Амулет сибирского шамана - Наталья Николаевна Александрова
Алевтина удивленно взглянула на дверь, на которую показывала женщина.
Дверь эта приоткрылась, оттуда показалась рука с кроваво-красным маникюром и поманила Алевтину.
Она подчинилась и вошла в дверь…
И оказалась в ночном лесу.
Алевтина стояла на узкой тропинке, уходящей в темноту, в чащу. Впереди, там, куда вела эта тропинка, мерцал какой-то едва различимый свет.
Алевтина пошла к нему.
По обеим сторонам тропинки то и дело раздавался какой-то шорох, треск ветвей, ломающихся под чьими-то шагами. Там шла какая-то тайная ночная жизнь. Опасная и враждебная.
Алевтина прибавила шагу и вскоре оказалась на поляне, посреди которой догорал костер. Около костра сидела молодая девушка, а чуть в стороне что-то лежало…
Подойдя ближе и приглядевшись, Алевтина поняла, что видит саму себя много лет назад – молодую девчонку, сельского фельдшера, которую оставили одну рядом с трупом…
Тогда то, что лежит на земле возле костра, – это утопленник… труп Федора Канюкова…
Ей впору было испугаться, но страха не было. Она испытывала только любопытство и удивление.
Алевтина пригляделась к неподвижному телу и поняла, что это не Канюков.
На земле возле костра лежал Игорь Журавлев.
И он не был мертвым – он просто спал, его грудь ровно и ритмично вздымалась…
Вдруг кусты по другую сторону раздвинулись.
Из темноты выглянула страшная косматая морда с оскаленной пастью, двумя маленькими, злобно горящими глазками и третьим глазом, ярко пылающим посреди лба…
Приглядевшись, Алевтина поняла, что это не глаз, а незаживающая, кровоточащая рана.
Тут же косматое существо выскочило на поляну – и оказалось большой косматой собакой в густой серо-рыжей шерсти.
Собака подбежала к Журавлеву, злобно зарычала, приоткрыла пасть, обнажив огромные желтоватые клыки…
Еще мгновение – и она вонзит зубы в горло спящего человека!
Алевтина покосилась на девушку у костра – на саму себя двадцатилетней давности.
Но девушка не шевелилась.
Она была словно парализована… или, возможно, жила в другом времени и не видела нависшую над Игорем угрозу.
Тогда другая Алевтина – сегодняшняя – запустила руку себе за пазуху, нащупала там талисман, клык неизвестного зверя, и подняла его над головой.
Камень в основании клыка вспыхнул красным пламенем, а Алевтина проговорила:
– Яв! Биднийг орхи!
Она сама не понимала этих слов. Как будто кто-то произнес их за нее. Как будто она была лишь роботом, бездушным механизмом, послушно исполняющим чужую волю.
Но эти слова и пронзительный свет, испускаемый красным камнем, сделали свое дело.
Косматый пес захлопнул пасть, попятился и припустил в кусты… припустил в ночную чащу, из которой только что возник.
И тьма приняла его.
А Алевтина проснулась.
Она села в кровати.
В окно заглядывало свежее утреннее солнце, и где-то заливался ее мобильник. Алевтина потрясла головой и со стоном потащилась на назойливый звук.
Кот нашелся в прихожей, он сидел на пуфике и внимательно наблюдал за сумкой. Мобильник вибрировал внутри, и от этого казалось, что сумка движется.
– Да! – ответила Алевтина хриплым голосом.
– Это я, – голос был знакомый, но спросонья Алевтина не могла его узнать.
– Кто – я? – спросила она, едва не добавив, что «я» бывают разные.
– Это я, Журавлев…
– Ах, Игорь? – оживилась Алевтина. – И что же вы от меня хотите?
– Я хочу поговорить! – его голос звучал твердо. – Причем как можно скорее! Алевтина, вы от меня бегаете, а ведь все это очень серьезно!
– Да я не… – Она вспомнила, что обещала с ним связаться и не сделала этого.
Встречаться с ним? Но где? Тащиться куда-то у нее просто нет сил. И потом, нужно же показать ему клык.
– Знаете что, Игорь? Приходите ко мне. Только не сразу, – опомнилась она, бросив на себя взгляд в зеркало.
Там отражалась жуткая физиономия – волосы всклокочены, на левой щеке подушка отпечаталась.
– Да я уже возле вашего дома вообще-то…
– Через двадцать минут!
Он явился через двадцать пять и принес цветы. Неожиданно для себя Алевтина растрогалась. Цветов ей не дарили очень давно, разве что на работе букет вручат на день рождения. А Александр… Александр такие вещи называл баловством, не до того ему было.
Пока она наливала воду в вазу, на кухню явился кот.
– Ух ты какой красавец! – Игорь протянул руки.
– Осторожнее, он царапается! – предупредила Алевтина, но кот уже вскарабкался по свитеру и мурлыкал ее гостю в ухо что-то интимное.
– Ну и ну! – Алевтина даже обиделась, потому с ней кот такого никогда не делал.
Она сунулась в холодильник, который ничем не порадовал. Хотела заварить кофе, но поймала себя на мысли, что кофе, конечно, неплохо, но к нему даже сухого печенья нет. А она хочет есть. Поэтому она заказала пиццу, ответили, что будет через полчаса.
В комнате Журавлев осторожно ссадил кота на кресло и посмотрел с ожиданием.
Алевтина достала из потайного ящика клык и положила его на стол.
– Бересты у меня больше нет, но вот это… – она вкратце рассказала, как к ней попал амулет.
Было такое впечатление, что Игорь ее не слушает, он как зачарованный уставился на Клык, потом осторожно прикоснулся к нему, повертел в руках. Достал из кармана лупу, осмотрел со всех сторон.
– Я слышал о таком… давно… но думал, что все это легенды… – бормотал он, – но как же это прочитать…
– Вы еще не знаете, что было дальше, – заговорила Алевтина, но тут ее прервал мобильник.
Звонил Канюков, и она вышла из комнаты, чтобы спокойно поговорить.
– Я сегодня ночью улетаю в Сибирь на три дня, – говорил Канюков, – нужно там на месте все решить с участком. Ну ты подумала о моем предложении или еще нужно время?
– Подумала, – ответила Алевтина твердо, оглянувшись на дверь, – и скажу как есть. Спасибо тебе, конечно, за предложение, я все поняла как надо. Но… извини уж, не могу его принять. У меня своя жизнь, не хочу все бросать.
Она не добавила, что не хочет снова быть при мужчине, чья работа и вообще вся жизнь важнее ее. Она не сумела бы объяснить это так, чтобы он понял и не обиделся. Да и зачем все объяснять?
– Ну, хотя бы честно все сказала, вилять не стала, – ответил Канюков, – хотя я в этом и не сомневался.
«Все-таки обиделся», – поняла Алевтина.
В это время Игорь Журавлев внимательно вглядывался в значки, вырезанные на Клыке. На первый взгляд в них не было никакого смысла. Буквы древнего языка не связывались в слова, из них получались какие-то бессмысленные сочетания звуков.
Игорь повторял эти сочетания раз за разом, он уже выучил их наизусть, но по-прежнему не мог
