Сергей Яковлев - Драйверы

— Не в расстоянии же дело. Чтобы такую скорость да на такой дороге держать… — Борька по-прежнему гнал за сотню.

— За переездом, пожалуй, смени, — согласился он. — Только, Вить, ты все же повнимательней за хвостом шаланды на поворотах следи. Прицеп хоть и не длинный, но на такой дороге контейнер вполне может в кювет слететь. А за ним и тягач. Так что не гони очень. Восемьдесят — вполне достаточно.

— Сам-то сотню давишь…

— Машинка хорошая попалась. Дизелек классный. Могу и быстрей, только движок масло жрать будет. И потом, я — это я, Витек. Мастер спорта по автокроссу. Забыл?.. Не «мото», заметь, а «авто». Знаешь, на чем гонялись? Я тебе не рассказывал? — Боб, я тебя почти полвека знаю. Ты мне уже рассказывал все. Вообще — все. Ничего нового от тебя я не могу услышать в принципе. И я прекрасно помню, на чем и как вы там за кем-то гонялись.

— Классно гонялись, — ностальгически вздохнул Борька. — Кросс на грузовиках по бездорожью. Точно говорю. Сначала — ДОСААФ, потом — спортклуб армии. Куда этим пацанам до нас. Багги эти ублюдошные, ралли всякие… Вот мы в таких передрягах бывали… У меня стотридцатый «ЗиЛ» переделанный был. Усиленная подвеска, движок форсированный. Дуга в кузове над кабиной мощная. Бывало, летишь на своем «зилке»…

— Знаю, знаю: «метрах в пяти над землей».

— Ага, — сказал Борька. — Летишь, летишь, и ничего, а потом сразу на все четыре — жах! И только зубы — щелк! Красота! И ничего, жив пока. Хотя и со мной всякое может случиться. Никогда нельзя наперед зарекаться.

— Боб?..

— Ну что, Боб?

— Ничего. Завязывай фигню строчить. Ахмет уже спит, женщин тоже в кабине не наблюдается. Так что не выделывайся — не перед кем.

— Эх, Витюха…

— Все. Заткнулся. Тихо. Чапай думать будет. Борька замолчал и глубоко затянулся папиросой. Я прикинул в уме нашу скорость, расстояние до одного укромного местечка, неподалеку от поселка Лоухи, вероятность погони и попытался все это сложить, умножить и разделить. Получалось все не столь уж и хреново. Как-никак, а кое-что, кроме Борькиного автомата, у нас в резерве еще имелось. На самый крайний случай. Был один поворот на дороге, вернее — небольшой отворот в сторону, о котором в кабине кроме меня никто пока не знал. Если олонецкие разбойники были обычными дорожными бандитами, то побаиваться нам, в общем-то, и нечего — никакой погони не будет. Как ехали, так и дальше будем ехать. А если не совсем обычные?

Ахмет же сказал, что те засранцы в «рафике» запросили сумму неподъемную… С чего бы это? Может, не все так чисто в королевстве датском?

Тупеешь ты, Витек, тупеешь. «Не все чисто» — очень мягко сказано. С самого начала ведь стало ясно, что этот рейс заморочечный. Сначала — восемьсот баксов, потом Гена со своими ненавязчивыми советами. Вернее — очень даже навязчивыми…

Вообще-то, непонятно — неужели случайно все так совпало? Я ведь тогда просто шел по улице… Никого не предупреждал о том, что вообще куда-то пойду, ни с кем не договаривался. Шел себе и шел… И случайно встретился с «рыбником».

А потом — Ахмет. А после Ахмета — Гена…

Гена ведь тоже — абсолютно случайно. Он сам мне сказал, что минуту назад в квартиру вошел и моему звонку удивился очень.

Ну ни на одном этапе этой цепочки не выстраивается чей бы то ни было умысел! Сплошные случайности. Вот чертовщина!

Ладно. Пока едем, а дальше — будем посмотреть. Если в ближайшее время ничего с нами не случится, не объявится погоня — значит, обошлось. Ну, а если что… — пойдем на прорыв к тому поворотику заветному.

Борька за баранкой сидел с обиженным лицом. Вот, уже и надулся. Господи, ну до чего обидчивый!

— Лучше скажи мне — почему ты тогда Универ бросил? — спросил я, стараясь поддержать затихшую беседу. — Сейчас бы в заграницах ошивался. Может быть, даже послом тебя куда-нибудь отправили?

— Ага, отправили… бы… послом. Ха-ха-ха. Расхохотал ты меня, старик, — Борька при первой же возможности перестал на меня обижаться. — А знаешь, Вить, не жалею. Вдруг скучно мне там что-то стало до тошноты. Тогда на филфаке все такие хорошие были, правильные, комсомольцы из хороших семей. А я кто? Гопота лиговская. Послом… — Борька тихо засмеялся. — Ослом я там был. Не в смысле учебы, а по положению в обществе… Учитель в школе — предел мечтаний. Или — в шпионы… Нас, пацанов, как только на третий курс перешли — а нас, мальчишек, всего пятеро в группе было, остальные девки — гэбисты сразу вербовать начали. Прямо в кабинет декана по одному вызывали и беседовали. Карьеру предлагали… Какой-то хмырь серенький так мне и сказал, мол, хочешь — в штат возьмем, а хочешь — вне штата… то есть «сексотом».

— Не от тебя первого я эту слезную историю про вербовку студентов в КГБ слышу…

— Значит, у них метода такая, — ответил мне Боб. И продолжил: — И на зарубежную работу сразу карт-бланш, говорит, получишь. А можно — и здесь. Ну, а если откажешься, мол, не маленький — понимать должен. Вот я и решил послать все к… матери. Лучше уж я, как все нормальные люди, срочную отслужу и в гонщики подамся. И противно так — будто в дерьмо руками вляпался. Так все и было.

— Получается, что все мужики-филологи из Универа гэбистами зафрахтованные. Так?

— За всех не замажусь, — Борька аккуратно затушил окурок в пепельнице.

— Меня, слава Богу, не вербовали. Только в армии в партию записать пытались, но я не пошел.

— Ты же на вечернем учился, да еще после армии — такие им не нужны, Витек.

Да… Вот уже и забывается помаленьку «светлое время» вначале простого, а затем «развитого» социализма.

Глава тридцать первая

«В далеком, северном краю,

Как бородавка на… лице,

Стоит — вонючая Сегежа.

Вокруг — не море, не — река…

Да это просто — ББК[1]!

Неподалеку — ЦБК[2]

Премерзко пахнет…»

Петрозаводск мы прошли где-то в половине девятого вечера. Вернее, мимо Петрозаводска прошли, поскольку сам город — справа от переезда, а нам — налево.

Прошли нормально, никто на посту ГИБДД нас не остановил, никто нами не заинтересовался и вслед не стреляли. Это радовало. Километрах в пяти за постом мы сами остановились, я сменил за рулем Бориса, и поехали дальше. Боб немного посидел рядом со мной, а потом залез наверх, в спальник. Маленький Ахмет, добровольно уступивший Борьке место, тут же свил себе уютное гнездо из наших курток в углу кабины и опять уснул. Борька поворочался с боку на бок, хлебнул чая из термоса, закурил.

Дизель тянул без проблем, дорога хоть и не радовала, но и не огорчала — хитрые ухабы и дырки в асфальте под колеса не попадались. Вообще-то, на трассе с этим делом гораздо лучше, чем в городе. Давишь себе и давишь, особо не задумываясь и не приглядываясь. Я помню, как-то раз на «ГАЗ-66», кстати, отсюда, с Мурманки, в Ленинград въехал, и почти сразу: р-раз! колесом чуть ли не в люк. Чудом тогда рессору не сломал.

Да, междугородние дороги у нас — не фонтан, а уж в городах…

Памятуя наказ Бориса Евгеньича, я старался не особо прижимать на педаль газа и держал скорость в районе шестидесяти километров.

— Медленно идем, — вдруг сказал Борька из спальника. — Средняя скорость — около пятидесяти. Это еще при том, что последние полторы сотни километров — почти под сотню держали.

Подразумевалось — он держал. Ну, куда мне до Борьки. Я прикинул в уме расстояние: получалось действительно — не очень. Но так почти всегда ведь бывает, правда? Кажется, мчишься, летишь, а на самом деле…

Вообще-то, странный народ, эти «борьки». Сначала: не гони, теперь: медленно идем. То — «не хочется», то — «не вынимай»… Обормот.

— Вполне нормально идем, — сказал я с легкой подначкой в голосе, желая вовлечь его в дискуссию, чтобы за разговорами не скучно ехать было. — Часа полтора потеряли на объезде через Кировск, полчаса, не меньше, обедали, да еще, наверное, полчаса с постом бандитским возились… Ну, и я — не ас. Это у тебя — средняя под сотню, а я, дай Бог, в шестьдесят укладываюсь. Вот на круг около шестидесяти и выходит. Опять же — ты сам мне быстро ездить не велел, так что не придирайся.

Борька, кое-как угнездивший свое большое тело в тесноте спальника, разговор не поддержал, а просто взял и уснул, собака. Ну, пусть поспит… Все же после Борькиной реплики я постарался ехать побыстрей.

В кабине тесновато, но тепло и уютно. Мотор ровно гудит, нигде ничего не стукает и не брякает. «Все системы работают нор-р-рмально!» За окнами — темнота, белая дорога и редкие встречные машины… Постепенно глаза у меня адаптировались… Или действительно видимость улучшилась? Ага — луна вышла из-за туч. Вернее, тучи кончились. Вот оно — волчье солнышко, светит как маленький прожектор. Ну, совсем хорошо стало — почти как днем.