Опасная игра бабули. Руководство по раскрытию собственного убийства - Кристен Перрин
– Нет, просто представил вас за рулем такой махины.
– Давайте закончим с оскорблениями и вернемся к тому, почему, по-вашему, Саксон разгромил библиотеку. Я с вами согласна, но мне интересен ход ваших мыслей.
– Судмедэксперты получили результаты по трупу. Они подтвердили, что это Эмили Спарроу и ее застрелили из револьвера, найденного в кармане пальто из сундука. Энни, похоже, моя теория насчет Фрэнсис верна. Думаю, именно она убила свою подругу.
– Вы уверены?
Это не вяжется с записями в дневнике Фрэнсис, но если это она убила Эмили, то должна была нанести в Челси еще один визит.
– Фрэнсис прислали тело пропавшей подруги, и вместо того чтобы обратиться в полицию, она спрятала его в кладовке. Саксон подтвердил, что пальто из сундука принадлежало Фрэнсис, он узнал оленей на пуговицах. И когда он увидел эту связь, то выглядел… сокрушенным. Тот, кто разгромил библиотеку, уделил особое внимание фотографиям Фрэнсис. Саксон в детстве знал Эмили, поэтому был сильно расстроен. Он даже рассказал мне очень интересную историю о своем дяде и старом любовном треугольнике.
– Саксон рассказал это, чтобы сбить вас с толку. Не забывайте, не в его интересах помогать вам раскрыть преступление.
– Как и не в ваших, но вы предоставили мне улики.
– Потому что я прекрасно осознаю свои возможности. И кстати, вспомните дневник Фрэнсис. Не думаю, что это Фрэнсис убила Эмили. Скорее, Уолт или Джон, а то и Форд. Я возвращаюсь в дом, хочу взглянуть на запертый ящик. Головоломка с комбинацией замка никак не выходит у меня из головы, а внутри ящика несомненно лежит что-то очень важное.
– Я почти рядом с деревней, могу вас подобрать. Скажите Арчи, чтобы оставил машину там, где она сейчас. Бет доставит ее обратно к дому. Или Джо, если вы его увидите, он тоже умеет ее водить. Его научил отец много лет назад.
– Я только что видела Джо, но, кажется, он еще работает. Я рада, что с машиной разберется кто-то другой, – сказала я с облегчением. – Не хочу больше ее водить. Она формирует характер, только мой уже сформировался.
Кладу фотоальбом Роуз в рюкзак, а через несколько минут у гостиницы останавливается машина детектива Крейна.
Когда мы возвращаемся в Грейвсдаун-холл, я понимаю, что он не преувеличивал насчет библиотеки – она перевернута вверх дном. Но кто-то громил ее очень прицельно – разбиты все фотографии Фрэнсис, а ее лицо исцарапано. Этот человек был совершенно не в себе – очень похоже на поведение убийцы.
Я снова и снова возвращаюсь к несуразной теории детектива насчет Саксона. Что, если он узнал об условиях завещания тети Фрэнсис, убил ее и подставил кого-то другого, чтобы «раскрыть» убийство? Идеальный план, чтобы получить наследство и ничего не оставлять на волю случая.
– Мне кажется… Мне кажется, полиция должна начать поиски Саксона, – медленно произношу я. – Хотя он может быть где угодно в доме или окрестностях. Он хорошо знает это место. И знает, где можно спрятаться.
– Есть еще одна деталь из отчета по телу Эмили Спарроу, – говорит Крейн. – При ней было два конверта с надписью «Эмили» на каждом. В них куча денег. Тысячи фунтов. Это о чем-нибудь вам говорит?
– Кто-то убил ее и не взял деньги? Из-за ребенка, – шепчу я. Подхожу к меньшей схеме расследования, с фотографией Эмили в центре. – Вот. – Я указываю на линию, ведущую к фотографии моего дедушки Питера. – В какой-то момент тетя Фрэнсис подозревала, что брат убил Эмили, чтобы удочерить ее ребенка. Тетя Фрэнсис боялась, что Эмили передумает, чтобы шантажировать ребенком Форда Грейвсдауна. Ближе к концу дневника есть эпизод, где тетя Фрэнсис идет в дом брата, а он стоит там с новорожденной мамой и говорит, что взял дело в свои руки.
Я смотрю на имя Питера на доске. Его перечеркивает толстая черная линия, выглядящая довольно свежей. Как и на имени Тэнси.
– Фрэнсис их вычеркнула, – заключаю я. – Наверное, она нашла деньги вместе с телом и все поняла.
Детектив Крейн щурится, пытаясь освоить новые сведения.
– Так вы хотите сказать, когда Фрэнсис нашла тело, которое вы прислали ей в сундуке… – При этих словах я морщусь. – Она проверила карманы пальто? И положила деньги обратно?
– Да! И это как ничто другое говорит об ее невиновности, потому что если бы в 1966 году она убила Эмили, то знала бы о содержимом карманов, ведь убийца сунул туда револьвер. И через столько лет тетя Фрэнсис наконец вычеркнула Питера из числа подозреваемых. Она нашла конверты и узнала почерк. Она поняла, что, «взяв дело в свои руки», Питер не причинил Эмили вреда. Он откупился от нее.
Я не озвучиваю другую свою мысль: Эмили не взяла бы деньги, если б знала, что вот-вот заполучит Форда. Зачем брать деньги и отдавать ребенка, ее главную ставку, если она может убедить Форда остаться с ней? Кажется, я уже близка к разгадке.
– Мне надо развеяться и подумать, – говорю я.
– Я провожу вас до комнаты, – отвечает Крейн.
– Не нужно, правда, все хорошо.
Мне просто необходимо чуть больше воздуха, но Крейн топчется рядом как телохранитель.
– Это не игра, Энни. Что бы ни задумала Фрэнсис.
Теперь он выглядит сурово – со скрещенными на груди руками и «голосом следователя», как я это называю. Этот тон как будто намекает: «Не забывайте, что я здесь главный». Вообще-то в какой-то степени мне это даже нравится, поэтому, проигнорировав его слова, я направляюсь в свою комнатку.
– Заприте дверь, – говорит он вдогонку, но я уже бегу вверх по лестнице.
На этот раз записка с угрозой лежит не под подушкой, а прямо на ней.
У меня пересыхает в горле, и, как и в прошлый раз, я нервно заглядываю в шкаф и под кровать – не прячется ли там кто, дожидаясь, пока я закрою дверь. Убедившись, что там пусто, выдыхаю, возвращаюсь к двери и запираю ее.
Бумага такая же – желтоватая, с напечатанным на машинке текстом.
Что ты о себе возомнила, глупая тварь? Ты заслуживаешь только яму в земле. Ты потаскуха и лгунья, и клянусь, я не успокоюсь, пока не сломаю твою цыплячью шею.
Я по-прежнему считаю, что меня не пытаются напугать этими угрозами, но все равно от слов на листке кровь стынет в жилах. Я представляю, как юная тетя Фрэнсис читала их, держа дрожащими руками. А потом вспоминаю разбитые монтировкой шкафы и рассыпанное по всей библиотеке битое стекло.
Насилие, нацеленное на Фрэнсис. Или на память о ней.
Перечитываю
