Последний день осени - Влада Ольховская
37. Без жалости
Уже утром Жене позвонили и сообщили, что Валера отказался от своих слов. Она не знала почему, да и не хотела знать. Любопытство вспыхнуло и угасло, заметенное реальными проблемами. Она собралась за пять минут и поехала в больницу.
Она уже несколько дней не видела брата, ей не разрешали даже созваниваться с ним. Женя сильно сомневалась, что это нормально в такой ситуации – когда семья, много лет считавшаяся благополучной, вдруг оказывалась в изоляции просто на основании чьих-то слов. За происходящим вновь вырисовывался силуэт неведомого врага, способного на что угодно…
А тут вдруг все кончилось в один миг и без особых усилий с ее стороны. Радоваться у Жени пока не получалось, ей нужно было оказаться рядом с Костей и уже вместе с ним решать, что делать дальше.
Вот только попасть сразу к брату у нее не получилось. Когда Женя приехала к больнице, здание уже было оцеплено полицейскими, врачи и эвакуированные пациенты испуганной толпой держались в стороне, вокруг них стервятниками кружили журналисты. Возле ограждения собиралась и толпа зевак – пока небольшая, и это намекало Жене, что странные события, чем бы они ни были, только начались.
Шум на улице усиливался, спрашивать всех подряд, что происходит, не было смысла. Женя поспешила к персоналу больницы. Сначала ее не хотели пускать патрульные, призванные оградить медиков от ненужного внимания. Однако Женю узнала одна из медсестер, и девушке наконец позволили пройти за ограждение.
– Что случилось? – сразу же спросила она. На приветствие и благодарность не было времени. – Где Костя?
– В больницу ворвался какой-то сумасшедший с ножом! – испуганно пояснила медсестра. – Реальный псих… Я его видела издалека, взгляд совершенно животный! Он орал, кидался на всех подряд… Его попытались вывести, но он порезал нескольких человек, а потом скрылся на верхних этажах… Тогда и объявили эвакуацию.
– Где мой брат? – напряженно повторила Женя.
– Я… я не знаю…
– Но он ведь должен быть где-то здесь, так? Не может же быть, чтобы он остался внутри?
Медсестра отвела взгляд, и одно лишь это сказало Жене больше, чем прозвучавшие секундой позже слова.
– На самом деле так может быть…
– Почему?!
– Все происходило слишком быстро, не всех пациентов успели вывести. Внутри остался не только Костя, несколько других пациентов тоже, им всем по громкой связи сказали забаррикадировать двери и ждать помощи. Не бойтесь, прошу вас! Костя уже почти здоров, он способен позаботиться о себе, все будет хорошо!
Не бояться Женя не могла, но старалась успокоиться. Костя был уже в неплохом состоянии, когда их разлучили, не критичном так точно, он сможет справиться.
Но это при условии, что речь действительно идет о каком-то психе, оказавшемся в больнице случайно. А если нет? Очень уж вовремя он появился: только против Жени сняли обвинения – и вот ее брат в опасности! В последнее время произошло так много, что она перестала верить в совпадения.
Она не могла допустить, чтобы Костя остался наедине с этим сумасшедшим. Поэтому с эвакуированными она не задержалась и никому объявлять о своем решении не стала. Женя прекрасно знала, что тогда ее попытаются остановить, начнут рассказывать об угрозе ее жизни… Они все равно не поймут, что если случится худшее, она никогда себя не простит и жить по-настоящему не сможет.
Эвакуированные стояли внутри оцепления, просто чуть в стороне, и это помогло. Полиция следила за ними не так пристально, как за зеваками, никому и в голову не могло прийти, что люди, едва успевшие спастись, добровольно подставятся под удар. Поэтому Жене без особых проблем удалось подобраться к дальней части здания.
Внутрь она попала через подвал. Она еще раньше заметила, что дверь там днем постоянно приоткрыта. Судя по всему, с замком были проблемы, а этот проход часто использовали для выхода на перекур. Чтобы дверь не захлопнулась, в светлое время суток ее подпирали небольшим колышком. Распахнутой она не оставалась, со стороны дверь выглядела скорее закрытой, и нужно было специально присматриваться, чтобы заметить небольшую щель. Но Женя в свое время присмотрелась.
В подвале она не задержалась, сразу двинулась наверх, к лестнице, ведущей к палатам. Женя не собиралась искать психа по всей больнице, это была не ее работа. Ей нужно было попасть наверх, к палате младшего брата, и убедиться, что с ним все в порядке.
Жаль, что никакого «в порядке» не было.
Женя услышала грохот почти сразу, еще с лестницы. Она надеялась, что это эхо, что ей просто чудится, – и напрасно. Шум доносился с того этажа, на котором располагалась палата Кости. И не дикие крики сумасшедшего, о которых говорила медсестра, а равномерные удары. Кто-то бился в дверь всем телом… Хотя понятно кто!
Нападавший преуспел до того, как Женя добралась до коридора. Девушка услышала треск ломающегося дерева – похоже, дверь слетела с петель. Почти сразу после этого прозвучал голос Кости:
– Ты еще кто такой?!
Но ему не ответили. Тот, кто вломился в его палату, не говорить пришел.
На этом этаже было много палат. Некоторые пустовали, некоторые были закрыты. Однако псих выбрал именно палату Кости, потратил немало сил, чтобы прорваться туда… Впрочем, какой он псих? Наемник, Женя уже не сомневалась в этом.
Она теперь спешила, не думая об опасности, и все равно сама себе казалась раздражающе медленной. Она должна была успеть: раз она пробралась сюда, именно сегодня… разве она не заслужила награду? Но оказалось, что то ли глобальной справедливости не было вообще, то ли она доставалась не всем.
Костя сопротивлялся сколько мог, но что был способен сделать шестнадцатилетний мальчик, едва восстановившийся после серьезного избиения? Когда Женя ворвалась в палату, ее брат уже замер на полу в расползающейся луже крови. Наемник стоял над ним… Все-таки наемник. Когда он взглянул на нее, Женя увидела, что глаза у него вовсе не звериные. Холодный взгляд профессионала, как она и ожидала.
И этот профессионал собирался ударить Костю снова, он уже занес нож, просто отвлекся на Женю. Он не стал бы тратить драгоценное время, необходимое для побега, просто так, он знал, что рана пока не смертельна. Вот и все, что имело для Жени
