Наталья Солнцева - Три смерти Коломбины
– Гарантии, что Магда… ни в чем не виновата… – простонал Казаринов. – Я… хочу быть уверен…
Он упивался своими мучениями – ведь эти страдания он испытывает за Магду.
– Где часы? – Неизвестный сильнее заломил ему руку, и художник едва не потерял сознание от боли. В глазах потемнело.
– Не… скажу… Это вы… убили Кристину Радич?
– Я, кто еще? Ты же сам все заснял! Потом я отвез труп в Линьковку, в дом Левашовых. Там ему самое место…
– Я… не вижу вашего лица…
– Тебе показать лицо? – рассвирепел незнакомец. – Ну и наглец!
– Как же я… узнаю… что это… вы…
От боли у него сводило челюсти. Но это была сладкая, священная боль, граничащая с наслаждением.
Неизвестный наклонился над ним, процедил:
– Это я вонзил стилет в сердце банкира! Ты сам видел… Стилет валялся рядом с телом. Психопатка Магда выронила его, когда Феоктистов упал. Кроме нас с тобой, там больше никого не было. Ну, убедился? Жаль, что я не прикончил тебя раньше… чувствовал же, что кто-то зыркает из-за надгробий…
– Тогда бы… вы… не получили… часы…
Незнакомец ослабил хватку, и Казаринов облегченно перевел дух.
– Где они?
Он понимал, зачем тощий недоумок вытягивает у него признания: пристроил где-то видеокамеру и пишет. Надеется раскрутить его на бабки. Зачем этому недоумку часы? Что он с ними станет делать? А вот деньги… Не беда! Потом, когда раритет будет у него, он расправится с трусливым мерзавцем, найдет камеру и уничтожит запись, все здесь уничтожит – устроит пожар. Художник – любитель выпить, это всем известно. А по пьяни чего только не бывает.
– Часы! – потребовал он. – Или я тебя прикончу…
Что-то острое уперлось Казаринову в бок. Он чувствовал себя мучеником за любовь, и это придавало ему сил.
– Нет… нет… я… отдам… отдам…
Неизвестный легонько стукнул его по шее, подтверждая серьезность своих намерений.
– Где?!! – прогремел он.
– Там… в железном шкафу…
Злоумышленник и не думал отпускать его, он только выпрямился и обернулся в сторону шкафа:
– Ну, если врешь!..
Что-то грохнуло раз, другой, и тело незнакомца дернулось, стальные пальцы разжались. Он пошатнулся и повалился назад, неловко подвернув ногу.
Казаринов оторопело смотрел на распростертую у стола укутанную в черное фигуру, на ужасное черное лицо. Он не сразу сообразил, что это – маска с торчащим вверх носом и застывшей злобной улыбкой.
– Боже мой…
Он поднял глаза – в дверях мастерской стояла женщина с «браунингом» в руках.
– Ты?
– Кто это? – спросила она, глядя на лежащего человека. Опустилась на колени и сдвинула маску с его лица. – Ты его знаешь?
– Кажется, да…
Глава 34
ЛиньковкаВ гостиной дома Левашовых пылал камин – впервые за семь долгих лет.
Глебов подбрасывал в топку поленья, Магда зябко куталась в синюю шаль с золотистыми кистями. Синева, золото… венецианские мотивы. Ее глаза соперничали цветом с шалью.
Астра и Матвей сидели на диване, грелись. Дом за зиму остыл и отсырел – в дневном свете была видна плесень в углах.
– Я его продам, – сказала Магда. – После того как здесь побывала мертвая Коломбина, мне всегда будет чудиться звук ее шагов. Мой детский кошмарный сон сбылся! Только не для меня. Кристина Радич хотела завладеть моим образом. Ей не надо было играть эту роль. И становиться Коломбиной тоже не надо было. Надевая чужое платье, рискуешь навлечь на себя чужую судьбу.
– Она тебя спасла, – возразил муж. – Иначе Арлекин задушил бы не ее, а…
Он не договорил, суеверно боясь произнести вслух страшные слова.
Дрова в камине шипели, источая сок, запах сосновой смолы и дыма. Во дворе шумели старые ели. Глебов взглянул на Астру.
– Как вы обо всем догадались? – спросил он. – Про часы… и про Арлекина?
– Подсказки… Первое, что навело меня на правильную мысль, был стилет. Отсутствие отпечатков пальцев говорило в пользу Магды. Я, конечно, не знала ее мотивов, но она не стала бы убивать банкира у могилы своих родителей, тем более привезенным из Италии кинжалом. Это был скорее талисман, который охранял ее от злого духа Эллекена, чем оружие… Верно?
Она повернулась к Магде, и та кивнула.
– Итак, если Магда не собиралась убивать Феоктистова… зачем ей было протирать рукоятку? Да, в тот день она надела перчатки. Ну и что? Она постоянно носила стилет в сумочке, брала его в руки, и на нем оставались ее пальчики. Раз стилет оказался чистым, значит, его протер убийца. Это могли сделать двое: Казаринов или Таврин. Оба, по-видимому, не позаботились о перчатках. Почему? Ответ прост: смерть банкира не планировалась заранее. Один из них воспользовался ситуацией, чтобы бросить тень на Магду, усугубить ее и без того сложное положение. Загнать в угол. Запугать, чтобы вырвать у нее тайну часов. Шантажисту нужны были вовсе не деньги!
– Но ведь Феоктистов умер до того, как его ударили стилетом…
– Досадно, правда? – усмехнулась Астра. – Таврин тоже огорчился. Вообразите его состояние. Босс скончался буквально минуту назад. Рядом валяется стилет. Кроме Магды, обронить его было некому. Он решает представить смерть Феоктистова как убийство. Чем черт не шутит? Вдруг, пока будут тянуть с экспертизой, ломать голову, он успеет вынудить Магду отдать ему часы. Кстати, сам характер ранения тоже свидетельствует о ее непричастности: у госпожи Глебовой тонкие пальцы, слабая кисть. Если прибавить к этому волнение и страх, вряд ли она одним ударом пронзила бы сердце тучного человека.
– Когда он протянул ко мне руки, я чуть не умерла от страха, – призналась Магда. – Я была так напугана, что не помню, как уронила стилет… На меня будто затмение нашло… Я почти поверила, что убила Феоктистова. В сущности, это так и есть. Он умер из-за сильного стресса…
– Никто не просил его идти на кладбище и приставать к тебе! – возразил Глебов. – Сам виноват.
– Он был серьезно болен.
– Надо было лечиться, а не бегать за женщинами!
Глебов демонстрировал непреклонность, тогда как его жена выглядела подавленной.
– Второй подсказкой послужили ключи, – продолжала между тем Астра. – Я подумала, что ни одному из вас не было смысла их «терять». И вы, Алексей, и вы, Магда, могли спокойно воспользоваться своими ключами от загородного дома и потом держать их в том же месте, что и обычно.
– Но… один комплект ключей исчез.
– Человек, который спрятал в подвале труп Кристины Радич, не имел возможности вернуть ключи туда, где они были. Думаю, Таврин и Кристина с самого начала действовали заодно. Только он не посвящал ее во все тонкости сюжета. Бог знает, что он ей наплел, дабы она стащила у Глебова ключи. Мы уже не узнаем, с какой целью он собирался проникнуть в коттедж Левашовых. Но когда один его замысел сорвался, он быстро сориентировался и внес коррективы.
Глебов бросил на жену виноватый взгляд:
– Какие коррективы?
– Полагаю, вас, Алексей, должны были обвинить в убийстве любовницы. Извините за прямоту. Полиция, которую вам следовало вызвать, никого другого икать бы не стала. Или ваша жена застукала бы вас на «месте преступления». В любом случае все, что говорила о вас Кристина, подтвердилось бы. Магда боялась мифического Арлекина, который охотился за часами, и этот страх заставлял ее хранить тайну ото всех, в том числе и от вас. Она начала бояться собственного мужа. Неудивительно, что ее поведение выглядело странным. Чем сильнее вы боялись и подозревали друг друга, тем более легкой добычей становились. Кристине почти удалось убедить вашу жену, что Арлекин – это вы. Когда события вышли из-под контроля, Таврин решил отвезти тело Кристины в Линьковку. Мы чуть не столкнулись с ним нос к носу. Он был в доме, когда вы показывали мне комнаты…
– Все-таки я прав! – обрадовался Глебов. – Я же говорил! Это он закрыл вас в подвале! Я поднялся на мансарду, а он… Вам не надо было идти в подвал без меня.
– Он, он! Вы оправданы, Алексей.
– И в полицию насчет трупа тоже он позвонил… И Магде, чтобы она посмотрела в новостях про гибель Феоктистова.
– Это уже неважно! – заявил Матвей. – Мы отвлеклись. Продолжай, Астра.
– Ну а третья, и самая главная, подсказка – сам образ Арлекина. Слуга двух господ! Глебова слугой не назовешь. Казаринова тоже. Зато начальник службы безопасности Феоктистова – как раз подходит на эту роль. Вы спросите, кто же второй его господин?
Все притихли. Ответ казался слишком явным и оттого нелепым.
– Доктор Чумы… – робко вымолвила Магда. – Здесь в доме… висит его портрет.
– Можно сказать и так. Доктор Чумы, Черное Домино… За этими персонажами на карнавале жизни скрывается Зло…
– Алекс! Сейчас же сожжем все эти жуткие картины! Неси их сюда, в камин.
Глебов привстал, готовый выполнить распоряжение жены. Астра остановила его:
– Погодите. Потом, когда мы уедем. У вас будет время предать огню все, что вы посчитаете нужным. Я еще не закончила.
