Юрий Рогоза - День рождения Буржуя - 2
Вернулся в комнату. Дальше время оттягивать было нельзя, и он поднял кассету с дивана. Повинуясь секундному порыву, хотел было разломить ее пополам, но удержался и быстро сунул в кассетоприемник плейера. На экране ожила новая серия вчерашнего ужаса. В кадре изуродованная, избитая, окровавленная Лиза стонала от невыносимой боли:
- Не надо... Я прошу... Я умоляю вас!.. Ну не надо больше!.. Я сделаю все!... А-а-а!..
И снова Олегу захотелось закрыть глаза, зажать уши, завопить от бессилия. Но, стиснув зубы, он заставил себя смотреть. Он должен был досмотреть до конца. И вдруг в его остекленевших глазах мелькнуло удивление. Он поспешно схватил пульт, отмотал пленку назад и стал внимательно вглядываться в залитое кровью лицо девушки. Затем быстро вставил на место новой старую, вчерашнюю, кассету и уставился в экран. На нем - стонущая, страдающая, умирающая Лиза. Он пригляделся, нажал кнопку "стоп". Опять поменял кассеты, опять просмотрел эпизод, и опять нажал "стоп". В изнеможении откинулся на спинку дивана. Потянулся за сигаретой, но она уже истлела в пепельнице. Олег закурил новую и снова посмотрел на экран. Он не верил сам себе, но что было, то было: на вчерашней кассете левая скула Лизы была глубоко рассечена и из нее, заливая лицо и одежду девушки, буквально хлестала кровь. На свежей кассете лицо жертвы тоже заливала кровь, но левая скула была абсолютно цела - не только раны, но даже следа, маленького шрамика не оставалось на ней. Олег еще раз всмотрелся, но нет - он не ошибался. Поднявшись с дивана, он подошел к телефону и набрал номер.
- Алло, Толстый? Это я. Я задержусь, начинайте без меня.
ГЛАВА 22
Притерпевшийся к боли и страданиям глаз врача быстро перестает замечать такие "мелочи", как переполненные палаты, койки в коридорах и недостаток младшего персонала. С подобным приходится свыкаться, как и с тем, что работа в больнице скорой помощи - это постоянная спешка.
Молодой ординатор отделения травматологии почти бежала по коридору. На ходу она подхватила под локоть медсестру одной из своих палат и поинтересовалась:
- Ну как этот, новенький? Снимки принесли?
- Да, Лариса Николаевна. Внутренних повреждений нет. Только ссадины и ушибы, но очень сильные. Правда, бредит все время...
- Бредит? - удивилась врач.
- Да, - подтвердила сестра. - Все время: "Позвоните толстому, позвоните толстому..." И так не переставая...
- Очень странно.
Случай был любопытный. Лариса Николаевна сама осматривала поступившего прошлым вечером больного. Многочисленные ушибы, в том числе и головы, надрыв связок левой стопы. Рекомендована полная неподвижность на протяжении некоторого времени, для чего введены седативные.
Но травм, сопряженных с нарушением функций мозга, выявлено не было. Откуда же бред?
Заинтересованная доктор похвалила медсестру и поспешила в палату. Привлекший ее внимание больной при их появлении тут же оторвал голову от подушки:
- Позвоните... Я... продиктую номер... Пожалуйста... Толстому...
Лариса Николаевна подошла поближе. Взгляд у больного осмысленный, так что это не бред. Речь слегка заторможена, но это следствие приема успокоительных. Да ему и рано еще болтать. Документы при поступлении найдены, так что родственникам о несчастном случае должны были сообщить, если, конечно, таковые имеются. Ну а с приятелями, толстыми там или худыми, еще успеет наговориться.
- Все то же, что раньше, - повернулась ординатор к сестре. - Плюс, наверное, витаминчики и раз в день капельницу с риополиглюктином. А сейчас дайте седуксен - пусть еще поспит.
Лариса Николаевна заспешила к выходу из палаты.
- Пожалуйста... Мне нужно позвонить... - нагнал ее слабый голос.
- Не волнуйтесь. Окрепнете - и позвоните, - обнадёжила врач.
- Нужно... сейчас... - в голосе больного прозвучало тихое отчаяние.
Лариса Николаевна оглянулась. В состоянии посттравматического стресса больные очень серьезно относятся к своим капризам.
- Сейчас вам нужно успокоиться и поспать. Понимаете? - в голосе врача прорезалась профессиональная строгость, в сторону сестры полетел укоризненный взгляд: - Давайте...
- Хорошо, Лариса Николаевна, - заверила та уже захлопнувшуюся дверь.
Когда сестра подошла к Воскресенскому с наполненным шприцем, сил бороться у того уже не оставалось, и он лишь беспомощно простонал, запрокинув лежащую на подушке голову.
Оказавшись в незнакомом районе, Пожарский сильно сбавил ход и стал приглядываться к номерам домов. Адрес Лизы он раздобыл в магазине "Искусство", а заведующая секцией добавила, что Лиза взяла на неделю отпуск за свой счёт для ухода за заболевшим отцом.
Машину Пожарский припарковал у нужного ему подъезда и заспешил наверх. В нерешительности замер на минуту перед самой обычной дверью. Он не знал, чего ждать, не знал даже, какого исхода хотел бы. Вот сейчас он нажмет кнопку, а на звонок никто не отзовется. Или... Но так или иначе, ему нужна была определенность, и, стиснув зубы, Олег протянул руку к кнопке.
Лиза появилась на пороге собственной персоной - свежая, красивая и молодая. И не было на ней ни синячка, ни самой маленькой царапинки. На Пожарского девушка взглянула без малейшего испуга, хотя, может, и растерялась слегка, но - лишь чуть-чуть, да и то на мгновение. Ей даже в голову не пришло захлопнуть дверь. Совсем наоборот - чуть искривив губы в непонятной, чуть ироничной улыбке, она отступила на шаг назад, пропуская гостя.
- Заходи...
- Верунь? Ну ты даешь! - начал Толстый прямо с порога, когда жена открыла ему дверь. - Сколько собираться можно? Я думал - ты давно на даче цветочки нюхаешь! Мы ж договорились!
Вслед за хозяином в квартиру вошли Буржуй и Борихин.
Остановились в коридоре, ожидая, чем кончится выяснение отношений.
- Не сердись, Толстый, кое-что изменилось... - Вера примирительно улыбнулась.
- Я не понял: что изменилось-то? - Толстый был непривычно раздражен. - Ты же знаешь - есть в нашей жизни моменты, когда женщинам лучше...
- Быть подальше, знаю, - тут же процитировала Вера. - Чтобы у мужчин были развязаны руки.
- Вот! Все же понимаешь! - Толстый победоносно оглянулся на гостей: мол, не жена, а чистое золото. Потом велел Вере: - Давай, собирайся быстренько! - И тут же крикнул: - Иван!
- Оставь Ивана в покое, - мягко попросила покорная супруга. - У нас гость.
На пороге кухни робким видением возник Константин в белом банном халате с хозяйского плеча. Полы халата мели паркет, а рукава свисали до колен.
- Здравствуйте, - со светской грациозностью раскланялся Костя. Вы извините, я тут халатик... присмотрел.
- Доктор, - поразился Толстый. - А нам сказали, вы того... В дурке.
Буржуй и Борихин тоже уставились на Костю.
- Был помещен, не отрицаю, - согласно покивал тот. - Сбежал. Так что перед вами не доктор, а самый обыкновенный беглый шиз. То есть не шиз, конечно. Но - беглый.
- Костя, как же вам удалось? - подступился к доктору Буржуй.
- Дело, собственно говоря, нехитрое, - снисходительно заметил психиатр. - Конечно, если знаешь систему, так сказать, изнутри...
- А вы понимаете, что вас будет разыскивать милиция? - в Борихине вдруг проснулся старый мент. - Причем имея для этого все основания...
- Ужасно, правда? - обрадовался поддержке доктор. - Но я не мог там оставаться. Во-первых, обстановочка та еще. А главное - чтобы хоть немного привести себя в порядок, мне нужно было принять успокоительное собственного изготовления...
Захмелевшему доктору тут же припомнилось, как после побега, в каком-то сумеречном еще состоянии он без копейки денег добирался на перекладных до села, как крался по пепелищу, которое так пугало его, что он едва не сошел с ума окончательно, как в уцелевшем сарайчике смешивал снадобья...
Из состояния задумчивости, приправленной жалостью к себе, Костю вывел строгий голос Борихина:
- Так это от вас так успокоительным несет?
- А что, слышно? - неприятно удивился Константин, поднес ладонь ко рту, подышал и принюхался. - Странно, я и зубы чистил...
Борихин, наученный опытом общения со своим ироничным помощником, тут же заподозрил в этой непосредственности злонамеренное шутовство и начал вскипать.
- Мы, кажется, приехали делом заниматься, - метнул он взгляд в сторону хозяина и Буржуя, а потом снова повернулся к Косте и протянул многообещающе: - Кстати, очень хорошо, что вы здесь...
- Если честно, я тоже этому очень рад, - искренне согласился доктор.
Толстый едва заметно улыбнулся и пригласил дорогих гостей в покои:
- Ладно, пойдемте в комнату, чего мы толпимся. Верунь, сваришь нам кофеечку - лютого, как ты умеешь?
- Будет исполнено.
Вера, довольная тем, что о даче строгий супруг пока забыл, поспешила на кухню. Костя, путаясь в полах халата, направился было за ней.
- Вера, я вам помогу...
Но в спину доктору ударил очень жесткий и не терпящий возражений голос Борихина:
- А вы, любезный, пройдете с нами в комнату и первым делом подробно расскажете об убийстве, свидетелем которого были!
