Пани Зофья. Вы всё перепутали - Яцек Галиньский
Только подняв голову, я увидела, что Маевская держит в руках два пустых шприца.
– Кажется, мы о чем-то договорились? – спросила она. – Вы меня избегаете?
– В последнее время у меня было столько дел…
– Со мной, дорогуша, лучше не шутить. – Она бросила на меня сердитый взгляд, держа в руках большие шприцы. – Не советую вам со мной связываться.
– А может быть, вас заинтересует этот вариант? – Я указала на грузное тело Широкого. – Очень интересный. Определенно в вашем вкусе. Не слишком интеллектуально развит. Мужественный, но чувствительный. Эмоциональный. Поэт.
– Что вы задумали?
– Пожалуйста, дайте мне еще несколько дней, а тем временем этот, несомненно, утолит вашу печаль.
Маевская успокоилась. Некоторое время она все еще щурила глаза, недоверчиво глядя на меня. Затем посмотрела на иссеченное шрамами лицо, мощные плечи и задержала взгляд на том, что ниже, заметив и проблему, которая, вероятно, была интересна с профессиональной точки зрения.
– Несомненно, нужно помочь этому человеку, – сказала она и позвала санитаров. – Интересный медицинский случай.
Посмотрев на мой атласный пеньюар, она сняла с Широкого пиджак и накинула его мне на плечи.
– Вы тоже выглядите не лучшим образом, – добавила она как бы мимоходом. – Поедете с нами. Я вас осмотрю.
– Я должна остаться здесь.
– Как скажете, но я с вас глаз не спущу.
Я посмотрела на Широкого, которого укладывали на носилки.
Хотя в целом он был очень напряжен и не хотел идти на контакт, я знала, что где-то в глубине души, возможно в самых отдаленных ее уголках, о существовании которых он, конечно, не подозревал, тлела крупица симпатии к моей скромной особе. Думаю, что сейчас мы оба сожалели, что нам не удалось разжечь эту искорку.
Маевская села в машину скорой помощи, бросая недружелюбные взгляды в мою сторону.
Странно, но, когда они уехали, я почувствовала себя покинутой. Все-таки нам с Широким многое довелось пережить. Нам сопутствовали исключительно сильные эмоции. Я не хотела верить, что мы можем больше не увидеться. В последнее время у меня были только такие друзья. Очень насыщенные и очень короткие знакомства. Я не знала, почему так происходило. Почему окружающие меня люди исчезают. Может быть, стоит над этим задуматься? Может быть, этот странный клуб был моим чистилищем? Я оказалась в нем, чтобы заглянуть внутрь себя, оценить, что хорошо, а что плохо, ответить на самый главный вопрос: как жить?
Именно так я и сделала! Я подвела итоги своей жизни и обнаружила, что сожалею. Сильно сожалею. Если бы я могла вернуться в прошлое, я бы изменила одну вещь. Я бы не отдала свою тележку.
Господи, я никогда ни о чем не просила Тебя, но подозреваю, что у Тебя много дел, я по себе знаю, сколько времени все занимает, а Ты тоже не молод. Я обращаюсь к Тебе сейчас, поскольку мне почему-то кажется, что мы можем скоро увидеться. Если у Тебя здесь ловит сеть и Ты хорошо меня слышишь, я прошу Тебя об одном. Я сбилась с пути, предала саму себя, свою жизнь, свои ценности, все, чем я жила. Делай со мной что хочешь. Призови меня к себе хоть сию минуту!
Я обещаю, что не впутаюсь у Тебя ни в какие истории. Или верни мне мою тележку, пожалуйста! Лучше прямо сейчас, потому что Ты знаешь, какая я нетерпеливая!
Вместо ответа я услышала грохот закрывающегося окна, и в тот же миг какая-то дрянь упала на тротуар.
Тележечка!!!
Черт возьми! Я же могла попросить все, что угодно! Почему я попросила этот старый хлам?! Я могла бы сказать: путевка в санаторий Буско-Здруй, одноместный номер с серно-водородными и грязевыми ваннами! Черт!
– У меня есть еще один вопрос! – воззвала я к небесам. – Можно оформить возврат?!
Глава 13
Всего этого не должно было произойти. Ведомая бескорыстной жадностью, я выбрала не ту сторону. Я поддалась искушению. Удивительно легко я поддалась на обман и манипуляции. То, с чем я столкнулась, было злом, а я поверила, что оно им не является. Я хотела поверить.
Медленно, но неумолимо я начала понимать, сколько времени и энергии мне придется потратить на то, чтобы объяснить себе, что это не я была злой, а обстоятельства вынудили меня совершить все эти проступки. Чтобы оправдаться перед самой собой. Моя сдающая память была моим союзником, но пока я не могла себе представить такую дыру в памяти, которая поглотила бы все, что произошло за последнее время.
Я – та, которая всю жизнь осуждала малейшую несправедливость и стояла на страже соседской морали, самоотверженно вникая в личную жизнь жильцов многоквартирного дома, теперь была причастна к краже бытовой техники, физическому и литературно-психологическому насилию, а также совершила теракт международного масштаба с помощью горящей сковороды.
Богатство и роскошь не для всех. Я не принадлежала к кругу избранных. Я родилась в бедности, жила в бедности и должна в бедности умереть. В бедности я обретаю себя, в бедности я чувствую себя не так уж плохо. У меня есть свои проблемы, но благодаря им я могу пожаловаться. Мне есть чем заняться. И я могу мечтать. О разных вещах, в основном о богатстве. Богатые люди этого не могут. О чем им мечтать? У них есть все. У меня, к счастью, нет.
Мне ничего не оставалось, как навести порядок во всем этом бардаке. Я достала оставшийся в пиджаке сотовый Широкого и написала СМС: «Твоя мать у нас. Та, которую ты должен любить и уважать, но ты даже не отвечаешь на ее звонки! Если хочешь ее увидеть, приходи в 18:00 на Медзяную».
Отправила.
Может, он не мог ответить на мои звонки? Может, с ним что-то стряслось, и поэтому он молчал?
Дзинь, дзинь! – пришел ответ.
«Не делайте глупостей. Буду».
Вот негодяй! Матери на звонок ответить не может, а чтобы бандиту написать, время нашел без проблем!
«Возможно, она пострадает. Жалко, она такая милая! Это будет твоя вина, нечестивец! Она умрет в страшных мучениях из-за тебя, плохой сын!»
Так ему и надо! Пусть волнуется! В следующий раз будет отвечать на телефонные звонки матери!
– Что здесь происходит? Что за скорая помощь? – просвистела Пулька, которая неизвестно когда появилась за моей спиной.
– Итак, все началось с того… – собралась я объяснить.
– Не забалтывай меня. Тебе конец! Шпионила за мной? Не перебивай!
– Но я же ничего не говорю.
Она посмотрела на мой наряд и парик красивого ярко-рыжего цвета.
– Как ты, блин, выглядишь?! Ты должна была приодеться, но не так!
– Это
