Лепестки алой крови - Марина Серова
Я поняла, что мы выезжаем за пределы Тарасова – скоро машина Жгута свернула на трассу и теперь погнала по магистрали с запредельной скоростью. Мне уже было не до конспирации – пришлось выжимать из своей машины все, на что она была способна. Жгут разошелся не на шутку – обгонял машины, чудом не врезался в грузовик, а потом его занесло на обочину. «Да он же выпил!» – пронеслось в голове у меня. А учитывая то, как Жгут вел машину, он надрался до потери контроля над собой. Наверно, так, как на дне рождения Кирилла, и после этого сел за руль и несется невесть куда.
Без всяких предупреждений – он даже не включил поворотник! – Жгут свернул на проселочную дорогу, возле которой красовалась табличка с указанием номера километра. Никакого населенного пункта здесь, по всей видимости, не было. Во всяком случае, указателей я не увидела, однако Жгут ехал явно не наобум. Он преследовал некую цель, у него был конкретный пункт назначения, и ему не терпелось попасть туда. Неужели он умом тронулся? Вел машину как ненормальный. Да нельзя за такое короткое время наклюкаться до невменяемого состояния! На столике находилось только пиво и шампанское, еще коробка вина. Даже водки или другого крепкого алкоголя я не видела. Ни за что не поверю, что Жгут за рекордно короткие сроки выжрал все пиво, вино и шампанское!
Я смотрела, как «Субару», даже не сбавляя скорости, несется по ухабам в сторону темнеющего вдалеке леса. Если бы я поехала следом, то Жгут, в каком бы неадекватном состоянии он ни был, сразу бы заметил погоню. Я сдала назад и остановилась у съезда на обочину. Внимательно наблюдала за датчиком на экране монитора, куда движется точка «Жгут». Только убедившись, что «Субару» находится на приличном расстоянии от меня, я медленно съехала на проселочную дорогу и осторожно двинулась вперед.
Дорога была в ужасном состоянии, и, хотя я вела машину крайне осторожно и медленно, все же опасалась за сохранность своих колес. Хочет Жгут гробить «Субару» – пожалуйста, но мне мой автомобиль еще пригодится. Особенно сейчас, когда ну никак нельзя потерять Жгута. Хорошо еще, что давно не было дождя – после ливня представляю, как размыло бы дорогу. Точно бы увязла в первой же луже, пришлось бы вызывать помощь и терять драгоценное время.
Я в точности следовала маршруту Жгута – миновала темный лес, который оказался совсем не таким большим, как я ожидала, а затем выехала к покосившимся, старым деревенским домикам. Возможно, раньше это была деревня, где люди жили, занимались сельским хозяйством, держали скот. Со временем деревенька превратилась в дачные участки, но сейчас все выглядело уныло и заброшенно. Сомневаюсь, что в таких домах еще можно жить – покосившиеся заборы, разбитые окна, глухие заросли сорняков… Я медленно ехала по дороге, оглядывая захудалые строения. Около домов не было машин – ведь обычно люди едут на дачу на собственном транспорте, редко кто сейчас пользуется электричкой или автобусом. Да и потом, автобусы если и ходят в эти края, то не сворачивают с трассы, а пешком добираться до деревеньки очень далеко. Вот если поблизости есть железная дорога, то другое дело. Но пока я не увидела ни одного домика, где горел бы свет, из чего сделала вывод, что деревня давно забыта и богом, и людьми.
Но зачем Жгуту понадобилось сюда ехать? Точка, на которую я ориентировалась, уже не двигалась, и я сделала вывод, что он припарковался где-то неподалеку и вышел из машины. Судя по данным программы, финишный пункт нашего пути должен быть где-то рядом. Я решила не рисковать, остановила свою машину возле буйно разросшегося куста сирени и вышла на улицу. Пожалуй, пройдусь пешком – не ровен час, Жгут услышит звук двигателя, и я спугну его. Пусть пешком добираться и дольше, нежели на транспорте, зато безопаснее.
Было весьма прохладно, и я застегнула свою куртку. Проверила, все ли у меня с собой, – вроде ничего не забыла. На память я не жалуюсь, но никогда не иду на важное дело, если в чем-то сомневаюсь. Я уже догадывалась, с чем могу столкнуться сегодня, и понимала всю серьезность ситуации.
Я прошла еще один заброшенный дом, завернула по дорожке за угол. Миновала небольшой садовый участок, точнее, садовый – в прошлом. Сейчас вместо огорода здесь неистовствовала густая поросль крапивы и сорной травы. Куст с колючками, которому было мало места, выполз на дорогу, и за его шипами я ясно увидела «Субару» у калитки очередного заброшенного дома.
А заброшенного ли? В доме, в отличие от остальных хибарок, горел свет, окна оказались целыми и не разбитыми. Да, забор переживал явно не лучшие времена, крыша местами облупилась, а стены требовали покраски. И все же, несмотря на все это, в доме кто-то жил. Не знаю, долго ли, но сейчас там явно что-то происходило – я с улицы услышала доносящиеся из здания голоса.
Я подошла ближе, стараясь двигаться как можно тише. Не ровен час, обитатели дачи выглянут в окно или выйдут на улицу, а мне совсем не хотелось, чтобы меня заметили раньше положенного времени. Я прокралась ко входу, немного постояла у двери. Затем определила, что разговаривали в одной из комнат дачи, и подошла к окнам, под которыми и решила устроить себе временное убежище. Достала телефон, включила звукозапись, чтобы зафиксировать диалог, который теперь могла хорошо слышать.
Говорили двое – мужской голос принадлежал Жгуту, а женский был мне не знаком. Я жадно прислушалась к беседе.
– Ты сегодня не такой, как обычно! – в голосе женщины, а точнее, молодой девушки слышались обиженные нотки. – Ты выпил?
– Совсем чуть-чуть, дорогая. – Жгут произносил слова отрывисто, а в последнем эпитете, обращенном
