12 тайн - Роберт Голд
– Но сама ты не пострадала?
– Абсолютно. У них были ножи, а я этого не поняла. Хотя могла бы догадаться. Надо было мне тогда действовать совсем иначе.
– Как ты могла догадаться?
Она пропускает мои слова мимо ушей.
– Я запаниковала. Один из них схватил меня за горло, приставил нож.
– В такой ситуации любой бы запаниковал, – говорю я, сидя напротив Дэни.
– Мэт первым приехал на место происшествия. Он вошел через заднюю дверь. Если бы я вовремя поняла, что у них ножи, я бы не дала себя схватить. А я лопухнулась.
– Как ты могла это понять?
– Я – полицейский, я должна была понять.
– Ты же продукты покупала. Разве ты была на дежурстве?
– Нет, но это ничего не меняет.
– Ты же не сверхчеловек.
Я насыпаю хлопья в миску и заливаю молоком.
– Не многовато? – спрашивает Дэни.
– Я люблю потом допивать молоко.
– Тебе что – пять лет?
Я смеюсь.
– Можно спросить, что было дальше?
– Второй парень напал на Мэта сзади. Вонзил нож в основание позвоночника.
– Плохо дело.
– Он парализован ниже пояса.
– Вам, наверное, страшно тяжело.
Дэни делает глоток.
– Обидно, что все вот так вот оборвалось. У него были отличные перспективы в полиции.
– Но, может, еще не все потеряно? – спрашиваю я.
– Он уже сдался. Хотя я не теряю надежды.
Дэни делает паузу.
– Я должна помочь ему.
– Не надо винить себя, – говорю я.
– Тебя там не было, Бен.
Мы оба молчим. Мне ужасно хочется сказать Дэни то, что я обо всем этом думаю: ей не в чем себя упрекать. Она красивая, умная и веселая и не должна казнить себя за трагедию, в которой не виновата. Но я молчу. Слова не идут с языка.
Дэни смотрит, как я завтракаю, а потом протягивает руку к стопке фотографий, найденных в маминых вещах.
– Можно?
– Конечно.
– Это твой папа? – спрашивает она, взяв верхний снимок.
Я киваю.
– Значит, мама знала, что он приходил на матч?
– Судя по фотографии, знала, – отвечаю я. – Но она никогда об этом не говорила.
– Единственное, что я могу сказать, – выглядит он, как любой другой гордый отец.
Я не отвечаю.
– У нас с папой бывали трудные периоды, – говорит Дэни, – но я стараюсь вспоминать только хорошее.
– Вы с ним были близки?
– Примерно как ты с мамой. Мы с ним долго жили вдвоем. Мама умерла, когда я была совсем маленькой, и папа стал для меня во многих отношениях образцом. Из-за него я сейчас здесь. Не будь его, я бы не стала полицейским.
Дэни делает паузу и снова смотрит на снимок.
– Может быть, однажды и ты повесишь эту фотографию на стену.
Я подкладываю себе еще хлопьев.
– Ты ведь не для того приехала, чтобы углубляться в воспоминания и смотреть, как я ем свой детский завтрак?
– Не для того.
– И даже не для того, чтобы узнать, как я себя чувствую?
– К нам поступили новые документы по исходному делу. В частности – протоколы допросов арестованных девочек. Обеим задавали вопросы об их возможных связях со взрослыми мужчинами.
Положив в кофемашину вторую капсулу, я поворачиваюсь к Дэни.
– Пожалуйста, скажи, что ты больше не думаешь, будто одним из этих мужчин был Питер Вокс!
– Когда мы вчера попытались поговорить о нем с его женой, она не проявила никакого желания сотрудничать.
– Может, потому, что полиция Хадли пробует добыть на него компромат?
Я берусь за крышку кофеварки, и мне на руку капает горячее молоко.
– Черт!
Я подставляю руку под холодную воду.
– Его сын был убит, – говорю я, остужая больное место.
Дэни не дает себя отвлечь.
– А что если целью девочек был Саймон Вокс?
– Ты ошибаешься, Дэни.
– Мы собираемся сегодня еще раз поговорить с его матерью.
Я вытираю руки и возвращаюсь к столу.
– Пойдем со мной, – говорю я, беря Дэни под локоть.
Мы быстро выходим через заднюю дверь и идем по дорожке к дому Кранфилдов.
– Куда это мы, Бен?
– Мы оба думаем, что Лангдон и Фэрчайлд были так или иначе связаны со взрослыми мужчинами, которые их совращали. Более того, я считаю, что Абигейл совратила Джоузи: использовала ее в обмен на дружбу. Но семья Воксов прошла из-за двух этих девочек через все муки ада. Миссис Вокс – хороший человек, и она не из тех, кто станет защищать память мужа из одной только слепой преданности. Я хочу, чтобы ты поговорила с тем, кто знал Питера Вокса.
Дойдя до конца дорожки, я окликаю мистера Кранфилда, который по обыкновению копается в своем огородике.
– Мистер Ка, можно вас отвлечь на пару минут?
– Доброе утро, Бен! Чем я могу помочь?
– Это констебль Дэниела Каш, – представляю я их друг другу. – Я хочу, чтобы вы в частном порядке рассказали ей то, что говорили мне о мистере Воксе в субботу вечером.
Мистер Ка нерешительно смотрит на меня.
– Пожалуйста, – прошу я.
Мистер Ка кратко пересказывает Дэни свой уже известный мне разговор с Питером Воксом – о том, как тот сожалел, что не принял вовремя меры.
– Мне кажется, это его преследовало.
– Сожаление? – уточняю я.
– Ну да. Он жалел, что ничего не сделал.
– Он не собирался обратиться в полицию? – спрашивает Дэни.
– Иногда по-настоящему важные вещи понимаешь, только прожив долгое время с чувством вины, – отвечает мистер Ка.
– Согласен, – говорю я. – Что ж, не будем вам больше мешать.
– Спасибо за ваш рассказ, – добавляет Дэни.
Мы идем вдоль Хадли-Коммон.
– Ходили слухи о каком-то звонке в школу, – объясняю я. – Не знаю, насколько они правдивы, но мистер Вокс мог сожалеть именно о том, что не обратил на него внимание.
– А кто звонил?
– Возможно, кто-то из родителей? Но это просто мое предположение.
– И все же он предпочел ничего не делать.
– Я думаю, он бы принял меры, будь у него бесспорные доказательства, что ученики в опасности. Более того: я уверен в этом на сто процентов.
– Ты, может, и уверен, а я вот нет, – откликается Дэни. – Мы все еще не можем исключить того, что Питера Вокса погубила его собственная тайна.
– Ты ошибаешься, – настаиваю я. – Питера Вокса сокрушило его собственное бездействие – именно оно сделало потерю сына совершенно непереносимой. Уверяю тебя: есть некий мужчина, связанный с девочками… может быть, даже отец ребенка… который жив-живехонек и готов на все, чтобы сохранить свою тайну.
Глава 63
П очему ты меня не разбудил? – упрекнула Сара, спускаясь по лестнице и оправляя
