Fila vitae. Нити жизни - Наталья Николаевна Тимошенко
– В какие души? – не понял Олег, который еще и с ыркой не смирился.
– В бессмертные, – крайне серьезно пояснил Иван.
– Это про которые попы задвигают? Типа ад и рай?
– Типа того.
– Не, атеист я.
– Я им тоже когда-то был, – усмехнулся Иван. – Но в общем попы не так уж и неправы. Да, трактуют они все в угоду религии, но в целом души действительно существуют. Насчет ада и рая я только не уверен, но некий энергетический след, ментальная субстанция все-таки есть у каждого человека. Давай для простоты будем называть их душами.
Олег промычал что-то нечленораздельное, и не возражая, и не соглашаясь.
– Так вот, душа человека, который покончил жизнь самоубийством, действительно отличается от других. Не потому, что это грех или еще что, а потому, что в каждом человеке природой заложено желание жить, инстинкт самосохранения есть у всякого живого существа. И если по какой-то причине этот инстинкт затухает, это отражается в том числе и на ментальном следе человека. Это вовсе не значит, что душа суицидника непременно после его смерти превратится в злобное существо. Нет, чаще всего они уходят туда, куда и все остальные. Но все-таки у них больше шансов задержаться здесь и превратиться в нечто злобное. И они не обязательно охотятся именно в полях. Тем более в современном мире, где в полях уже и не ночует никто. Теперь они могут выпивать жизнь из человека и в городе, но только на открытом пространстве. Полагаю, это связано с тем, что для подобных «ритуалов» нужно много энергии, воздуха, в квартире такое не прокатит.
– Типа демонов?
Олег чувствовал себя странно: с одной стороны, до этого Иван производил впечатление адекватного человека, с другой – сейчас, на взгляд Олега, нес полную чушь. И если бы не двадцатилетние девушки, иссушенные до вида древних старух, он бы наверняка посмеялся. А теперь как-то не смешно.
– Не, демоны – это другое, – покачал головой Иван. – Демоны – это существа из другого мира. Сейчас же речь о том, что есть в каждом из нас. И что освобождается после нашей смерти.
– Ладно, допустим, – нехотя согласился Олег. – А какое отношение это имеет к нашему делу? Ты думаешь, девчонок убивает эта… ырка?
– Очень похоже, – серьезно кивнул Иван. – У меня и раньше были подобные подозрения, только убийцу я определить не мог, пока не обнаружили тело Алины и Лера не установила причину смерти.
Олег мотнул головой, раскладывая информацию и собственные мысли по полочкам. Лера выяснила, что Алина Сармацкая умерла от передозировки героина. Оказывается, девчонка плотно сидела на игле, и даже в клубе об этом знали, но пока держали в секрете. Она не была замечена ни в воровстве, ни в чем-либо другом противозаконном, а постоянных клиентов у нее было много. Да-да, в стрипклубе не только стриптизерши могли привлекать клиентов, но и веселые улыбчивые официантки, которые всегда посоветуют самый лучший коктейль, поддержат беседу при наличии свободного времени и просто скрасят плохое настроение яркой улыбкой.
Пока не было известно о смерти Алины, руководство клуба не сочло необходимым упоминать о таких слишком интимных вещах полиции. Директор клуба признался, что втайне подозревал: нет никакой больной бабушки, Алина ее выдумала, на самом же деле она собиралась лечь в клинику для лечения от зависимости. Коллеги Алины, словно получившие добро на настоящий рассказ о ней, считали, что на иглу та подсела не так давно. Может, летом, может, чуть раньше. Но точно не кололась годами.
Олег был не понаслышке знаком с наркоманами, дела с ними имел сотни раз за годы работы, а потому считал, что такую огромную дозу Алина приняла осознанно. Она еще не была законченным наркоманом, которые часто умирают от передозировки, но и не являлась в этом деле новичком, способным перепутать дозу. А доза была конская! Нет, Алина Сармацкая либо укололась сама, желая умереть, либо ей вкололи столько, желая убить. Второй вариант Олег тоже не исключал.
После смерти Алины прошел примерно месяц, все это время она провела то во льду, то в воде, поэтому установить точное время и узнать, есть ли алиби на это время у Евы, теперь не представлялось возможным. И Олег склонялся ко второму варианту, а вот Иван, очевидно, уцепился за первый.
– И тогда по ключевым словам я вышел сначала на ырку у нас в базе, а потом уже узнал историю ее возникновения глубже, – закончил Иван. – Точнее, не то чтобы сам, у нас в конторе есть люди, которые разбираются в этом лучше меня, они помогли.
– Если у вас есть те, кто разбирается лучше, почему этим делом ты один занимаешься? – подозрительно поинтересовался Олег.
– Работы много, – развел руками Иван. – Поверь, не только у полиции дел невпроворот.
Олег сомневался, что в этом мире столько же призраков, сколько реальных убийц, но спорить не стал. Ведь если уж на то пошло, то и полицейских намного больше, чем охотников за привидениями.
– Так, значит, ты думаешь, что Алина сначала самоубилась, а затем принялась нападать на женщин в парке?
– На данный момент это лучшая версия. Смотри, у нас есть самоубийца – раз, – Иван принялся загибать пальцы, – жертвы, из которых кто-то будто выпил жизнь, – два, отсутствие каких-либо физических следов – три, убийства на открытой местности – четыре, и связь с сестрами Сармацкими – пять. Бинго! Лучшей версии не придумать. А еще собаки, определенно испытывавшие страх перед жертвами. Возможно, они чувствовали потустороннее существо. Животные часто их чувствуют.
– А что насчет столба яркого света, уходящего в небо? И запаха очистных? Это тоже есть в легенде об этой… ырке?
– Таких данных я не нашел, – признался Иван. – Но, честно говоря, в нашей библиотеке нет ни одного реально задокументированного случая нападения подобной твари. Только легенды в книгах.
– То есть мы ищем легенду? – скептически уточнил Олег.
– Знаешь, в нашей работе мы почти всегда ищем легенду. Крайне редко сталкиваемся с чем-то повторно.
– Ладно, – вздохнул Олег. В конце концов, это реально
