Анна Данилова - Девять жизней Греты. Смерть отключает телефон (сборник)
До болезни она была жизнерадостной, веселой девушкой, легкой на подъем, увлекающейся. Профессиональная журналистка, у которой была своя «культурная» колонка в региональной газете, она таскала его с собой — в кино, в театры, на выставки. Дважды они ездили в Москву на театральный фестиваль, планировали поездку в Сочи на «Кинотавр». Все так бы и продолжалось, если бы не ее болезнь.
Сергей снова оказался в спальне, он словно чувствовал, что именно здесь он сумеет понять, что же произошло на самом деле и куда делась Дина.
Он, внимательный и заботливый, хорошо знал вещи из ее гардероба. Быть может, еще и потому, что ему часто приходилось стирать их, привозить в больницу, а также покупать. Так, к примеру, все ее ночные рубашки и пижамы он покупал сам. И носки, и колготки, и полотенца, и шапочки, и беретки.
Все было на месте, кроме красивого розового платья, белых туфель, розовой же замшевой сумочки. Еще из шкатулки исчезла нитка натурального жемчуга — подарок Сергея к ее последнему дню рождения.
Страшная мысль сделала его невосприимчивым к другим версиям: что, если Дина решила покончить с собой? Надела все самое лучшее — и выбросилась из окна какой-нибудь высотки?!
У него от волнения пересохло в горле.
Он бросился на кухню, налил в стакан воды и залпом выпил. И вдруг увидел записку.
Большой лист бумаги, на котором было выведено аккуратными буквами:
…«Сережа, дорогой! Если вдруг ты приедешь раньше и не застанешь меня, знай — меня пригласили на свадьбу к Анне Ледниковой. Ты ее не знаешь, это моя старая знакомая. Свадьба будет проходить на острове Чардым, куда нас доставят на машине, а оттуда — уже на лодке. Извини, что я иду одна, без тебя, но мне так захотелось немного развеяться, забыться. Пить я не буду, ты знаешь, но вот поесть — поем! Устала я от разных диет. Тебе же я оставляю плов в холодильнике и сосиски в морозилке. Целую, постараюсь вернуться сегодня же (если, конечно, там не предусмотрена ночевка на турбазе). Не переживай за меня.
Твоя Дина
16 июня».
Уф! Все не так страшно. Просто решила девочка развлечься на свадьбе подружки. И правильно сделала. А он-то уже успел напридумывать себе бог знает что…
Сергей, приободрившись, достал из холодильника плов и поставил тарелку в микроволновку. Приготовил салат из помидоров и огурцов. Заварил чай. Сейчас он поужинает и ляжет спать. Все хорошо. Конечно, он будет переживать за нее. Ведь на улице жарко, как она себя будет чувствовать в этом ужасном парике? Конечно, она в парике. Не в шапочке же ей отправляться на свадьбу!
А где они будут ночевать? На турбазе? Где же еще… Вдруг там к ней кто-нибудь начнет приставать?
Нет, ничего такого не случится. Дина — известная в городе журналистка, у нее много знакомых, причем вполне приличных и достойных людей, часть которых наверняка будет и на этой свадьбе.
Но почему свадьбу решили праздновать именно на острове? Хотя что за глупый вопрос! Там же живописнейшие места! Волга! Прекрасные заливы, заросшие густой травой берега, лес… Да. Это так. Но, с другой стороны, как туда завозить продукты? Не на барже ведь! Значит, с берега придется на лодке все это переправлять. Собственно говоря, какое ему до этого дело?
Сергей поужинал, вымыл посуду и лег спать. Но сна почему-то не было. Закрыв глаза, он видел перед собой Дину — в красивом платье, счастливую, смеющуюся… Вот она сидит за столом, вместе со всеми кричит: «Горько!» Да, пусть все так, и пусть она повеселится, точнее, уже повеселилась, ведь свадьба-то… Значит, она лежит сейчас где-нибудь на турбазе, в домике, на казенной постели, и крепко спит. Она хорошо поела, надышалась свежим речным воздухом. Наверняка отвлеклась от своих горьких дум… Ведь только он один знал, как часто ее посещали мысли о смерти, о том, что ей осталось жить на этом свете недолго. И как трудно ему было находить слова, чтобы успокоить ее, вселить в нее надежду. А трудно потому, что в палате, где она лежала, она одна пока что оставалась живой. Все те девушки и женщины, с кем она общалась в последнее время, умерли одна за другой. Конечно, у них были другие стадии, и болезнь была запущена.
Сергей открыл глаза и поднялся на постели. Нет, все-таки напрасно она отправилась на эту свадьбу! А вдруг ей станет хуже, а там — ни доктора, ни больницы, ни «Скорой помощи»… Да даже если ей и станет плохо, никто особо-то и не обратит на нее внимания. Подумают, что перепила девушка. Господи, ну почему же ее телефон молчит?!
Он снова и снова набирал ее номер, вслушивался в тишину в трубке, пока не раздавался этот ненавистный женский голос: «Аппарат временно недоступен». Временно? И как долго будет действовать это «временно»?
Утром, в шесть часов, он уже звонил своему приятелю, большому любителю порыбачить в Чардыме.
— Игорь? Это я, Сергей Князев. Извини, что я звоню так рано. Скажи, в Чардыме телефон ловится? Как там с этим делом? Понимаешь, Дина, пока меня не было, отправилась туда на свадьбу…
Игорь очень удивился, узнав, что для свадьбы выбрали такое странное место, чем еще больше расстроил Сергея.
— Значит, говоришь, что с телефонной связью там все нормально? Тогда почему же она не отвечает?
— Батарейка села, наверное, — попытался успокоить его приятель.
— Но там же есть электричество! — вдруг возмутился Сергей и тут же, понимая, что он поднял Игоря ни свет ни заря, извинился и отключил телефон.
Через полчаса он уже заправлял машину бензином, а еще через час он, растревоженный нехорошими предчувствиями, подъезжал к селу Чардым.
Залив мирно поблескивал в рассветных лучах солнца, на берегу не было ни единой лодки, которая переправила бы его на другой берег, туда, где в глубине острова находилась турбаза, которую ему предстояло найти.
Он изо всех сил давил на сигнал, пытаясь привлечь к себе внимание тех, кто занимался перевозками. По его представлению, это должны были быть местные мужики, хозяева лодок-гулянок. И только минут через двадцать он увидел приближавшуюся к нему лодку. Мужчина средних лет, бодрый, веселый, увидев своего первого пассажира, широко улыбнулся ему.
— Где тут у вас свадьба вчера была? Может, слышали? — крикнул ему Сергей.
— Слышал, что была свадьба, но где — не знаю.
— У меня там жена… Она не совсем здорова, — сказал Сергей, и при слове «жена» он словно почувствовал еще бóльшую ответственность за Дину. И почему только он до сих пор не настоял на том, чтобы они поженились?
— Понятное дело. Не надо было отпускать ее одну. Мало ли что бывает на свадьбе…
— Меня не было в городе, когда она уехала. Все это очень неожиданно… — он словно оправдывался, но не перед лодочником, а перед самим собой.
— Ладно, поехали. Там, на месте, и разберешься, — сказал мужик.
Все случившееся с ним в последующие часы он потом вспоминал с ужасом, поскольку его память на время, подчиняясь инстинкту самосохранения, заблокировала все то, о чем он не должен был думать, чтобы просто не сойти с ума.
Он так и не смог вспомнить, кто именно показал ему дом, где проходила эта злосчастная свадьба. Он увидел перед собой высокий бетонный забор, массивные железные ворота, украшенные по периметру ажурным черным литьем, и услышал жутчайшую тишину. Такую тишину, что мысль о том, что за этими воротами есть кто-то живой, даже не появлялась. Либо все участники свадебного застолья куда-то исчезли… Картинка: по освещенной желтым светом фонаря ночной водной глади залива движутся лодки с онемевшими от только что испытанного кошмара пассажирами, и слепящие электрические блики выделяют смятые прически женщин, порванное платье невесты, окровавленную рубаху жениха… Либо они лежат на траве, на ступенях особняка, на коврах, постелях — мертвые, с перекошенными от ужаса голубыми лицами.
Тишина пробирала его до костей, как сильный мороз. Ему казалось даже, он на какое-то время перестал дышать. Вот тут, где-то за этими воротами, должна находиться и Дина. Но почему, почему здесь так тихо?!
Понимая, что так просто через бетонную стену ему не перелезть, он заколотил что было сил кулаками по холодным в этот утренний час металлическим воротам. Что-то закричал, вроде: «Откройте немедленно!» — но никто ему не ответил, не открыл, ничего не объяснил. Тишина давила на уши. И только беззаботное пение птиц служило страшным фоном для этой картины сюрреалистического утра.
Не вспомнил он и того — где, в каком доме (или на какой турбазе) он раздобыл лестницу. Просто гигантскую, самодельную, которую используют в садах при сборе яблок или вишен. С ее помощью он перелез через ворота и спрыгнул на мягкую траву газона. За воротами он ожидал увидеть подъездную дорожку к дому и место для парковки, а вместе этого… одна трава, огромный запущенный газон…
