Адам Холл - Бегство Квиллера
- Я думал, переговорить мы могли бы завтра. - Его маленькие глазки оценивающе ползали по моему лицу. - У вас был утомительный день. Но Пепперидж сказал мне, что вам не спится.
Весьма любезно с его стороны. Он явно нравился самому себе. Он всегда старался делать вид, что ему свойственна гуманность.
- Встречаться нам незачем. Ответ тот же - нет. Он попытался изобразить удивление.
- Ответ?..
- Я не собираюсь заниматься этой миссией. Тем более для Бюро.
Я заметил, что Пепперидж наблюдает за мной. Для него я бы еще стал этим заниматься: вышел бы на цель и добрался до Шоды - но только не для этих подонков из Лондона. Хотя, что я говорю? Он же и сам из Бюро. Меня пронзила одна мысль, и я взглянул на него.
- И она тоже? Маккоркдейл? ? Он медленно опустил голову.
Так вот почему она такая толковая, такая знающая и сообразительная, не говоря уж о том, на что она пошла ради меня. И Чен. Джонни Чен.
- Сайако?
- Нет.
- Кто еще?
- Больше никого. - Повернувшись, он крикнул: - Вы там, Флуд?
Появившийся в дверях человек ловко скользнул меж столиков и остановился, переводя взгляд с Ломана на Пеппериджа и на меня.
- Квиллер, это Джордж Флуд, наш основной контакт здесь. Среднего роста, под отлично сшитым костюмом чувствуются мышцы, глаза ничего не выражают; чувствуется, что профессионал. Он слегка склонил голову.
- Сэр.
Я поклонился в ответ.
- Он руководит нашей базой здесь, - пояснил Пепперидж. Я не ответил. Это не мое дело. Теперь я вышел из игры. Человек, ни на кого не глядя, шагнул назад. Прохладный прием, готов согласиться, но тут уж я ничем не мог помочь.
- Станция работает двадцать четыре часа в... - начал было Ломан.
- Засунь ее себе... знаешь, куда. Даже здесь слова мои отдались эхом. Скривившись, Ломан проглотил оскорбление. Пепперидж взглянул на Флуда.
- Идите и попробуйте еще раз.
- Да, сэр.
Он оставил нас, прокашлявшись, чтобы как-то заполнить смущенное молчание. Я понимал, что его смущало: я был ужасно вульгарен, не в силах справиться со своим настроением; но, послушайте, я провел весь этот чертов день; сидя в какой-то дыре, ожидая появления головореза, который охотится за моей головой, и дважды, прогуливаясь по газону, я дергался из-за ложной тревоги, потом мне пришлось драться за свою жизнь, катаясь по полу в туалете, и, что хуже всего, в завершение меня встречает этот сукин сын, вы понимаете, кого я имею в виду, и начинает крутить мне голову, уговаривая продолжать миссию, а я уже сыт ею по горло, неужели это не понятно?
- Давайте присядем на минутку , вы не против?
Ломан.
Я не столько сел, сколько плюхнулся на диван, не в силах справиться с усталостью - как раз в ту секунду, когда мистер Ломан со столь изысканной вежливостью обратился ко мне. Я слышал, как у Пеппериджа вырвался вздох, полный облегчения, как я прикинул - он-то хотел, чтобы миссия продолжалась, потому что он стоял у самых ее истоков и по-прежнему вел меня, когда я был в поле, и, доведись нам успешно завершить это дело, его акции заметно выросли бы.
Сев на другой конец дивана, он обнаружил какой-то розовый клочок в щели у спинки и вытащил оттуда пару розовых панталончиков; бегло глянув на них, он засунул панталоны себе в карман. "Тот еще клуб", - смущенно хмыкнул он. Ломан сидел напротив в бархатном кресле с невозмутимой физиономией - как вывеска почтового отделения - и скорее всего, он даже и не подозревал, что мы находимся в бывшем бардаке; и если вам удастся представить Ломана наедине с женщиной, вы, должно быть, окончательно съехали с катушек.
Он начал было говорить, но я не обращал на него внимания, ибо никакие его слова не могли заставить меня изменить решение: просто я испытывал искреннее блаженство, когда сидел вот так, развалившись, вот и все, хотя отдельные части тела еще давали о себе знать, особенно ныла рука, но я предполагал, что в больнице знали, что делали, когда накладывали швы, так что риска инфекции не было, даже учитывая, в какой нестерильной обстановке нам пришлось вести схватку.
- ...и в любом случае я хотел, чтобы вы знали, - голос Ломана то возникал, то снова уплывал, - что это место находится под круглосуточным наблюдением офицеров сингапурской полиции, и у них есть приказ арестовывать любого бродягу, который будет тут болтаться. Так что это не просто убежище, а настоящая крепость.
Очень внушительно. Я был бы просто потрясен, если бы мне в самом деле было нужно убежище, не говоря уж о крепости.
- Во-вторых, если вас что-то беспокоит из-за смерти Кишнара, можете все выкинуть из головы. - Он вбивал мне свои мысли в голову очень настойчиво, подчеркнутой артикуляцией стараясь, чтобы до меня дошло каждое слово. Да, было не деться от того, что меня они не интересовали, просто мне было приятно сидеть, вместо того чтобы стоять, и мне пришла в голову мысль, что лежать на мягкой постели еще приятнее.
- Ломан.
Он осекся. Я встал, глядя на него сверху вниз, и даже тот факт, что я смертельно устал, не мог лишить меня удовольствия при мысли, что произойдет в ближайшие пять секунд, потому что в следующие пять секунд я собирался к чертям собачьим вышибить из этого надутого маленького подонка его самоуверенность. Я попробовал передразнить его изысканную артикуляцию, но не знаю, дошли ли до него мои намеки или нет; во всяком случае, меня это не очень интересовало.
- Я не собираюсь тратить ваше драгоценное время, так как у меня нет ни малейшего интереса к тому, что вы мне собираетесь поведать. - Он таращился на меня снизу верх, и я видел его выпученные белки. - Я не буду заниматься заданием, связанным с Шодой, и ничего из того, что вы скажете; не заставит меня изменить свое решение. Повторяю - ничего.
Он продолжал смотреть на меня, а я - на него. Пепперидж не шевельнулся. Затем дернулся Ломан. Он испустил один из своих вздохов, изображающих его долготерпение, взял с дивана дипломат, встал и, не глядя ни на кого из нас, двинулся между столиков к дверям; глядя ему вслед, я еле сдерживал отвращение, ибо все, чем я занимался с момента моего появления в Сингапуре, ушло впустую, испарилось, включая и шесть жизней - все впустую. Миссия окончена.
Я не представляю, сколько я стоял так, молясь, чтобы Ломан, выйдя отсюда, попал под автобус, чтобы Пепперидж, человек, который в общем-то мне нравился и которого я даже начинал уважать, не загонял бы меня в эту историю, но больше всего я мечтал забраться куда-нибудь и поспать...
- Она по-прежнему не отвечает, сэр. Появился какой-то человек. Флуд.
- Ее нет в Верховном Комиссариате?
- Нет. Они ее не видели.
Что-то, наконец, начало привлекать мое внимание, что-то важное. Но я все пропустил мимо ушей.
- Поищите ее дома. - Это Пепперидж.
- Будет сделано, сэр.
- Вы говорили о Кэти? - это уже я. . Он с непроницаемым лицом посмотрел на меня, а потом на Пеппериджа.
- Да.
- Что случилось?
- Она исчезла.
28. Сделка
- Что она знает?
- Немного.
Ему явно не понравилось, как я осадил его.
- То есть, ее можно списать со счета? ? Ломан замялся.
- Ну... во всяком случае, без нее можно обойтись.
- Итак, что же вы сделаете, если не разыщете ее? Оставите ее на растерзание псам?
Флуд принес нам черного кофе, что было очень кстати, поскольку я держался на пределе сил. Ломан же зевал: пробило час, и на нем сказывалась разность часовых поясов, которые он пересек на реактивном лайнере.
- Я должен, - сказал он, - получить инструкции из Лондона.
- Из Лондона. - Я тоже подумал об этом. - От кого именно в Лондоне?
- От мистера Кродера.
Ах, да, в самом деле. Шеф Службы контроля. Пепперидж в полном изнеможении опустился на диван; на нем лица не было. Последние двадцать четыре часа держали в постоянном напряжении и его, тем более он знал, что ему придется расшифроваться передо мной, когда я лицом к лицу столкнусь с Ломаном.
- Все это начал Кродер? - спросил я у Ломана. - Он был инициатором всей этой операции?
Мне было важно выяснить этот вопрос. В Бюро Кродер шел по одному ранжиру со Святым Духом.
- Да. - Ломан по-прежнему стоял передо мной, плотно сдвинув носки лакированных туфель, в правой руке у него болтался дипломат. - Но мне помнится, что вы сказали, будто вас не заинтересует ровным счетом ничего из моих слов.
Конечно, мои слова его зацепили, я предполагал, что он их мне припомнит, и он их выдал точное том же стиле, какого я и ждал: "Мне помнится", о.. Господи!
Естественно, я не обратил на его реакцию внимания.
- Когда ее видели в последний раз?
- Она оставила офис, - Пепперидж, - утром, вскоре после десяти. То есть вчера утром. И с тех пор Я пытаюсь связаться с ней, потому что мистер Ломан хочет выслушать ее отчет.
- Какой отчет?
- Самый обычный. Рутина.
Еще лучше. Чин из Лондона свалился как снег на голову и, конечно же, ему нужен личный отчет всех полевых работников.
- Квиллер, - тут же подал он голос. - Поскольку вы готовы выслушать меня, я хотел бы задать вам пару вопросов.
