Лев Альтмарк - Утопи свои обиды
Сашка уселся напротив телевизора и стал всматриваться в репортажи. Вдруг там промелькнёт какой-нибудь намёк на то, где сейчас находится приятель. Но никаких имён в репортажах не называлось. Видно, всем освещающим эту тему было велено прикусить язычки. Значит, придётся звонить Рами, с которым у него не сложились отношения, но тот хотя бы может сообщить что-то такое, чего в репортажах нет.
В отличие от посольского Вадима Рами его узнал сразу, но разговаривал сухо и отрывисто:
— Если у тебя есть что-то по нашему делу, то можем встретиться. Если нет, то быстренько говори, потому что у меня очень мало времени.
— Нового ничего нет, — сказал Сашка, — я и так выдал всё, что знаю. А есть у меня к тебе два вопроса. Что сейчас со Львом? Ну, это тот человек, которого я посылал на встречу с Давидом Бланком.
— А зачем он тебе сейчас?
— Мы всё-таки друзья, мне неловко перед ним…
— Надо было раньше думать, стоит ли подставлять друга, — усмехнулся Рами. — Ничего мне пока про него неизвестно… А второй вопрос?
Сашка немного замялся, но потом решил, что нечего стесняться:
— Понимаешь, я сейчас не у дел. Не знаю, что делать и к кому обращаться. Работу бы какую-нибудь найти. Может, что-то посоветуешь?
— Что я могу посоветовать? — вздохнул Рами. — В полиции тебя не восстановят. Сюда и обращаться не стоит. А что ещё? Поищи работу в частном секторе. В службу трудоустройства сходи… В нашей конторе такими вещами не занимаются, извини.
После разговора с Рами Сашка понял, что никто из официальных людей, с кем он общался раньше, ему не сочувствует. Хоть и не объявляли его преступником, но и контактировать с ним не хотят. Для всех он уже белая ворона. Нужно рассчитывать только на себя.
И тут он разозлился не на шутку. Не хотят — не надо! Он не беспомощный младенец, которому нужна нянька. Хоть он уже и не занимается большим спортом, но спортивный характер у него остался ещё с тех давних времён. Сашка помнил свои старые бои, когда попадался соперник крепкий и техничный, но он всё равно умел переломить ситуацию, потому что брал хитростью и выносливостью. Бывали моменты, когда он лежал почти на лопатках, и соперник расслаблялся, чувствуя, что от победы его отделяют мгновенья. Но именно в эти мгновенья у Сашки открывалось второе дыхание, он находил какие-то до поры дремавшие силы и в отчаянном усилии вырывал победу. У соперника? Нет, у самого себя. Это было озарение, объяснить которое он не мог…
Он встал рывком, как некогда с татами, когда поверженный противник непонимающе глядел на него снизу и не мог понять, что произошло, отряхнул с рубахи какие-то крошки и глубоко вздохнул. Никакого определённого плана у него не было, но не было и безысходности, когда руки бессильно опускаются, а весь мир кажется чужим и враждебным. Сашка поглядел на бутылку «Джека Даниэлса», стоявшую посреди стола, и отрицательно покачал головой. Нет, расслабляться рано. Пить виски и печалиться об упущенных возможностях сейчас не время. Он выпьет потом, с радости, когда всё получится, и он снова будет на коне. И он этого добьётся — он сильный, и ничьей помощи ему не надо. Он и Льву поможет, потому что друзьям надо помогать. А когда они снова встретятся и когда уже будет что сказать другу, тогда они и раскупорят золотого «Джека Даниэлса»!
Сашка вышел на улицу, и после прохладного подъезда в лицо ему дохнул полуденный уличный жар. Воздух был жёлтым и мутным от раскалённого песка, занесённого ветром из пустыни. В другое время Сашка привычно чертыхнулся бы на погоду, но сегодня молчал, лишь стискивал зубы и, чуть зажмурившись, шёл по пустой в этот час улице. Ноги опять вели его в полицию. Там он рассчитывал узнать от тех, кто ещё не опасался общаться с ним, где Лев и что известно по поводу взрыва его машины. Что будет дальше, покрыто мраком, но это лучше, чем сидеть и ничего не делать.
К зданию полиции он подошёл почти в полдень. Охранник у ворот настороженно осмотрел его пропылённую рубаху, но ничего спрашивать не стал, лишь проверил, нет ли у него оружия. Дежурная девушка-полицейская что-то спросила у Сашки, но он прошёл мимо неё с таким решительным видом, что она не рискнули его останавливать. А он прошёл по длинному коридору до кабинета, в котором его допрашивали накануне, и постучал в дверь. Никто не отозвался, и он надавил на ручку.
Кабинет оказался пуст. Ни одной бумаги на столе не лежало, лишь рядом с выключенным компьютером валялся забытый карандаш. Немного постояв, Сашка вышел в коридор и пошёл к кабинетам, в которых сидели следователи.
А вот тут уже было многолюдно. Сновали какие-то девицы с бумагами, проскочил полицейский фотограф Шимон с большим кофром за плечом, из кабинета в кабинет заходили и выходили какие-то незнакомые люди в штатском. Но близко к кабинетам Сашке пройти не удалось. Путь преградил молоденький полицейский с автоматом наперевес и жестом попросил отойти.
— В чём дело? — удивился Сашка. — Почему я не могу пройти?
— К кому? — коротко спросил парень.
— Ну… — замялся Сашка. — Мне надо.
— Пока никого не разрешено пропускать! — отрубил парень и отвернулся.
Сашка сел на стул для посетителей и принялся ждать.
— Алекс, ты что здесь делаешь? — неожиданно раздался голос, и Сашка даже вздрогнул.
Это был его старый сосед по кабинету Яков, который застопорился в лейтенантах, но, похоже, это его нисколько не угнетало, и он был всегда весел и беспрерывно сыпал шутками.
— Вот пришёл… — Сашка развёл руками. — Хотел с шефом поговорить.
— Ой, не до тебя ему сейчас! Видишь, всё вверх дном. Троих подозреваемых задержали. Говорят, они были в поселении, где недавно солдата застрелили.
— Кто эти подозреваемые? В чём их подозревают?
— Не знаю. Я этим делом не занимаюсь. Но одна из них девушка, и очень даже симпатичная… Такая молоденькая — и уже в банде.
Сашка на мгновение задумался и спросил:
— А есть среди них мужчина по имени Лев?
— Говорю ж тебе, что этим делом не занимаюсь! А какой он из себя?
— Ну, такой… В очках, невысокий, с брюшком.
— Кажется, есть похожий. — Яков глянул на часы. — В последнем кабинете. Их по разным следователям развели. Ой, побегу, времени нет, ещё столько бумаг делать…
После ухода Якова Сашка задумался. Вот Лев и нашёлся. Конечно, лучше бы не здесь, в полиции, но ничего не поделаешь. Теперь нужно придумать, как его отсюда вытащить. А то он всех тонкостей не знает и запросто себе какую-нибудь неприятность заработает. Какой ещё следователь попался…
В это время публика, ожидающая в коридоре, зашевелилась, откуда-то появились автоматчики в бронежилетах, и из комнат следователей вывели подозреваемых. Последним шёл Лев, понурый и какой-то растерянный.
— Лёва! — негромко позвал Сашка. — Как ты?
Лев недоумённо глянул на него и хотел что-то сказать, но сопровождающий полицейский ткнул его в спину дулом автомата, а тот он неожиданности споткнулся и чуть не упал.
И тут Сашку прорвало. Этот толчок оказался последней каплей, переполнившей чашу терпения…
33
Израиль, сентябрь 2011
Уже второй час две машины стояли на одной из центральных улиц города неподалеку от кафе, в котором назначена встреча резидента российской разведки и человека, которого отставной полицейский Гольдман так удачно заслал к Давиду Бланку. Пока работали многочисленные офисы и магазины, машин было много, но после шести часов их стало заметно меньше на дороге и на стоянках у тротуаров. Виктор, сидевший вместе с Никой в одной из машин, даже забеспокоился:
— Чёрт возьми, мы тут на виду. Какой-нибудь урод вполне может запомнить нас.
— А что мы противозаконного делаем? — наивно поинтересовался Ника.
— Пока ничего. Делать будут вот они! — Он кивнул на стоящую перед ними машину, в которой сидели Малик и Ясин. — А лишнее внимание ни нам, ни им не нужно.
И если Виктор сидел за рулём почти неподвижно, лишь пристально вглядывался в проходящих мимо людей, то Нике вынужденное безделье за последнее время надоело хуже горькой редьки. Он постоянно вертелся, цокал языком, провожая взглядами женщин, и даже попросился выйти из машины, чтобы прогуляться и немного размяться. Наконец Виктору это надоело:
— Слушай, ты, кажется, не совсем понимаешь, для чего мы здесь! Какие женщины, какие прогулки? Может, тебе всё надоело, и ты прямо сейчас отправишься домой? Поверь, мы и без тебя справимся.
— Ладно, замяли, — успокоил его Ника, — больше не буду.
— Если ты действительно хочешь заработать деньги, — не успокаивался Виктор, — то будь мужиком, веди себя как положено!
Ника хотел было поинтересоваться, как положено вести себя мужикам в подобных ситуациях, но решил не дразнить и без того раздражённого напарника.
После шести часов быстро стемнело. Загорелись рекламы и витрины, а веранда кафе, в котором должна была состояться встреча резидента и человека Гольдмана, заискрилась сполохами цветомузыки. Всё, что происходило внутри, просматривалось, как на ладони.
