Части ее тела - Юлия Александровна Лавряшина
Никита захлопал ресницами:
– Вы имеете в виду…
Порозовевшее лицо его приняло такое невинное выражение, что я едва не рассмеялась и прикусила губу. Приподняв ладонь, Логов пресек его любопытство:
– В общем, Жуковец пришел в ярость и убил ее. Но распилить ее ночью в квартире он не мог – шум услышали бы соседи. Тогда наш парень перевез тело сюда и уже здесь расчленил. Ночью охрана не работает, свидетелей нет, а он мог самостоятельно открыть ворота.
– Пока все сходится, – осторожно заметил Никита.
Он пытливо заглядывал Артуру в лицо, точно пытался угадать, что у него на уме на самом деле. Но это не удавалось никому…
– Здесь Жуковец вооружился бензопилой… Надеюсь, ребята уже нашли нужную! И расчленил тело. Развез его по помойкам Ивантеевки и Королева. Потом вернулся домой, поставил джип в гараж.
– Ну? – нетерпеливо буркнул Разумовский, зыркая на Артура из-под насупленных бровей. – Что не так?
– На чем он приехал сюда?
– На чем! На такси, наверное.
– Почему? Зачем вообще ему нужно было заезжать домой, если он собирался приехать сюда и застрелиться? Или он и не собирался этого делать? И потом, как он вообще вынес тело? Неужели их подъезд не оборудован камерами?
Полковник поразил меня:
– Он мог выбросить тело с балкона, чтобы не тащить его. Потом сам спустился и погрузил его в свой джип.
Артур повернулся к Овчинникову, и тот кивнул:
– Проверю записи.
Какая-то мысль не давала мне покоя все это время… Мы говорили об этом буквально накануне. Но о чем? Я никак не могла уловить ускользающее воспоминание, юркое, как крошечный головастик, а оно казалось очень важным. И собственная беспомощность бесила до того, что хотелось топать и визжать.
Только на такое я никогда не решалась…
* * *
– Ни малейшего следа крови или ДНК Старостиной – хоть бы один волосок! Нет и отпечатков ее пальцев. Ничто не указывает на то, что она вообще когда-либо садилась в машину Жуковца.
Закончив фразу, Артур отхлебнул горячего чая с каркаде из высокого стакана, с которого устало глядел лось цвета сепии. Он старался не думать о том, что купил его, как и все в этом доме и сам дом тоже, – Сашкин отец, которого Логов заочно недолюбливал. Когда-то Сергей Каверин обидел женщину, которую Артур полюбил, и младшую дочь, тоже ставшую для него родной. Он понимал, зачем Сашка хочет поселить в другом крыле таких же обиженных женщин: чтобы искупить в глазах Бога вину своего отца, а заодно до конца стереть его энергетику, еще витавшую в этих стенах. Но мысль, что под одной крышей с ней будут жить незнакомые люди, еще неизвестно на что способные, настораживала Артура. Другое дело – собаки…
Прихватив Никиту, они втроем приехали в Образцово, когда закончили осмотр места преступления в «Мураве». Это было ближе, чем добираться в Москву, а хотелось посидеть спокойно, почти по-семейному, чтобы обсудить запутанное дело без спешки и нервозности, которую создавал Разумовский. В заснеженной усадьбе было так тихо и безлюдно, словно они вступили в сказочное царство, и вот-вот появятся Двенадцать месяцев или мелькнет среди деревьев пламя их волшебного костра. И хотя они приезжали сюда не в первый раз, но именно сегодня каждого охватило смутное, необъяснимое благоговение перед Домом, который мог стать для них общим.
Протаптывая тропинку, Артур шел первым, но то и дело оглядывался на ребят и думал: «А почему бы нет? Другие же усыновляют детей… Эти, конечно, большенькие, так и проблем с ними меньше, хоть попы мыть не придется… Мы можем стать семьей. Можем».
Сашка шла за ним, делая нелепо широкие шаги, потому что пыталась попасть в его следы, и вид у нее был при этом до смешного сосредоточенный. А Никита с задумчивым видом топал следом, не обращая внимания, куда ступает. Когда Сашка внезапно остановилась – ей вдруг взбрело в голову вытоптать на снегу «елочку» – он чуть не воткнулся в нее, но успел отпрянуть назад. Артур насмешливо подумал: «Если Сашка его коснется, пацан сознание потеряет, не иначе».
В эти минуты он совершенно не вспоминал о деле Жуковца, давно приучив себя переключаться на обычную жизнь, когда есть возможность. Думая только о мертвых, можно было с ума сойти… Поэтому по дороге Артур взахлеб рассказывал ребятам о том, как сам однажды работал садовником:
– Весной, когда я учился на первом курсе, ко мне вдруг подошел наш декан, сухонький такой дядечка, из поволжских немцев, и говорит: «Логов, мне кажется, у вас хороший эстетический вкус. Не хотите на этом заработать?» Какие мысли мелькнули тогда первыми, вам лучше не знать… Но я еще ничего не успел ляпнуть, а он говорит: «Мне нужно привести в порядок мой сад. Он достаточно большой, так что заплачу я хорошо. Особых требований нет, главное, чтобы получилось красиво. Возьметесь?» Ну деньги студенту всегда нужны, верно, Ивашин? А работа показалась несложной… Так что я раздумывал полсекунды. Но! Декан всучил мне толстенный справочник по уходу за садовыми растениями и посоветовал для начала изучить. Вот тут я понял, как влип… Я не к сессии готовился, а изучал, как правильно делать обрезку. Именно тогда я выяснил, что начинать следует с сухих и поломанных веток. Потом надо удалить волчки… Знаете, что это такое? Нет, конечно, откуда вам знать? Это вертикально растущие побеги, которые вытягивают большую часть питательных веществ, что снижает урожай. После них можно заняться ветками, растущими внутри кроны дерева. И решить судьбу перекрещивающихся ветвей. При этом важно еще и правильный угол выбрать… Да там вообще целая наука! Дело в том, что на фоне неба создается обман зрения – расположение ветвей выглядит не совсем верно. Поэтому умные люди придумали такой способ: нужно несколько раз обойти дерево, пытаясь составить в уме объемную модель. Ну, скажем, как 3D… Только тогда становится понятно, какие из веток лучше удалить, потому что они портят общий вид.
– Вот и займешься этим в нашем саду, когда мы все переедем за город, – заключила Сашка, отчего Никита, сидевший позади, едва не упал между их сиденьями.
– В смысле? – пролепетал он. – Артур Александрович тоже…
– Тоже, – весело подтвердила она. – А ты-то сам не передумал?
Логов быстро взглянул на него через зеркало заднего вида. Сашка не оборачивалась, она не видела, каким больным стал его взгляд… У Артура сжалось сердце: мальчишка совсем измучился. Может, лучше не травить его изо дня в день близостью невозможного, а отослать куда подальше
