Андрей Константинов - Решальщики. Перезагрузка
(Забегая несколько вперед, откроем, пусть и невеликую, но тайну — никто ему, разумеется, не позвонил.)
Лохотронщики поспешно ретировались, а к Купцову подошел закончивший переговоры с боссом Дмитрий.
— Выдвигаемся в адрес Лисы, — скомандовал он. — По словам Брюнета, с нервишками у бабы совсем худо. Кстати, вчера, оказывается, снова звонила Любовница. Причем уже с другого номера.
— И почему мы об этом узнаем только теперь?
— Я ж тебе говорю — Лиса совсем худая стала. Хотя… в чем-то где-то я ее понимаю: от таких историй поневоле отощаешь…
* * *Час спустя партнеры сидели в просторной кухне с большим и высоким арочным окном, с видом на Неву, на Васильевский. Ветер с залива гнал вверх по реке бесконечное стадо белых барашков. Иногда сквозь плотную облачность пробивалось солнце, падало на воду, на гранит набережных, на мост Лейтенанта Шмидта и здание Академии художеств. Барашки в солнечном луче вспыхивали белым и наводили на идиотскую мысль о рекламе стирального порошка. Потом очередное облако закрывало солнце, и пейзаж мгновенно тускнел, теряя свою яркость, но сохраняя выразительность.
Лиса была напугана, но в ней, как и во всякой женщине, продолжало жить желание нравиться — так что сейчас хозяйка была в ненавязчивом макияже и уже взяла себя в руки, держалась достойно…
— …Татьяна Андреевна, — как всегда, первым в подобных ситуациях завел разговор, как всегда, деликатный Купцов, — мы понимаем, что вы оказались нынче в непростой ситуации. Мы понимаем, что наши, так сказать, визиты не доставляют вам никакого удовольствия. Что наши расспросы занудны и однообразны. Ежели все это вам в тягость, мы, разумеется, можем…
— Извините, — перебила его Татьяна. — Извините меня, я была неправа, резка излишне… Это от нервов. Примите, пожалуйста, мои извинения. Мне нужна ваша помощь, господа.
— Принимаются, — подтвердил Петрухин просто и естественно.
В ответ Лиса вымученно улыбнулась:
— Представляете, полицейские сказали Коле, что это я хотела его убить. А дырки в своем плаще прострелила заранее. Для алиби.
— И даже грозу заранее заказали? — усмехнулся Купцов.
Татьяна посмотрела на него непонимающе.
— Он хочет сказать, что в плаще вы были лишь потому, что на улице хлестал ливень. А следовательно, вы загодя знали об этом, — пояснил Петрухин. — М-да, специалисты, язви их в рынду… Ладно, шут-то с ними. Скажите-ка нам лучше, Таня, неужели после того, что произошло, вы по-прежнему считаете, что у вас нет врагов?
— Конечно, после того, что произошло позавчера, я вполне допускаю, что… Но я их не вижу. Ни про кого из своих родных или близких я не могу сказать: вот, это мой враг. Не могу — и все тут!
— А этого от вас и не требуется, — возразил Купцов. — Просто расскажите нам о своих взаимоотношениях с тем кругом людей, с которыми вы общаетесь наиболее часто. Их ведь не так и много?
Лиса вытащила сигарету, Петрухин тут же щелкнул зажигалкой. Сигаретный дым поплыл по кухне, медленно и величаво дрейфуя к раструбу вытяжки над плитой.
— Ближний круг довольно узок и ограничивается семьей и несколькими знакомыми… У вас ведь, скорее всего, так же?
— Примерно, — подтвердил Дмитрий.
— Настоящих подруг, — продолжала Лиса, — у меня мало. Можно сказать: их нет совсем. Зато вот всяких приятельниц-стервочек — полно. Как котят в нужнике, всех не перетопишь… Вообще, профессия агента по недвижимости — она очень специфическая. Разумеется, в ее основе лежит пресловутое «купи-продай». Но торгуем-то мы не пивом и не шмотками — недвижимостью, жильем. Почувствуйте разницу, господа… э-э-э-э… менты…
— Лично нас больше устраивает обращение «господа сыщики». Или «господа инспектора». Можно просто «товарищи».
Татьяна усмехнулась, затушила только что прикуренную сигарету.
— Почувствуйте-таки разницу. Товарищи. Хороший агент не просто продает или покупает квартиру или комнату. Он вникает в ОБСТОЯТЕЛЬСТВА своих клиентов… Если, разумеется, он хороший агент… А я, господа, хороший агент. Я вникаю в ОБСТОЯТЕЛЬСТВА своих клиентов. И довольно часто случается так, что вольно или невольно, но знакомство вырастает из тех рамок, которые как бы предусмотрены схемой отношений «агент — клиент». Нет, я ничего не говорю о дружбе. Но приятельство — возникает… Вы улавливаете?
— Да, конечно, — подтвердил Дмитрий. — Нам с коллегой тоже частенько приходится вникать в ОБСТОЯТЕЛЬСТВА клиентов… Так что мы улавливаем.
— Я понимаю. И вам, и нам приходится работать и с людьми, и с блядьми. Не всегда это «общение» доставляет массу светлых и радостных чюйств, но… Словом, если и стоит искать врагов моих или Николая, то не в ближнем кругу, а среди клиентов-приятелей. Списочек их я могу быстренько набросать. Только боюсь, что он будет не очень маленький, господа. Простите… — Татьяна слабо улыбнулась, — …товарищи.
— Списочек, конечно, нужен, — согласился Купцов. — Что называется — премного обяжете.
— Вот только в первую очередь нам желателен список ближнего круга, — уточнил Петрухин. — И только во вторую — ваших клиентов. Пошукаем и там. Потому как лично я верю, что вы — отличный агент. НО! Работа с людьми, как справедливо было вами замечено, имеет специфику. Почти всегда находятся недовольные: те, кому кажется, что их в чем-то ущемили, как-то обошли. Вот и постарайтесь вспомнить подобных — это сейчас очень важно.
Лиса снова вытащила из пачки сигарету, и Дмитрий, невольно покосившись на пепельницу, в которой лежала предыдущая, не выкуренная и на треть, щелкнул зажигалкой.
— Только имейте в виду! — менторски сказала Татьяна. — Нам в агентстве тоже кажется очень важным сохранять нормальные отношения с клиентами. Мы смотрим в будущее, мы заботимся о своей репутации и стараемся избегать конфликтов.
— Удается?
— Конечно.
— Ну тогда вам остается только позавидовать, — вздохнул Петрухин.
* * *— Слушай, а что, если у Лисы имелся не один, а сразу два «врага»? — вслух задумался Дмитрий сразу после того, как они покинули не шибко гостеприимный дом на Английской набережной. — Один доводил угрозами по телефону, а второй, действуя независимо и руководствуясь какими-то иными причинами, заслал к супругам киллера?
Купцов страдальчески закатил глаза:
— Друг мой! Выдвинув подобную версию, ты окончательно взорвал мне мозг.
— Да, инспектор. У меня, в отличие от вас, очень много креативных идей. И все они — одна другой краше. И вообще, я не понимаю: с чего вдруг такая болезненная реакция?
— А с того, что я не Цезарь, чтобы держать в голове (уже не говорю за работать) все твои креативные идеи. А посему, пока в моей черепной коробке осядут обломки и уляжется пыль, я, пожалуй, прокачусь в архив Красносельского суда. Где, в кабинетной тиши, полистаю дело госпожи Гусевой. Которая Александра. Я вчера созвонился-договорился — мне должны были его найти и отложить.
— Зашибись! — сварливо отреагировал на это заявление Петрухин. — А я, значится, должен в одиночку отрабатывать список из нескольких десятков человек, который нам надиктовала Лиса?
— Между прочим, с делом гадалки — то было твое распоряжение… Ладно, так уж и быть: опосля архива, если успею, вернусь в контору и скоротаю с тобой аналитический вечерок.
— А вот хренушки! Сегодня мой рабочий день завершится строго по графику офисного планктона — в 18:00.
— Понятно. По скольку скидываемся?
— На чужой каравай — рта не разевай! У меня… хм… приватное свидание… С дамой.
— О как?! — Купцов ехидно прищурился. — Думается мне, что я даже знаю, как ее зовут. Часом не Аллочка ли?
— С чего вдруг такие выводы? — заметно смутился Дмитрий.
Партнер принялся демонстративно загибать пальцы:
— Последнюю неделю ты стал гораздо реже курить в кабинете, облюбовав курилку директорского крыла. Это раз. Не далее как вчера Брюнет при мне отчитывал секретаршу за то, что она сделалась до невозможности рассеянной и стала допускать опечатки в документах. Чего ранее за ней категорически не наблюдалось. Это два… Исходя из этого я умозаключаю…
— Ты бы лучше умозаключил, кто в нашу Лису палил, умник! — сердито перебил приятеля Петрухин. — Все, некогда мне тут с тобой лясы точить, поехал я…
— Э-э… А я? Ты меня хотя бы до метро докинь! — запротестовал Купцов.
И тут же был награжден мстительным:
— Пешочком дойдешь: тут всего-то километра полтора. Так чего я буду кругаля закладывать, казенный бензин жечь? Всё, покедова. До завтра.
Петрухин отщелкнул сигарету, загрузился в «фольксваген» и нарочито громко хлопнул дверцей.
— Самодур! — насмешливо напутствовал его вдогонку Купцов. — А еще — тиран и деспот. Смотри, накрутит тебе Брюнет хвоста за покушение на движимое директорское имущество! — Леонид секундно задумался и уже сам для себя, вздохнув, констатировал: — Хотя «движется» эта Аллочка и в самом деле — очень даже!..
