Ровно в шесть двадцать - Дэвид Балдаччи
Дивайн оторопело уставился на письмо. Как и в прошлый раз, никакого адреса, только набор цифр.
Он написал Монтгомери, спрашивая, не хочет ли она с ним пообедать. Девушка согласилась, и в половине первого Дивайн ушел из офиса.
Они встретились в городе. Сегодня Монтгомери надела выцветшие джинсы и бледно-голубую блузку с коротким рукавом. Она держалась скованно, глаза заметно припухли.
Дивайн вдруг сообразил:
– Погоди, он же не…
Девушка вскинула руку.
– Нет, он меня не заставлял… Я… сама так решила. Пришлось даже соблазнить его.
– Мишель, не надо было… Когда я сказал «отвлечь», то имел в виду…
– Что? – выпалила она в ответ. – Прочитать ему стишок? Не успела я вернуться, как он выхватил телефон, собираясь кому-то звонить. Это единственное, что пришло мне в голову.
– Господи, я идиот… Прости.
– Давай забудем, ладно? Что было, то было. Я и раньше с ним трахалась. Собственно, для этого он меня и держит.
– Ты так спокойно относишься…
– Это просто секс, Трэвис. Мужчины воспринимают его иначе. Пока я контролирую ситуацию и все происходит на моих условиях, ничего страшного. Поэтому забыли. Хорошо?
– Хорошо, – торопливо ответил Дивайн.
Они зашли в маленькое кафе с кирпичным фасадом, сели за столик в глубине зала и заказали еду. Когда им принесли напитки, Монтгомери спросила:
– Ты нашел, что искал?
– Да.
– И что там?
– Перевод денег в таких количествах, что и представить нельзя. Средства распределяются между множеством организаций, которые, в свою очередь, используют их для разных целей.
– Но разве не этим занимается Брэд? И вообще компании вроде его?
– Не совсем. – Дивайн глотнул холодного чая. – Мне все это кажется очень подозрительным…
– Правда? Да ты гений.
Дивайн продолжал:
– Изначально я был уверен, что Коул меня подставил. Клонировал мой пропуск и приклеил мое лицо на видео, чтобы выглядело так, будто я находился в здании в момент убийства…
– Что?! – выдохнула Монтгомери.
– Да-да, ты не ослышалась. Я просто не рассказывал раньше.
Она смотрела на него, вытаращив глаза.
Дивайн раздраженно пояснил:
– Мишель, я не убивал Сару. Я разговаривал с ночным охранником, тот сказал полиции, что никто не входил в здание ночью. Поэтому улики ничего не дали бы. Коул этого не знал.
– Ладно…
– Вчера вечером я спросил, не он ли пытался меня подставить. Он все отрицал.
– Ну разумеется. А чего ты ждал – признания?
– Нет, конечно. Вопрос лишь в том, врал он или нет? Чем больше я думаю, тем сильнее кажется, что он говорил правду. Коул очень целеустремленный человек, он всегда стремится к выгоде. Он сказал, что не додумался меня подставить, и было видно, как он злится. Мол, «советники-тупицы не подсказали такую отличную мысль»… Он говорил, что когда увидел записи, то счел меня убийцей и решил сдать полиции. Коул не хотел, чтобы те рыскали вокруг фирмы, и после того, что я вчера увидел, его опасения понятны. Но я нашел на него компромат, который не позволил меня выдать.
– Какой компромат?
Дивайн подумал о Стамос.
– Так, один грешок, который он хотел бы утаить от общественности. Суть в том, что если не он меня подставил, то кто?..
– Хороший вопрос.
Дивайн посмотрел на Монтгомери, и его подозрения усилились.
– Во сколько вы вчера ушли из пентхауса? Я видел тебя утром в особняке возле бассейна.
– Около часа ночи. Я никак не могла заснуть после того… ну, ты понял. Брэда разбудил звонок. Он сказал, что ему срочно нужно уехать, а я могу остаться на ночь. Я не захотела. Мы спустились на его лифте, он вызвал мне машину. Я решила отправиться в особняк, чтобы не сидеть в городе.
– Он уехал на «Бугатти»?
– Нет, тоже вызвал водителя.
– Не сказал, кто звонил ему или куда направляется?
– Нет. А что?
Дивайн нервно забарабанил пальцами по столу.
– А то, что Дженнифер Стамос, женщина, с которой он крутил интрижку, была убита вчера вечером у себя дома между полуночью и тремя часами утра.
Монтгомери, отпившая в тот момент колу, чуть не выплюнула ее в стакан.
– Что?!
– Сегодня утром в компании собрали всех сотрудников. После двух убийств люди занервничали. Коул не пришел. Вместо него был один из заместителей.
– Ты однажды спрашивал, не знакома ли я с Дженнифер Стамос.
– Да, спрашивал. У нее с Коулом была интрижка.
Вздрогнув, Монтгомери спросила:
– Погоди-ка, ты же не… не думаешь, что это Брэд?..
– Не знаю. Но не удивился бы, если это она звонила ему посреди ночи. Даже если ее убил не Коул, он мог обнаружить труп. Нам так и не сказали, кто вызвал полицию.
– Думаешь, Брэда тоже убили?
– Нет, иначе все бы знали.
– А вдруг его до сих пор не нашли? – возразила Монтгомери.
– А еще он мог анонимно позвонить в полицию и спрятаться. Если он обнаружил Дженнифер мертвой, то, скорее всего, решил, что подумают на него. Их отношения были не такой уж тайной. Прошлой ночью я заставил его нервничать – и тут вдобавок убивают женщину, с которой он крутил интрижку? Журналисты наверняка обрадуются новостям, а полицейские затаскают его по допросам. – Дивайн выдержал паузу и уточнил: – У тебя точно нет никаких идей, с кем он мог встречаться?
– С кем угодно. Он не хранил мне верность. Наши отношения ее не предполагали. Я сама приглашала тебя в гости и вчера была готова лечь с тобой в постель. Поэтому мне без разницы, с кем он спал. Все по-честному.
– Ясно.
Монтгомери покачала головой.
– Я-то думала, у меня был паршивый вечер. Бедняжка…
– Есть еще одно обстоятельство.
– Какое?
– Убийца шлет мне письма.
– Что?!
Дивайн рассказал о загадочном послании, которое пришло сегодня утром, и о странной анонимке, полученной после смерти Сары Юс. И о том, что оба сообщения невозможно отследить.
– Зачем убийце тебе писать?
– Понятия не имею. Я знал обеих девушек. Вот единственная связь. Но их знала вся компания.
– У тебя с Сарой был роман.
– Да, – признался Дивайн.
– Неужели никак нельзя выяснить, кто шлет письма?
– Я просил одного опытного хакера. Ничего не вышло. Обратился к другому специалисту, жду ответа.
– Все так странно…
– Очень странно. Надо что-то делать. – Дивайн помолчал, отпил чая со льдом и тихо сказал: – Слушай, не могла бы ты связаться с Коулом и сообщить, что я хочу поговорить с ним про убийство Стамос?
– Очень размытая формулировка. Ты специально так придумал? – спросила Монтгомери.
– Да.
Девушка достала телефон и
