Шахматист - Ксения Полянская

— Нет, товарищ полицейский, не надо, я всё понял, — пошутил Макс.

— Нет, правда в участок надо заехать. Начальство попросило, — серьёзно сказал я.

Макс посмеялся и начал рассказывать, как тяжко ходить рано утром по магазинам. В общем, до участока мы буквально долетели за пару минут. Я промчался к кабинету начальника и постучался в дверь:

— Роман Олегович, можно?

— Да. Зайди один, остальные пусть пока останутся в коридоре, — сказал он, заметив любопытное лицо Макса, выглядывающее из-за меня.

— Хорошо. Что-то случилось? — поинтересовался я, садясь в кресло.

— Я знаю, что Ксюша едет с вами на отдых, и хотел бы с тобой поговорить, — сказал начальник, отрываясь от документов.

Сердце забилось быстрее, и дыхание стало практически незаметным.

— Да. Что-то не так? — произнёс я.

— Нет. Просто хочу предупредить тебя. Если с ней что-то случится, то самое безобидное, что я сделаю, это уволю. Я ясно выразился? — строго сказал он, поедая меня взглядом.

— Роман Олегович, мы не идиоты. Обидеть такую девушку — это самое отвратительное, что может сделать мужчина. Я обещаю, с ней ничего не случится, — сказал я, подкрепляя слова уверенным взглядом.

— Именно это я и хотел услышать, — улыбнувшись, сказал начальник. — Позови, пожалуйста, Максима с Ксюшей, — попросил он.

Я кивнул и вышел. Ребята смотрели на меня с интересом. Я передал слова начальника, а сам, увидев Сергеича, направился за ним.

— Сергеич! Стой! — прокричал я вслед.

Психолог заметил меня и позвал в кабинет.

— Как ты? — спросил я.

— Миш, я бы хотел обсудить с тобой кое-что, — сказал он загадочно.

— Ты меня пугаешь, — я взволновано сел в кресло.

Психолог глядел в окно, повернувшись ко мне спиной.

— Слушай, я хотел сказать, что ты стал мне вторым сыном. Ты много для меня значишь, Миша, — начал он. — Я хотел сказать тебе спасибо за всё. Ты заслуживаешь счастья.

— Сергеич, ты чего? Всё хорошо? — забеспокоился я. — Мне приятно, конечно, но ты какой-то слишком грустный.

— Мне показалось, что после вчерашнего с Лерой… Тебе будет необходимо это услышать, — сказал психолог, обернувшись.

Я выдохнул.

— Напугал! Спасибо, Сергеич. Я разочаровался в ней уже давно. Просто вчера окончательно. Раньше я не хотел это признавать, — откровенно произнёс я.

— Я знаю. Ты большой молодец. Знаешь… не бойся своих нынешних эмоций. Любовь — это чувство, проверенное годами, а вот симпатия имеет право возникнуть в любой момент, — улыбаясь, проговорил он.

— Ты про Ксюшу? — спросил я, усмехаясь.

— Да.

— С чего вы все взяли, что она мне нравится? Мы знакомы с ней всего день, — возмутился я.

— Мне хватило одного дня, чтобы влюбиться в свою жену, — грустно возразил он, — тысячи людей в мире разбивают наше сердце, но залечить его могут лишь единицы.

— Я рад, что ты входишь в это число, — улыбнулся я. Он улыбнулся в ответ.

— Сергеич, ты одна из самых важных фигур в моей жизни. Я горжусь этим, — сказал я.

Вы даже не представляете, как тяжело для меня говорить такие вещи. Всем нам тяжело. Мы откладываем на потом такие откровения, потому что считаем, что всегда будет время сказать об этом. После всего, что я перетерпел, я понял, что это не так. Очень важно говорить близким такие слова. Иначе потом будешь жалеть, что не успел.

Сергеич просто обнял меня и сказал:

— Как вернёшься, я покажу тебе, что мне удалось выяснить. Кажется, мне понятно, кто Шахматист, но пока моих догадок недостаточно. На всякий случай я всё запишу в ежедневник, чтобы ты прочёл.

— Правда? Это прекрасно! Может, сейчас покажешь? — заинтересовано спросил я у него.

— Приказ Брюллова и начальства — дать тебе отдохнуть. Мы успеем ещё поговорить об этом. А пока отдохни хорошенько, — положив руку на плечо, произнес психолог.

— Обязательно. В следующий раз ты с нами поедешь. Обещаешь? — спросил я.

— Обещаю, — улыбнулся он.

Попрощавшись, я вышел из кабинета. В коридоре меня встретила Ксюша.

— Макс сейчас придёт. У тебя всё хорошо? — спросила девушка, приподняв мою голову за подбородок.

Она тщательно вглядывалась в мои глаза. Её тёплая рука скользнула по щеке.

— Да. Просто разговор был приятный, — сказал я.

— Ну хорошо. Грустить тебе противопоказано, — она изобразила врача, слушающего сердце невидимым стетоскопом.

Мои глаза уловили приближающуюся Леру. Недоумение появилось на моём лице.

— Привет, — улыбнулась она.

— Привет, — холодно сказал я, делая шаг к Ксюше.

— Постой. Я бы хотела извиниться за всё, что натворила, — произнесла Лера.

— Ты считаешь, извинения всё изменят? Забавно. Головой надо думать, — безэмоционально произнёс я.

— Ну да. Ты-то быстро нашёл мне замену, — сказала Лера, задев Ксюшу плечом по пути.

— Миш, не реагируй. Пошли за Максом, — вдруг предложила Ксюша.

— Тебе бы про замены говорить, — ответил я Лере. — Какая тебе вообще разница?

— А тебя это волновать не должно. Ладно. Развлекайтесь, — язвительно бросила Лера, направляясь в сторону морга.

— Не слушай её, — попросила Ксюша.

— Она задела тебя. Больно? — я коснулся её плеча.

— Нет. Не волнуйся, пойдём, — улыбнулась девушка.

— О, детальный осмотр происходит? — произнёс Максим.

— Брюллов! — возмутился я.

Ксюша засмеялась и сказала, что нам пора ехать. Время и правда кричало об этом. Поэтому, сев в автомобиль, мы направились на природу. Макс врубил наши с ним дебильные песни, которые на удивление понравились девушке. Время в дороге пролетело незаметно. Мы остановились на берегу озера и стали раскладывать вещи. Вскоре мы поставили стол, стулья, мангал и достали еду. Ксюша стала нарезать салат и делать бутерброды, пританцовывая под музыку. Макс замариновал мясо ещё утром, поэтому, насадив на шампуры кусочки и предварительно подготовив мангал, мы приступили с ним к готовке. Угольки красиво потрескивали и отдавали жаром. Макс тоже начал танцевать с шампурами, поднося их мне. Я смеялся. Знаете, так легко, словно ничего плохого никогда не было. Ксюша подошла глянуть на наше шашлычное производство.