожей появился Сережка.
– Папа, ты? – спросил сын.
Я не могла бы с полной определенностью ответить «да» на вопрос сына. Женя никогда не носил бороду, а тут его щеки покрывала довольно внушительная щетина. И он заметно похудел. Я знала, что бывший давно бился с проблемой веса, а тут вдруг похудел, так что вся одежда на нем висела. Голубые глаза, так нравившиеся мне когда-то, ввалились и казались еще больше на осунувшемся лице. Во рту, слева, недоставало трех зубов.
В прихожей появились Наташка с Ольгой Николаевной и тоже пораскрывали рты. Я пригласила Женю войти и провела его на кухню.
– У тебя есть что-нибудь выпить? – спросил он.
Я опять подумала о том, что это, наверное, не мой бывший муж, а его двойник. Сколько лет я его знала – никогда не брал в рот спиртного.
Наташка отправилась в комнату Ивана Петровича, где ее Терентьев (как раз занимавшийся поисками бывшего) уже пел на пару с моим соседом революционные песни. Следовало порадовать старшего лейтенанта – его работа была сделана. Иногда полезно не проявлять инициативу: все устроится само собой, без всяких усилий с твоей стороны.
– А вы кто такой? – выпучил глаза Терентьев.
Иван Петрович тоже не узнал Женю.
Догадавшись наконец, кто перед ним сидит, Терентьев еще более удивился: наверное, никак не мог понять, почему бывшего оценили в пятьдесят тысяч «зеленых». Мне тоже хотелось это знать, но в этот момент меня больше занимали другие вопросы.
– Так Райка тебя выкупила или нет? – спросила я у бывшего, наполняя его тарелку (стакан без меня наполнил Иван Петрович).
– Какая Райка? – не понял Женя.
Я уставилась на бывшего круглыми глазами.
– Марина, ты о ком говоришь? – спросил бывший. – И почему ты меня не вытащила? Почему я столько времени сидел в каком-то подвале?
Последовали упреки в мой адрес. Бывшему вообще было свойственно винить в своих бедах кого угодно, только не себя. Можно подумать, это я держала его в подземелье.
Во время нашей застольной беседы выяснилось следующее. В ту злополучную ночь, когда погиб Вася, Женя без помех добрался до своей машины и стал нас ждать, читая какую-то чушь про звездные войны (бывший читал только подобную литературу – если не считать специальной). Внезапно дверца машины с его стороны распахнулась, и два бугая выволокли Женю наружу. Бывший даже не слышал, как они подошли к нему, – увлекся межзвездными сражениями, забыв о том, что происходит на Земле, вокруг него. В общем, его выволокли, хорошенько ему врезали, а потом затолкали в другую машину. Женю сначала отвезли в какой-то дом, а оттуда с завязанными глазами переправили в подвал. Там он жил в двухместной камере, но один. Его заставляли мыть полы и стены, неоднократно приходилось смывать какую-то жидкость, по цвету напоминающую кровь, правда, это была не кровь. Кормили плохо: тарелка супа в день, хлеб и вода.
Из Жениного рассказа я поняла, что его держали в подвале под «Жар-птицей». Сегодня рано утром его вывезли за город (опять с повязкой на глазах) и оставили там. Как он понял из разговора бандитов, кто-то ночью сбежал из подвала, так что следовало избавиться от улик. Женя чуть в штаны не наделал, думая, что его везут убивать. Но его просто бросили в каком-то лесочке. С огромным трудом он добрался до своей квартиры и отлеживался до вечера. Теперь решил приехать ко мне. На вопрос зачем, Женя, срываясь на крик, стал требовать объяснений; после чего попросил разрешения временно пожить у меня, дать денег в долг и вообще уберечь его от всех невзгод, защитить и наказать похитивших его негодяев. Во время этой сбивчивой речи упреки в мой адрес постоянно перемежались рыданиями и мольбами.
Я спросила у Жени, допрашивали ли его. Лучше бы не спрашивала! Опять начались слезы, обвинения, упреки. Как я уже говорила, бывший совершенно не выносит физической боли, а тут ему выбили три верхних зуба, я не говорю уже о том, сколько синяков он заработал. Конечно, Женя рассказал все, что знал, – только бы его оставили в покое.
– Ты могла бы меня спасти! Мне не пришлось бы столько сидеть в этом подвале! – кричал он. – Ты могла бы что-нибудь придумать!
– Надо было сразу звонить своей Райке, – сказала я. – Ты прекрасно знаешь, что у меня нет и никогда не было таких денег, которые требовали за тебя.
– Про какую Райку ты все время говоришь? – закричал бывший. – Я не звонил никаким Райкам.
Тут в разговор вмешался старший лейтенант Терентьев; он объяснил, что к нему от гражданки Белоусовой поступало заявление о том, что ее сожителя Рубцова Е. Ю. неизвестные взяли в заложники и требуют выкуп. Я в красках описала Райкин визит. Теперь уже Женя смотрел на всех большими глазами.
– Но я ей не звонил, – медленно проговорил он. – И даже не вспоминал про нее. Она – последняя из тех, к кому я обратился бы. Нет, я, наверное, лучше еще пожил бы в этом подвале, чем снова видеть эту стерву.
Мы переглянулись с Терентьевым, по-моему даже несколько протрезвевшим от услышанного.
– Вам нужно будет зайти ко мне в отделение, – официальным тоном проговорил старший лейтенант и извлек из кармана визитку. Руки у него немного дрожали.
Я же глубоко задумалась. Так звонил кто-то Райке или не звонил? Вполне мог кто-то по поручению Стрельцова, каким-то образом выяснившего про ее прошлую связь с Женей. Может, она что-то говорила Олегу Вениаминовичу про свои еще не остывшие к Жене чувства – ну, например, чтобы позлить Стрельцова. А тот решил воспользоваться случаем… Ну кто же мог предположить, что Женя окажется в лапах у его людей? Только почему Стрельцов требовал с меня деньги за Женю? Он же знает, каково мое материальное положение.
Вообще-то следовало поставить в известность папу Сулеймана, что я и сделала незамедлительно. Он внимательно выслушал мое сообщение и обещал разобраться.
А Женя тем временем интересовался своей машиной. Как и где ее искать? Я молчала как рыба. Зачем говорить на такие темы при представителе правоохранительных органов? Лучше помолчать. Старший лейтенант Терентьев тем временем вытащил еще одну визитку и снова предложил Жене зайти к нему в отделение.
И тут в дверь опять позвонили. Этот нескончаемый поток посетителей когда-нибудь иссякнет?
На сей раз на пороге стоял Алексей с огромным букетом роз. Его, как и Женю, я тоже насилу узнала, правда, Леша в отличие от бывшего изменился в лучшую сторону.
Лешка был аккуратно подстрижен (хотя и слишком коротко на мой вкус), чисто выбрит и благоухал дорогим одеколоном. Он был в белоснежной рубашке с коротким рукавом и в черных брюках со стрелками.
Алексей прошел на кухню. Увидев трех пьяных мужиков и унюхав запах дешевой бормотухи, Алексей скривился и поинтересовался, кто такие Терентьев с Женей.
– Сейчас своего домой заберу, – сказала Наташка, не вдаваясь в объяснения и пытаясь поднять старшего лейтенанта с табуретки.
Терентьев тем временем с трудом извлек из кармана третью визитку, которую протянул Алексею, предложив зайти к нему в отделение. Алексей кивнул и выбросил визитку в мусорное ведро. Потом повернулся к Жене. Я объяснила, кем он мне приходится. Бывший очень некстати опять попросил денег и снова вспомнил о своей машине. И тут Леша его узнал…
Алексей схватил бывшего за грудки и вытащил из-за стола. Я попыталась вмешаться, но Лешка цыкнул на меня, и я решила, что лучше не вмешиваться. Того же мнения придерживались и старушки Ваучские, с большим интересом наблюдавшие за развитием событий. Наверное, они рассматривали происходящее как некое подобие дуэли из-за прекрасной дамы.
Алексей популярно объяснил Жене, что бывшие мужья у бывших жен должны не просить деньги, а в лучшем случае сами их давать или вообще не раскрывать рта. После чего бывшему было предложено убираться подобру-поздорову, если он не хочет, чтобы его спустили с лестницы или выбросили на помойку. Женя в очередной раз зарыдал, но покинул нашу квартиру, правда, при помощи Алексея, поддерживавшего его за шиворот. Вслед за ним удалились Наташка с Терентьевым.
Я чувствовала себя виноватой перед Женей, хотя и желала от него отделаться. Но Ольга Николаевна сказала, что я ни в чем не виновата. Анна Николаевна похвалила «молодого человека». Иван же Петрович, исполнив еще один куплет, удалился к себе. Сережка, внимательно посмотрев на меня и на Алексея, заявил, что идет смотреть телевизор.
Мы остались вдвоем на кухне и проговорили несколько часов. Алексей подробно рассказал мне все, что знал. Он явно хотел остаться, но я отправила его домой, а сама задумалась: кто же все-таки заварил всю эту кашу?
Папа Сулейман и Валерий Павлович, вероятно, пришли к какому-то соглашению. Алексея с Андреем распустили по домам. Гробы Валерию Павловичу вернули, правда, «начинки» в них уже не было. Я как раз поинтересовалась ею. Алексей пояснил, что торговля оружием – один из видов бизнеса милейшего человека Валерия Павловича.
