Владимир Константинов - Право на месть (Страх - 2)

- Что это сегодня с вами, Андрей Андреевич?

- И что же со мной, позвольте полюбопытствовать?

- У вас сегодня такой интригующий вид. Что случилось?

- А это потому, что я вам приготовил сюрприз, - рассмеялся Платов.

- Сюрприз?! - удивился я. - Какой сюрприз?

- Догадайтесь?!

- Но как я могу... Я и в детстве не любил загадки разгадывать.

- В таком случае. закройте глаза.

- Ну вот еще! - запротестовал я. - Что вы как маленький, честное слово!

- Нет, это непременное условие. Я настаиваю.

- Ну, хорошо, - смирился я, закрывая глаза.

- И не открывать, пока я не скажу, - предупредил меня художник.

Через пару минут на журнальном столике рядом со мной что-то звякнуло.

- А теперь откройте! - торжественно провозгласил Платов.

Я открыл глаза и увидел лежащий на столике револьвер ситемы "Наган" и запасной барабан с патронами к нему. От неожиданности я не смог справиться с нахлынувшими на меня эмоциями и заплакал.

- Большущее вам спасибо, Андрей Андреевич! Действительно, сюрприз, так сюрприз! Как вам удалось его купить?

- Оказалось, что нет ничего проще. Сейчас были бы деньги, а купить можно все. Россия превратилась в одну большую барахолку. Поначалу я хотел купить танк, что б уж наверняка. Но потом решил ограничиться этим аппаратом. Мне сказали, что он до сих пор из самых надежных. Прежде чем купить, я сам его опробовал. Никогда в свой жизни не стрелял, но с расстояния двадцати метров умудрился попасть в мишень.

- И сколько же выбили?

- Для меня главным было попасть, а не выбить. И я попал. Мне сказали, что у меня неплохие задатки.

- Спасибо, Андрей Андреевич, это лучший подарок в моей жизни. Вы, можно сказать, возродили меня к жизни.

Утром следующего дня прибыла жена Платова Людмила Сергеевна. Если бы я не знал, что ей сорок лет, то не дал бы тридцати пяти. Она была из тех женщин, о которых не говорят, бесспорно принимая их лидерство. Красивая статная брюнетка с горделиво поднятой головой и властным, даже несколько надменным взглядом больших агатовых глаз.

"Похоже, Платов, у неё под каблуком", - сделал я вывод из первого впечатления.

Она строго глянула на меня, спросила:

- Вы кто? - голос у неё был низким, но приятным.

- Разрешите представиться. Калюжный Эдуард Васильевич, - смущенно проговорил. - Рад познакомиться! А вы Людмила Сергеевна? Андрей Андреевич вас ожидал вчера.

Но она не удосужила меня ответом.

- Вы художник?

- Нет.

- А кто же?

- Я в некотором роде служащий.

- И где же вы служите?

Это походило на допрос. Но у меня не было иной альтернатива, как только отвечать. И вообще, чувствовал я себя бедным родственником на аудиенции высокой особы.

- В прокуратуре.

- Андрей что, что-нибудь натворил?

- Нет, ничего не натворил.

- Тогда откуда же у него такие знакомые?

- Просто, случайно познакомились.

- Странно... А что это у вас с лицом?

- Так получилось.

- А где Андрей?

- Он уехал относительно юбилея.

- А, ну-ну... - Отвернувшись, она прокричала: - Наташа, где же ты?

- Я разгружаю сумки, - раздался по-девичьи звонкий голос.

- Оставь ты их в покое. Успеется. Иди сюда.

В дверях показалась среднего роста, хрупкая миловидная женщина. Пышные пепельные волосы обрамляли удлиненное, бледное и несколько анемичное лицо. В карих глазах, вопросительно смотревних на меня сквозила грусть. Она конечно же явно проигрывала рядом со статной хозяйкой. Но мне отчего-то понравилась больше.

- Здравствуйте! - сказала она и улыбнулась. И улыбка её мне понравилась.

- Здравствуйте! - ответил я, улыбнувшись в ответ.

- Познакомься, Наташа. Это новый приятель моего мужа Эдуард Васильевич, - сказала Платова. Но прозвучало это так, как если бы она скзала: "Представляешь, что здесь твориться?! Его невозможно оставить одного. Обязательно притащит в дом кого-нибудь!"

- Очень приятно! Наталья Викторовна. - проговорила она, вновь улыбнувшись. И вероятно с тем, чтобы загладить бестактность подруги, спросила: - Вы москвич?

- Нет, я издалека. Из Новосибирска.

- Правда?! - отчего-то не то удивилась, не то обрадовалась она.

- Да. А отчего это вас удивило?

- Дело в том, что я тоже из Новосибирска. Работаю там в Биологическом институте Академии наук.

- Это в академгородке?

- Нет. Наш институт расположен в центре голрода напротив стадиона Спартак.

- Так вы, оказывается, земляки, - проговорила Людмила Сергеевна. - Ну надо же.

- А-а, явилась не запылилась! - раздался зычный бас хозяина. А ещё через мгновение он показался в дверях. - У мужа юбилей, понимаете ли, а её ищи свищи! Это как надо понимать? - строго взглянул он на жену.

К моему великому изумлению с Людмилой Сергеевной произошла разительная перемена. Из надменной и величественной важной особы она разом превратилась в провинившуся школьницу.

- Но, Андрюша, я тут не при чем, честное слово! - виновато-просяще ответила она мужу, с обожанием на него глядя. - Вот и Наташа может подтвердить. Правда, Наташа?

Заметив гостью. Платов смутился.

- Бога ради извините меня за столь громкое вторжение. Здравствуйте, Наталья... Простите, как ваше отчество?

- Викторовна.

- Здравствуйте, Наталья Викторовна! И что же вы должны подтвердить?

- Нас действительно задержали непредвиденные обстоятельства, ответила Наталья Викторовна, невольно краснея.

- Это испытанный прием моей дражайшей супруги - представлять свидетеля. Но только, уважаемая Наталья Викторовна, вы ещё не научились обманывать. У вас для этого слишком честные глаза.

Слова Платова ещё больше смутили гостью. Она настолько растерялась, что, казалось, вот-вот убежит. Это заметил и почувствовал художник.

- Да Бог с этим, - сказал он, махнув рукой. - Задержались и задержались, Значит были на то причины. Давайте как следует отметим ваше возращение. Надеюсь, поездка была полезной?

- О, да, Андрюша! - воскликнула Людмила Сергеевна. Она была счастлива, что все так просто разрешилось. - Столько впечатлений, столько впечателений! Я потом тебе расскажу.

- Вот и хорошо. Разрешите представить моего хорошего товарища, Платов указал на меня рукой.

- А мы уже познакомились, - сказала Людмила Серегевна. - Эдуард Дмитриевич сказал, что ты меня ждал. Это так приятно было услышать.

- В таком случае, Люда иди на кухню, там ты найдешь все, что нужно, чтобы достойно отметить ваш приезд.

- Хорошо. Наташа, ты мне поможешь?

- Конечно.

Женщины ушли на кухню.

- Ну и как она тебе? - спросил Платов, пытливо на меня глядя.

- Красивая, - ответил я, понимая, что его интересует другое.

- Немного взбаломошная, но в общем славная. Я доволен.

А потом мы сидели за столом. Платов был весел, много шутил. Людмила Сергеевна громко смеялась над его шутками и смотрела на мужа влюбленными глазами. А ей поражался. Что делает с людьми любовь. И откровенно по-хорошему завидовал художнику. Меня так никто никогда не любил. Мне было тепло и уютно в компании этих людей.

Я вышел на лоджию покурить. Было прохладно. Уже чувствовалось приближение осени. На чистом небе сияли многочисленные звезды. Как красиво! Может быть уже послезавтра я всего этого не увижу.

На лоджию вышла Наталья Викторова.

- Душно там что-то, - проговорила она.

Я ничего не ответил. Не знал, что сказать. Я уже не помню когда общался с женщинами, как говорится, в неформальной обстановке.

- Вы здесь в командировке? - спросила Наталья Викторовна.

- Нет, - ответил. И неожиданно для самого себя ляпнул: - Я приехал убить человека.

Она рассмеялась.

- Ну и юмор у вас, Эдуард Васильевич... Какой-то уж очень черный.

- Но я и не думал шутить. И потом, я и шутить-то не умею. Вот вы представте, что перед вами Гитлер и вы прекрасно знаете, что ожидает мир, если его не остановить. Вы бы смогли его убить?

После небольшого раздумья, она твердо сказала:

- Да, смогла бы.

- Вот видите. Значит не все так однозначно. Иногда и убийство может быть благим делом.

- Не знаю, - ответила она задумчиво. - Странно как-то все это слышать. Особенно от вас.

- Почему?! - удивился я её словам. - Ведь вы меня совсем не знаете.

- Да так, - пожала она плечами. - Вы мне кажитесь очень добрым человеком, только много пережившим.

Когда я уже лежал в постеле, вспомнились эти её слова. И мне захотелось встретиться с ней в Новосибирске. Пусть не скоро, но встретиться. Интересно, замужем она или нет? Впрочем это не имело никакого значения.

Шестидесятилетний юбилей Платова отмечали на его загородней даче огромно деревянном двухэтажном особняке с открытой верандой и мансардой. Как пояснил сам художник эта дача ему была предоставлена Союзом художников, а в годы сплошной приватизации куплена по остаточной стоимости за мизерную по тем временам сумму.

- Она конечно уступает особнякам новых русских, но лично мне нравится. напоминает мне Тургеневскую Русь.