Юрий Кургузов - Чёрный Скорпион

Однако я не спросил и про укол. Опять же по причине "не того" состояния. Позже, быть может, спрошу. И сам в свою очередь кое-что расскажу, но… позже.

Позже…

Глава пятнадцатая

А потом я вздремнул часа два — остаток дня и ночь обещали быть очень насыщенными. Великолепный майор Мошкин дал мне последние сутки на пребывание в его знойной епархии, и я в эти сутки должен, просто обязан вписаться.

Когда открыл глаза, Маргариты рядом не оказалось. Я испугался, не смылась ли она опять в неизвестном направлении, однако, выйдя в коридор и услышав из-за полуприкрытой двери в ванную плеск воды и мурлыкающий какой-то вульгарный современный мотивчик женский голос, успокоился. (А кстати, со слухом-то у Риты были, оказывается, проблемы, и, возможно, именно потому она так холодно относилась к музицированиям сначала Серого, а потом и моим собственным.)

Тогда я вернулся в спальню и набрал номер главного "подстрахуя" — дежурил сейчас его напарник.

Трубку долго не брали. Потом взяли:

— Слушаю.

— Я, — сказал я.

— Ну? — сказал он, зевая.

— Это… — с трудом подбирая слова, проговорил я. — Ты часом не слыхал тут ничего о неком алмазе?

Он удивился:

— О чем?!

— Об алмазе, — терпеливо повторил я. — Это камень такой, очень твердый и очень дорогой.

— Хорош гнать! — с обидой перебил он. — Я что, в школе не учился?

— Ну, извини. Так вот, похоже, у Серого имелся любопытный старинный перстенек и об этом кое-кому стало известно. Может, его и пришили из-за этого перстня. Не знаешь?

— Не, — после недолгих раздумий отозвалась трубка. — Не знаю. Но, если это важно, могу поспрашивать.

Я покачал головой:

— Да нет, не надо. Слышь, я хотел побазарить еще вот о чем… — И замялся, точно колеблясь. А-а-а, ладно… — Ты сам-то в курсе, кто верховодит ребятами, которые… Ну, в общем, я не о людях Паука, а о тех, других.

Он опять ответил не сразу. Но ответил:

— Догадываюсь. А тебе зачем?

— Да есть мыслишка, — туманно пояснил я и почти тотчас же, будто в порыве откровения, ляпнул: — Понимаешь, похоже, я надыбал, где спрятан этот чёртов алмаз.

— Да? — тихо спросил он.

— Ага. Но я ж не дурак, вижу, что такие игры не по зубам. Куда я с ним денусь? По тому, что мне стало известно, простым парням вроде нас этот камешек как петля на шею. Вот я и прикинул фиг к носу, что лучше поторговаться, да и за нехилую сумму выложить тому боссу, где тайник. Ты, естественно, в доле. А доля будет нормальная, отвечаю. Ну, что скажешь?

Небольшая пауза.

— Что скажу?.. А ничего. Как хочешь. Значит, надо устроить тебе с ним встречу?

Я подтвердил:

— Надо. Заодно постараюсь зарыть томагавки. Во-первых, и самому все это уже осточертело, а во-вторых, — ваш Мошкин предупредил, что ежели через сутки не свалю из города, он меня повяжет.

— Ясный перец, — отозвался собеседник. — Но трудновато будет — я имею в виду вашу встречу с этим… На тебя у них знаешь какой зуб?

— Да представляю. А на тебя?

— За меня не переживай, это мои проблемы.

— Ладно, — пообещал я. — Не буду. Так когда?

— Через час.

Я не понял.

— Что — через час?

— Через час позвоню. Жди.

— Жду, — вздохнул я и положил трубку.

Однако почти сразу же набрал номер Аллы. Отозвался незнакомый, достаточно молодой женский голос — видимо, мать. На мой вопрос голос ответил:

— А Аллочки нет дома.

— И где же она?

— На работе.

Я удивился:

— Простите, но мы уже виделись утром, и Алла сказала, что сегодня у нее выходной.

Женщина подтвердила:

— Действительно выходной, но недавно ей позвонили и попросили срочно приехать. Может, там что случилось? А знаете, юноша, в ее работе такие неожиданные вызовы не редкость…

— Да, конечно, — поспешно согласился я, подумав, что, судя по стилю общения с незнакомцами, Аллина мама прозябает без мужа. — Большое вам спасибо. До свиданья.

— До свидания, молодой человек, — грациозно, но явно разочарованно прощебетала маман, и я испуганно отключился.

Минут через десять в спальню впорхнула Маргарита, одетая в два полотенца (большое на голове, маленькое на всем остальном), и с разгону чмокнула меня в щеку. Слушайте, надо бы ей почаще дрыхнуть по полсуток — совершенно другой человек: заботливая, ласковая, добрая.

Однако увидев, что я уже не только одет, но и обут, заботливая, ласковая и добрая поджала губки и холодно поинтересовалась:

— Опять куда-то намылился?

Я вроде как виновато кивнул:

— Ох, надо, понимаешь, ненадолго.

Маргарита сделала вдруг преувеличенно страшные глаза и зловеще прошелестела:

— Неужели ты нашел алмаз, несчастный?!

Я улыбнулся:

— Да нет. Пока нет, но кое-какие мыслишки закопошились, и их надо срочно проверить. Вот только дождусь одного звонка.

Маргарита пожала плечами:

— Ну жди. А я проголодалась как волчица. Ищи меня в тридевятом царстве, тридесятом государстве на кухне. — Сбросив меньшее из полотенец, быстро надела китайский, в блестящих драконах, халат и снова оставила меня прозябать в одиночестве. Впрочем, к этому я и стремился.

За пять минут до назначенного времени я забился в самый дальний уголок дома. При всем уважении к Маргарите я не желал, чтобы этот разговор услышал кто-либо кроме меня.

…Он позвонил минута в минуту, и я молниеносно схватил трубку.

— Ну?

— Всё пучком, — донеслось в ответ. — Сегодня в полночь на двенадцатом километре от города. Там от главного шоссе дорога уходит в горы…

— Знаю, — перебил я. — А какие условия? Сколько их будет? Что насчет оружия?

Абонент присвистнул.

— Думаешь, условия диктовал я? Он сказал, что ты должен…

— Погоди, — снова перебил я. — Он — это кто?

— Он — это он, — веско проговорил мой собеседник. — Тот, кто тебе нужен. Кличка — Бизон.

— А почему не Зубр?

— Это сам у него спросишь.

— Молодой или старый?

— Лет сорок пять. Да я его и видел-то всего раз. Предпочитаю жить сам по себе.

— Молодец! — одобрил я. — Так до чего договорились?

— Их будет четверо, считая шофера. У них пушки будут, а мы должны приехать чистыми.

— "Мы"?! — переспросил я.

Он удивился:

— Но ты ведь пообещал, что я в доле!

— Конечно, в доле, — успокоил я. — Однако условия какие-то неравноправные. Нас же могут запросто перещелкать как зайцев.

— Могут и перещелкать, но тут уж всё в твоих руках — как обыграешь этот свой камень. Они подъедут в черном "мерсе" с одной включенной фарой, и его быки нас обшмонают. Иначе разговор не состоится. У нас тоже должна быть зажжена только правая фара.

— Ясненько… — протянул я. — Слушай, а как тебе показалось — этот Бизон обрадовался, когда речь зашла о камне?

Несколько секунд он молчал. Потом хмыкнул:

— Ну, скажем — нехило заколотился. — И вдруг: — А ты-то в натуре знаешь, где тот бриллиант?

— Падлой буду, — туманно поклялся я и глянул на часы. — Ну всё, мне еще кой-куда завернуть требуется. Жди, я звякну.

— Жду, — хмыкнул он. — Звякай.

— …Алё, это я, — сказал я. — Как кто?! Если помните, я искал недавно в ваших владениях одного засранца. Прекрасные, кстати, у вас собачки…

Что?.. Да, представьте, еще жив, как ни странно… Зачем звоню? Есть одно дельце, которое, полагаю, должно вас заинтересовать… Что вы с этого будете иметь? Поверьте, вы оч-чень хорошо будете с этого иметь… Что поимею я? Надеюсь, не меньше… Что мне от вас нужно? Для начала принципиальное согласие… А если договоримся, то, очевидно, завтра я отдам вам то, дороже чего, судя по всему, для вас нет… Ах, не понимаете? Господи, да всё вы понимаете, но не могу я открытым текстом… Простите, сначала ответ… Ага, согласны? Замечательно, тогда слушайте…

Маргарита до сих пор пребывала на кухне — должно быть, и в самом деле здорово проголодалась.

— Ку-ку! — впорхнул я. — Мне пора. Дай машину.

— На, — сказала Маргарита. — Только не забудь потом положить на место.

— Не забуду. Слушай, а ты снова не улетишь? А то мне тебя караулить некогда. Улавливаешь, что имею в виду?

Она скромно опустила глаза:

— Клянусь, что шагу не сделаю из дому без высочайшего соизволения и вообще буду дожидаться тебя как покорная монашка.

Гм-гм… Когда такие дамы клянутся сделаться покорными монашками, верится с трудом. Однако этого я от нее и не требовал: мне нужно было лишь, чтобы моя прекрасная королевская аналостанка на ближайшие сутки прижала хвост и не высовывалась. И только.

Ладно. Я сказал:

— Благодарю. Пока.

Она помахала ручкой:

— Если узнаю, что у меня завелась сменщица, — не обижайся!

— Не обижусь, не узнаешь, — пообещал я и потопал в гараж, думая по дороге о том, что возле самой больницы, видимо, оставлять машину не стоит.