Силла Бёрлинд - Прилив
Аббас сидел на краю длинной дымящейся барной стойки. Один, с изогнутым ножом GT перед собой. В порядке исключения. Один коктейль. У него позади был путь по темноте с до предела напряженными мышцами и зрением и небольшими подергиваниями всем телом, чтобы почувствовать висевшие на нем ножи. А теперь он пришел сюда. Не получив пулю в спину. Эль Фасси захотелось выпить. «Это против твоих правил», — мелькнуло в дальнем уголке его мозга. Но остальной мозг не возражал.
Аббас полагал, что третий ждет снаружи. Во мраке.
Он сделал глоток из стакана. Игено, бармен, отлично приготовил напиток. Аббас обернулся и окинул взглядом посетителей. Коричневые, темно-коричневые и почти чернокожие мужчины, чьи торсы составляли значительную часть их личности. И женщины. Местные женщины и туристы. Кто-то гид, кто-то любитель серфинга — все общались с каким-нибудь торсом. Сначала Аббас смотрел на стойку, а потом его взгляд упал на стену напротив. Несколько длиннющих полок с бутылками, с алкоголем разных видов, у любого из которых одна цель.
Тогда эль Фасси увидел его. Таракана. Большого гада. С длинными усами и крупными желто-коричневыми крыльями, сложенными на теле. Он полз в просвете между стоящими на полке бутылками. По стене, увешанной фотографиями и открытками туристов. Вдруг Игено увидел насекомое и следивший за ним взгляд Аббаса. Улыбнувшись, бармен прихлопнул таракана ладонью. Прямо на фотографии. Фотографии Нильса Вента, обхватившего рукой юную даму.
Аббас со стуком поставил коктейль на стойку, достал из заднего кармана листок и попытался сравнить изображение с фотографией под раздавленным тараканом.
— Можешь его убрать? — Он указал на таракана.
Игено смахнул насекомое со стены.
— Не любишь тараканов?
— Нет, они портят вид.
Игено улыбнулся. Но не Аббас. Он быстро удостоверился в том, что женщина, сфотографированная с Нильсом, и жертва с Нордкостера — одно лицо. Женщина, утопленная в бухте Хасслевикарна. Эль Фасси допил коктейль. «Проверь, нет ли связи между Нильсом Вентом и жертвой с Нордкостера», — просил Стилтон.
Связь была.
— Еще один? — Игено снова подошел к Аббасу.
— Нет, спасибо. Знаешь, кто это, вон на той фотографии?
Аббас указал на фото, Игено обернулся и ткнул пальцем:
— Вот это — большой швед, Дан Нильссон; о женщине ничего не могу сказать.
— А знаешь, кто может?
— Нет… хм, может, Боскес…
— Кто это?
— Он раньше владел баром и повесил эти фотографии. — Игено кивнул на стену.
— Где можно найти Боскеса?
— В его доме. Он никуда не выходит.
— А где находится дом?
— В Кабуйе.
— Далеко отсюда?
Игено достал маленькую карту и показал деревушку, где жил Боскес. Аббас засомневался, стоит ли ему идти обратно в Маль-Паис и просить Гарсиа подвезти его до деревушки. От этой затеи он отказался по двум причинам. Первая — третий мужчина, вероятно прячущийся где-то у бара. Вторая — полиция. Наверняка дом Вента уже оцепили местные копы. Эль Фасси не хотел отвечать на вопросы, которые могли возникнуть у полицейских.
Он посмотрел на улыбавшегося Игено.
— Тебе нужно в Кабуйю?
— Да.
Игено сделал звонок, и через несколько минут появился один из его сыновей на квадроцикле. Аббас попросил у бармена фото со стены. Тот не возражал. Аббас вышел на улицу, сел на квадроцикл за спиной у сына, а его глаза, подобные органам зрения насекомого, начали сканировать местность. Хотя было темно, а бар не давал достаточно освещения, эль Фасси увидел тень. Вернее, намек на нее. За густой пальмой в отдалении. Третий.
— Поехали.
Аббас похлопал сына Игено по плечу, и квадроцикл тронулся с места. Повернув голову, эль Фасси увидел, как третий с поразительной скоростью спешит обратно в Маль-Паис. Наверное, чтобы забрать автомобиль. Аббас полагал, что потребуется совсем немного времени, чтобы догнать их, учитывая наличие одной-единственной дороги. С одним направлением. В Кабуйю.
Сын Игено спросил, ждать ли ему, но Аббас отпустил его. Это займет несколько часов. Один путь до дома Боскеса чего стоил. Чтобы добраться до террасы, пришлось много чего перешагнуть и обойти.
Там, на стуле у стены, сидел Боскес. В тонкой белой одежде, с наполовину обритой головой. В руке он держал стакан с ромом. На другом конце террасы висела лампа. Она не горела. Устроенный цикадами в ближайших джунглях концерт не тревожил его слух. Как и слабый шум водопада в лесу. Боскес пребывал в той действительности, которая была доступна его органам, и наблюдал за крошечным насекомым, пробиравшимся вверх по его смуглой руке. Потом обратил внимание на Аббаса.
— Вы кто?
— Меня зовут Аббас эль Фасси, я приехал из Швеции.
— Вы знакомы с большим шведом?
— Да. Можно мне подняться?
Боскес рассматривал Аббаса, стоявшего внизу перед террасой. Он не выглядел как швед. Или скандинав. Совсем не походил на большого шведа.
— Что вы хотите?
— Немного поговорить с вами, Боскес. О жизни.
— Поднимайтесь.
Аббас поднялся на террасу, а Боскес ногой толкнул ему стул. Аббас сел.
— Вы зовете большим шведом Дана Нильссона? — спросил эль Фасси.
— Да. Вы с ним встречались?
— Нет. Он мертв.
В темноте у стены нелегко было различить выражение лица Боскеса. Аббас видел лишь, как тот отпил из маленького стакана, последующий путь которого вниз до стола не был идеально прямым.
— Когда он умер?
— Несколько дней назад. Его убили.
— Вы?
«Странный вопрос», — удивился Аббас. Но он ведь находится на другом краю Земли в глуши тропического леса и не знает, что за человек сидит рядом. В каких он отношениях с Нильсом Вентом. С большим шведом, как его называет Боскес.
— Нет. Я работаю на шведскую полицию.
— У вас есть какое-нибудь удостоверение?
Боскес сам несколько лет работал в полиции.
— Нет.
— Так почему я должен вам верить?
«Да, действительно, почему?» — подумал Аббас.
— У вас есть компьютер? — спросил он.
— Да.
— А выйти в Сеть можете? Интернет есть?
Боскес холодно посмотрел на Аббаса. Так холодно, что его глаза засверкали в темноте. Он встал и вошел в дом. Аббас остался сидеть. Через пару минут Боскес вернулся с ноутбуком и снова сел на свой стул. Он осторожно вставил в компьютер мобильный модем и откинул экран.
— Ищите «Нильс Вент, убийство, Стокгольм».
— Кто такой Нильс Вент?
— Это настоящее имя Дана Нильссона. Оно начинается на «в» и заканчивается на «т».
Голубой свет ноутбука осветил лицо Боскеса. Его пальцы бегали по клавиатуре. Он ждал, не спуская глаз с экрана. И хотя костариканец не понял ни слова из написанного, но узнал фотографию на обложке газеты. Фотографию Дана Нильссона — большого шведа. Фото двадцатисемилетней давности. Примерно так выглядел Нильссон, когда впервые появился в Маль-Паисе. Под фото стояла подпись «Нильс Вент».
— Убит?
— Да.
Боскес захлопнул ноутбук и положил на деревянный пол перед собой. В темноте он нащупал полупустую бутылку рома и наполнил стакан. Почти до краев.
— Это ром. Будете?
— Нет, — отказался Аббас.
Боскес залпом осушил стакан, опустил его на колени и провел по глазам другой рукой.
— Он был мне другом.
Аббас чуть кивнул и сделал сочувственный жест рукой. Убитых друзей надо уважать.
— Как давно вы знакомы?
— Давно.
Довольно размытый временной отрезок. Аббас искал более конкретные указания. Информацию, которую он бы мог связать с висевшей в баре фотографией женщины.
— Можно зажечь? — Аббас показал на выключенную лампочку на другом конце террасы.
Боскес обернулся и дотянулся до старого бакелитового выключателя на стене. В первые секунды Аббас почти ничего не видел из-за света. Потом он достал фотографию.
— Я взял ее в Санта-Терезе, на ней Нильссон стоит рядом с какой-то женщиной… вот.
Аббас протянул фото. Боскес взял его.
— Знаете, кто она?
— Аделита.
Имя! Наконец-то!
— Аделита — и всё, или…
— Аделита Ривера, из Мексики.
Тут Аббас взвесил все «за» и «против». Рассказать ему о том, что Аделита Ривера тоже была убита? Утоплена на берегу залива в Швеции. Может, Боскес дружил и с ней? Два убитых друга и почти пустая бутылка рома… От этой идеи эль Фасси отказался.
— Как близко Дан Нильссон был знаком с этой Аделитой Риверой?
— Она ждала от него ребенка.
Аббас смотрел Боскесу прямо в глаза. Диалог во многом строился на этом. На непрерывном визуальном контакте. Внутренне эль Фасси понимал, какую важную новость привезет домой. Для Тома. Нильс Вент — отец ребенка жертвы!
— Можете немного рассказать об Аделите? — попросил Аббас.
— Она была очень красивой женщиной.
И Боскес рассказал все, что знал об Аделите, а Аббас попытался запомнить каждую деталь. Он знал, как ценна эта информация для Тома.
