Райдо Витич - Синдром синей бороды
Нет, а что? Почему бы не сыграть роль Далилы или Сальери? А заодно научится, понять для себя, то что никак не желает сложится в голове, найти место в сфере логики.
Действительно — все лучше пытаться, стремиться, действовать, чем плакать стенать и жаловаться. Это она всегда успеет. Жизнь длинная — не научится Маша разбив голову об один угол, так обязательно на второй наткнется с тем же успехом, так и будет в кровь биться пока шишек не набьет, или не научится те углы обходить.
Что ж — решено. Долой слезы, здравствуй актерский тренинг!
Вероника металась по кухне. Ее душили слезы и хотелось завыть и кого-нибудь задушить, а лучше всех разом — Егора, что двадцать лет пинал и плевал на нее. Мать — предательницу, святошу новоявленную. Вадима, что как Троянский конь появился в их доме и разрушил видимость благополучия, пусть фальшивку, но привычную и спасительную. Взбудоражил детей, что сначала служили Веронике гарантией сохранения семьи, связывали и привязывали Егора, а потом стали камнем на шее, забором меж ней, затхлым миром семейных будней и иным, красочным миром свободы. И не перепрыгнуть, не обойти, не отодвинуть тот забор.
Что же делать?
Кто виноват?
Сколько раз она задавала себе эти вопросы?
И вспомнилось ей, как мать, Аделаида Павловна Шехова, узнав про низкий поступок внучки, пришла на кухню, где билась в рыданьях Вероника, задавая те же вопросы, и с маху опустила на стол том Достоевского. Преступление и наказание — красовалось на обложке. На немой вопрос Веры мать ткнула пальцем в книгу:
— Преступления без наказания не бывает! Дети несут ответственность за грехи родителей!
Так первый раз за долгие годы мать дала понять, что знает кто перед ней, чем очень сильно испугала женщину.
Вера поежилась и достала коньяк. Глотнула и всхлипнула: Ведь мать сама этого хотела, в чем же обвиняла?! Как могла?!
Верка и она — вот кто искалечил ее жизнь. Одна своим авторитетом и добром, другая своей правильностью, нудной философией о чистоте и честности — отвратительно скучной, сгубившей в итоге свою хозяйку.
А еще Вадим: горячий, даже горячечный в своей иступленной любви.
22 года назад
Она и знать его не хотела. Ей нравился Вениамин — свое будущее с ним.
Если б не Верка со своей глупой философией, нудными проповедями, давно б бросила Вадима. Однако слова сестры давали свои всходы, и Ира боялась ошибиться, сделав ставки не на того.
`Выходи за Зверева' — говорила мать. Мудрая женщина все рассчитала, проанализировала, и знала, на что толкает дочь: `Вениамин далеко пойдет. У него прекрасное будущее, а значит и у тебя. Он, конечно невзрачен, но его интеллект заменяет красоту лица. Он даст тебе больше, чем симпатичный Вадим. Зверев будет дипломатом, а ты, женой дипломата. Будешь жить за рубежом: салоны, бутики, знаменитости. А что тебя ждет с Грековым? Зарплата — крохи. Будущее серое. Любовь пройдет, разочарование раздавит тебя. Молодость не вечна, а с Вадимом она пройдет незаметно. Он никто, и останется им. Его устраивает жизнь плебея, на уровне принеси-подай. Хочешь стать женой обывателя? Познать нищету и неустроенность? Посмотри, как они живут? Нет, я ничего не имею против Грековых. Егор, например, весьма перспективен, и мы не против взять его в нашу семью, но Вадим другой. Его цели слишком низменны. Амбиций нет, хватки тоже. Он даже не желает учиться дальше. Да, внешне он много приятней Вениамина, но милая моя, красота понятие относительное. Когда изо дня в день ты будешь есть макароны, и лишь мечтать о деликатесах, когда у тебя не будет денег, чтоб купить красивое платье, журнал мод или сходить в салон, тебе будет все равно на привлекательную внешность мужа. Ты потеряешь себя, загубишь. Вениамин приемлемая партия. Его некая несуразность оттенит твою красоту, его связи и состояние сохранит твою молодость, живость ума. Ты будешь блистать, а не прозябать'.
Ира согласно кивала. Её воображение уже мчалось в Парижские бутики. Там она выбирала себе нижнее белье, наряды, манто, шубки, драгоценности, потом летела в Канны на кинофестиваль. Обнималась с кинозвездами, дарила воздушные поцелуи элегантным мужчинам, танцевала с консулами, выслушивала комплименты от президента США, короля Марокко, сплетничала со светскими леди и советовала принцессе Диане, что ей надеть к ленчу.
`Все это сказка', - возвращала ее на землю Вера: `жизнь прозаичней. Венька тупой как баобаб и кроме рогов никаких иных регалий не получит. Вы с ним смотритесь, как Крокодил Гена с Дюймовочкой. Бутики, рауты, светская жизнь жены дипломата — замок на песке. Скорей всего пошлют твоего Веньку даже не в Намибию, а куда-нибудь в Тьмутаракань и будешь там от скуки умирать, клопов в номере считать, да муженька пилить. В итоге ты налево пойдешь, он направо и либо расстанетесь, либо загрызете друг друга. Вадим другой. И он любит тебя, пойми. По настоящему — любит. Дура ты если не понимаешь, какое это счастье! Подарок судьбы, удача. Шанс один из тысячи прожить жизнь не просто любящей — любимой! Да он ради тебя второй БАМ построит, любую твою глупость простит, под поезд за тебя ляжет, закроет от всех бед. Ты за-мужем будешь! А представь, ты его кинешь. Да Вадим повеситься от горя. Он же дня без тебя прожить не может. Ты для него все равно, что святыня.
Смотри, потом поздно будет, если сейчас не поймешь — своими руками собственное счастье сломаешь. Потом лишь себя вини, что жизнь не удалась, что хорошего парня в петлю толкнула. Всю жизнь каяться будешь, плевки в душу получать! Не простят тебе, нет. Такое не прощают'.
Тьфу, пророчица! Вот и ест, и ест Иру, под кожу лезет со своими проповедями. Совесть ходячая!
— Да отстань ты!
— Я-то отстану, потом не сетуй. Себе жизнь ломаешь, твое дело, а Вадиму — не смей. Не заслужил он такой подлости. А ты, повторяю — дура. Не встречала еще подонков. Не знаешь, как они бить умеют, подличать, врать и предавать. Не знаешь ты еще, что такое боль. Не ведаешь разницы меж тем, когда тебя любят и используют! Не знаешь, какое это горе любить безответно…
Говорила с таким знанием дела, что Ира заподозрила неладное в отношениях меж сестрой и Егором. Спрашивать же Веру о причине столь странных нот в голосе и частых слезах, грусти в глазах, было бесполезно. Она просто замыкалась, и либо резко меняла тему разговора, либо покидала собеседницу. Поэтому Ира решила проверить свои подозрения старым способом — слежкой. А почему нет? Для удовлетворения любопытства любые средства хороши. А чужие секреты, если их удается раскрыть, хороший аргумент в любом деле. Знаешь секрет, имеешь ключ к человеку. А в данном случае у нее в руках будет ключ сразу от трех дверей — очень близких людей. Да на этом такое устроить можно, что душе жарко становится!
Ира не жалела времени: взяла справку, изобразив тяжелобольную, и освободившись таким образом от занятий в институте, с утра до ночи висела на хвосте Егора. Правда приходилось отрываться от увлекательного занятия и встречаться с настырным Вадимом, чтоб тот не заподозрил плохого.
Ох, как он ей со своей любовью надоел! Вот и зудит, и нудит, как пульпит! А толку — пшик! Работяга, одно слово. Руки грубыми стали, пахнет от него чем-то то ли мазутом, то ли железом. И все ноет — давай поженимся. А смысл? Зарплата — говорить смешно. Да она за неделю больше тратит, чем он за месяц зарабатывает! А одевается как? Идти рядом стыдно, и не скажешь — тут же обижается. Нет, и почему он не похож на Егора? Они вон с Верой — один в один, характеры только разные. А Грековы, что внешне, что внутренне — ничего общего. Егор высокий, стройный, одевается с лоском, вести себя умеет, знает, что и кому сказать. Крутится опять же — и фарцует по-тихому и с отцом какие-то делишки обтяпывает, и матери презенты, чтоб ее благорасположение к себе поддержать, подкидывает. С Веркой ненавязчив.
Умеет парень золотую середину в отношениях держать: не навязываться, но и не отстраняться. Рассуждает как мужчина, а не пацан… Вадим совсем другой, слишком горячий, прямолинейный, что на уме — то и на языке, недальновиден совершенно, сегодняшним днем живет, а о будущем и не думает. Нет, не нужен ей такой муж. Права мама — засохнет она с работягой, опустится. Зачем свою жизнь губить. Из-за любви? Вот еще! Сколько ее впереди? Море, океан! Да ей еще такие мужчины в любви будут признаваться, что Верка лопнет от зависти!
Решено выйдет замуж за Веньку. Он ей подходит: телок — телком, что хочешь с ним делай, как хочешь, крути. Две недели уже не встречаются и никаких хлопот. Позвонит, проскрипит в трубку: `Здравствуй, Ирочка. Как здоровьице? Горлышко? Ах, сочувствую. Ну, лечись, лечись'. Молодец! С пониманием к болезной, не то, что Вадим. Домой, наверное, со смены не заходит, сразу под её окна на дежурство заступает. Убирать его как-то надо, совсем, а то ведь всю биографию ей попортит любовью своей неземной. Тупой и слепой!
