Виктор Мясников - Месть Черного Паука
Он снова выполз на железную крышу, на ходу хрустя орехами и урюком. Свесил голову, осматривая задний дворик. Один из бандитов орал в трубку сотового телефона так, что его слова свободно долетали до крыши:
– А я говорю, прямо по стене убежал! Паук в натуре!… Я слепой, да?… Куцый с той стороны пасет… Летать он ещё не научился, никуда не денется…
Тут из-за угла здания упал свет фар, и к стоящему джипу подкатил другой. Но это оказались вовсе не ижаковские бандиты, а Старков со своими бойцами. Славка понял, что его прощальные слова о лихих деньгах упали на благодатную почву. Но сейчас он уже пожалел об этом. Бывший старший лейтенант проследил за действиями партнера и оказался в нужном месте в подходящий момент.
– Какие-то проблемы? – спросил Старков тоном, ясно дававшим понять, что он в курсе происходящего и знает, как действовать в столь щекотливой ситуации. – Тут без разведчиков не обойтись, – посочувствовал. – Ладно, так и быть, – сделал одолжение, хотя никто его ни о чем не успел попросить, достанем вам этого хмыря и денег не возьмем. Хочу презент Ижевскому сделать, чтоб не говорил, будто мы лишь за бабки работаем. Уважу бывалого человека.
Славка швырнул вниз одну за другой две банки тушенки. Пришлось это делать обеими руками одновременно, наручники мешали, и броски не удались. Он целился в голову Старкову, чтоб вывести из строя самого опасного противника, но одна банка пролетела мимо, глухо брякнув о землю, а вторая попала в плечо бандиту, говорившему по телефону. Он выронил трубку и разразился яростным матом.
– Выруби фары, эй! – замахал руками Старков, отбегая в сторону. Свет, говорю, выключи, пока он всем бошки не попроламывал. – Потом подскочил к вопящему уголовнику и привычно ощупал место ранения. – Так, диагноз ясен: ключица сломана, можешь отдыхать.
Славка кинулся обратно на чердак, судорожно соображая, что же делать. Здесь лежал кусок веревки, достаточный, чтобы съехать на землю, но, вне всякого сомнения, здание со всех сторон обложено, уйти не дадут. Так пусть хоть деньги не достанутся гадам!
Он торопливо раскидал в углу керамзит, пересыпанный шлаком, вытащил тяжелые полиэтиленовые свертки, туго набитые пачками денег. Поволок к окну. Один за другим швырнул три пакета через дворик, за забор роддома, вернулся за остальными. В эти кульки были упакованы мелкие купюры. Мелкие, конечно, относительно – пятерки, десятки, пятидесятирублевки. И тут другая мысль пришла ему в голову.
Разодрав полиэтилен, Славка сдернул с пачки тугую резинку, взлохматил плотный бумажный брусок и подбросил кверху. Ветер подхватил шелестящие купюры и понес денежное облако в сторону трамвайных путей, над улицей имени малоизвестного героя гражданской войны товарища Тверитина, и дальше, через тротуар и ажурный забор, огораживающий школьный стадион. Час был ещё не поздний, и, пробуя первый лед, по свежезалитому катку с криками носились ребятишки.
Быстро вскарабкавшись на самый конек крыши, Славка уселся поудобней, спиной к порывистому ветру, и принялся обеими руками швырять деньги на этот самый ветер, стараясь угадать в порывы посильней. Купюры взмывали легко, как голубочки, летели широко и привольно, поблескивая в свете уличных фонарей. А за клубящимся облаком радужных бумажек тянулся по земле густой денежный след.
Столь упоительный кайф Славка испытывал только на вершинах восьмитысячников. С наслаждением необычайным он швырял на ветер тысячи рублей, ощущая себя если не богом, то небожителем, благодетелем и подателем всяческих благ.
– Ребя, деньги летят! Лови деньги!
Крик, сразу подхваченный и умноженный десятком детских глоток, донесся с катка. Там началось сущее столпотворение. Восторженно вопя, детвора закувыркалась, заползала по льду, хватая деньги. Интересно, что на тротуаре несколько темных фигур ещё раньше приступили к поспешному сбору нечаянной благодати, но благоразумные взрослые держали рты закрытыми, только разве носами сопели.
Через минуту на улице остановилась первая машина, а со стороны трамвайной остановки подбежал народ. Из окрестных дворов повалила ребятня, громко вопя, раздражая присутствующих взрослых своими идиотскими призывами. На проезжей части быстро образовалась образцовая автомобильная пробка. Водители и пассажиры, даже дверцы не захлопнув, ловили порхающие бумажки, распихивали по карманам, толкали за пазухи или просто комкали в руках.
Славка стремительно разбрасывал деньги на все четыре стороны, пока не опустошил второй пакет. По железной крыше ветер гонял шуршащие охапки, ворошил, как осенние листья, и сдувал вниз. На заднем дворе, рыча и стеная, тоже гребли купюры. Кто-то из бандитов, выскочив на улицу, пытался остановить неистовую гонку за деньгами, но народный порыв сметает все заплоты и препоны. Напрасно он кричал, что это его деньги. Люди ничего не слышали, кроме сладкого шелеста, и ничего не видели, кроме милых сердцу и глазу бумажек.
Славка снова сполз к краю крыши и глянул вниз. Фары джипов были опять включены, и в их свете копошились несколько человек, не задетые золотой лихорадкой. Приглядевшись, Славка понял, что они связывают толстые деревянные рейки и бруски, превращая их в некое подобие длинного шеста. Похоже, ребята очень торопились, стараясь успеть до того момента, как во дворик ворвутся народные массы, зараженные стяжательским психозом. Впрочем, ижаковские бандиты вряд ли пропустили бы хоть одного человека. Сейчас они сами ползали по земле между двором и дорогой, заметая след денежного облака.
Между тем, ребята, занятые деревянными брусками, закончили работу. Это оказались профессионалы Старкова. Подхватив импровизированный шест, "старфорсы" заняли атакующую позицию – один держал под мышкой передний конец, четверо – противоположный. Места для разбега у них имелось всего на несколько шагов, но это их не смутило. Взяв резкий старт, команда бросилась на штурм здания. Передний боец прыгнул на стену и побежал по ней вверх, опираясь на шест. Остальные упирались снизу, толкали его выше, продолжая движение.
Шест оказался коротковат, но "старфорс", словно акробат, выполняющий стойку на руках, оттолкнулся ногами от стенки, принимая вертикальное положение вверх ногами, и зацепился ботинками за нижнюю перекладину пожарной лестницы. Пару секунд он раскачивался в позе летучей мыши, потом сложился пополам и ухватился руками. Еще через мгновение боец принял нормальное положение и сбросил вниз конец веревки.
Все произошло так быстро, что Славка и ахнуть не успел. Беспомощно зашарил глазами, отыскивая, что бы такое сбросить на голову врагу. По ржавому железу кровли пробежало круглое розовое пятнышко и прыгнуло ему на кисть руки. Это луч лазерного целеуказателя отыскал мишень. Славка испуганно отдернул скованные руки, и тут же цокнула пуля, оставив в металлическом листе аккуратную дырку.
Не дожидаясь следующей, Славка нырнул в чердачное окно. Пожалуй, зря он возбудил Старкова ехидной фразой о дурных миллиардах. Тот моментально приступил к операции захвата и, похоже, дал команду вести огонь на поражение, но не до смерти, только ранить. Языка надо брать живьем, чтобы потом разговорить, вытянуть всю подноготную.
Что чувствует мышь в унитазе, когда спускают воду? Славка испытал нечто подобное. Приближалось неотвратимое. Он ещё мог какое-то время побарахтаться, побегать по чердаку, но двое-трое крепких ребят, специально натасканных и обученных, шутя его повяжут, тем более, что руки у него уже скованы. Максимум, на что он ещё был способен, – это успеть съездить по роже первому, кто сунется в окно. А хоть бы и примусом!
Он схватил примус, внутри которого булькало горючее, и в голову сразу пришла идея. Бросив примус, быстро свернул пробку с баллончика с бензином и опрокинул, раскручивая, в котелок. Любой алкаш знает, что, если раскрутить бутылку как следует, образуется воронка, и содержимое выливается почти моментально. Резко запахло бензином, хотя на морозе он испаряется гораздо слабей, чем в теплое время года.
Осторожно подняв обеими руками налитый почти до краев котелок, Славка аккуратно понес его к синеющему в темноте окну, стараясь не расплескать. Спичечный коробок он держал в зубах. Насколько помнил, на пути не торчало никаких балок и стропилин, так что он мог идти не пригибаясь и не опасаясь запнуться. Он как раз подошел к окну, когда на крыше загремело железо под тяжелыми башмаками "старфорсов".
Не раздумывая, Славка выплеснул содержимое котелка наружу. Торопливо схватил спичечный коробок и чиркнул спичкой. Это была особая спичка, штормовая. Горючий состав толстым слоем, гораздо толще, чем молочный шоколад на пресловутом "Сникерсе", покрывает её почти по всей длине. Ураганный ветер не способен её задуть. Она горит под дождем, в снегу и даже под водой. Такие спички входят в аварийный запас космонавтов, спецназовцев и альпинистов. По крайней мере, в этом списке Славка оказался со "старфорсами" на равных. И он выбросил в окно спичку, полыхающую ярким, сильным пламенем. Фукнул взметнувшийся огонь и на чердаке сразу стало светло и немножечко даже тепло. Отчаянный вопль огласил округу.
