За пеленой лжи - Евгения Горская
* * *
Короткий автомобильный сигнал раздался, когда Маша сворачивала на свою улицу. Ей сигналить было некому, и она не обернулась. Машина с шумом остановилась перед ней, едва она успела сделать несколько шагов.
– Привет! – приоткрыл дверь красного «Пежо» Юра.
– Привет! – удивилась и почему-то обрадовалась Маша. – Ты что здесь делаешь?
– Соседке твоей машину пригнал. Екатерина Борисовна Малычева. Знаешь такую?
– Знаю.
– У моего приятеля автосервис, он попросил клиентке машину перегнать, вот я и перегоняю. Мне не трудно.
Екатерина Борисовна редко ездила на машине. Маша всего несколько раз видела, как «Пежо» выезжал с участка.
– Посмотри, машина как новенькая. А долбанула она ее знатно, всю переднюю часть помяла. В ограждение врезалась. Тарас, мой приятель, ее с дороги увозил. Чертыхался, пока машину в порядок привел. Но сделал отлично, правда? Не скажешь, что машина битая.
– Не скажешь.
– Женщина за рулем – это всегда большая проблема, – засмеялся Юра. – В Москву не собираешься? А то могу подвезти.
– Пока не собираюсь, – улыбнулась Маша. – Спасибо.
– Жалко, что не собираешься. Звони, если что.
Маше показалось, что Юра хочет сказать что-то еще, что-то такое, отчего на миг стало радостно и тревожно.
Юра ничего не сказал, положил руки на руль и тронул машину.
Наверное, ей только кажется, что Юра радуется, когда ее видит.
«Пежо» свернул к воротам соседки, Маша пошла к своему дому. Сделав несколько шагов, обернулась, но машину Юры уже не увидела.
– Ну как? – отперев дверь, она покрутила перед мамой головой. – Хорошо?
– Очень! Верочка хороший мастер.
– Хочешь, она тебя пострижет?
– Не хочу.
Мама собирала волосы в жиденький пучок. Стрижка бы ей пошла.
– Нет у меня настроения в парикмахерскую идти.
Маше стало грустно и стыдно, что она ведет себя так, как будто в их семье ничего не произошло.
– Ты все делаешь правильно, – мама всегда отличалась чуткостью. – На горе нельзя сосредотачиваться. Нужно жить и радоваться жизни. Обедать будешь?
– Попозже, – Маша повесила куртку, подошла к зеркалу.
Стрижка ей однозначно шла.
К вечеру опять поднялся ветер, и, подбегая к остановке, где они с Толей договорились встретиться, Маша снова пожалела, что не надела шубку.
– Пойдем в ресторан, – обняв ее, предложил Толя.
– Не хочу в ресторан. Хочу к тебе, – утыкаясь ему в грудь, засмеялась Маша.
Он продолжал обнимать ее за плечи, ведя к своему дому.
За углом они неожиданно нарвались на сильный порыв ветра, тот как будто специально поджидал их здесь.
– Черт… Тебе очень холодно?
– Нет, – покачала головой Маша. – То есть холодно, но не очень.
– Пойдем быстрее!
Куртку ветер не продувал, бил в лицо противным мокрым холодом. Маша, наклонив голову, старалась не отставать от Анатолия.
Вбежав в подъезд, они немного постояли, обнявшись. Ветер за дверью выл, словно жалел, что выпустил жертву.
Где-то наверху хлопнула дверь. Анатолий достал ключи, впустил Машу в квартиру.
Анатолий снял куртку, аккуратно повесил ее на вешалку.
– Ужинать хочешь? – спросил он, обнимая Машу.
– Нет, – прошептала она. – Не знаю.
Под его руками было горячо, жарко…
Маша заметила, что в квартире холодно, только потом, лежа на его плече.
– Скажи, какой у тебя повод для ресторана, – вспомнила она.
– Потом.
– Ну скажи! А то я умру от любопытства. Будешь потом жалеть, что не сказал!
– Ну ладно, – засмеялся Анатолий. – Если речь идет о жизни и смерти… Я скоро перейду на повышение.
– Здорово! – обрадовалась Маша. – Потому что ты хорошо работаешь, да?
– Я отлично работаю. И еще… В субботу мы с тобой пойдем в гости. У начальника день рождения, я заодно тебя с ним познакомлю.
– А он знает, что мы придем вдвоем? – улыбнулась Маша.
– Знает. Я ему сказал, – Анатолий снова весело рассмеялся. – Он другого не знает, что скоро я буду его начальником. Кстати, не вздумай насчет этого проболтаться!
– Ладно. Да мне и пробалтываться некому.
– Пока об этом никому знать не надо. Мало ли что… Вдруг сорвется.
Он одной рукой прижал Машу к себе, а другую подложил под голову.
– Мишка о повышении давно мечтал. Его понять можно, у него трое детей. Он давно на повышение рассчитывал. Маш, ты с ним и с его женой веди себя так… скромненько. Пока еще он мой начальник.
– А почему решили повысить тебя?
– Потому что я умею налаживать контакты. Потому что знаю, когда нужно рот открыть, а когда помолчать. Потому что не болтаю лишнего, в отличие от него. Маш, ты пока никому про мое повышение не говори!
– Конечно не скажу, – пообещала Маша. – Да мне и говорить-то некому.
– Маме тоже не говори.
– Не скажу.
– Я не суеверный, но боюсь сглазить.
Как она будет улыбаться его начальнику, зная, что Толя его подсиживает, Маша представляла плохо.
– Не скажу, не бойся. Толя! – неожиданно решила она. – Я пойду домой.
– Почему? – не понял он. – А ужинать?
– Не хочется. Я пойду, Толь. Мне завтра вставать чуть свет.
– Скорее бы уж нам пожениться! – проворчал он, принимаясь одеваться.
Одну он ее не отпустил, конечно. Он проводил ее до калитки, дождался, когда она войдет в дом.
Он заботливый и надежный. О таком, как он, можно только мечтать.
Маше почему-то пришлось сделать над собой усилие, чтобы улыбнуться маме.
Она потопталась около двери. Захотелось выйти на крыльцо, попытаться разглядеть соседский участок, увидеть там соседскую машину и около нее Юру.
Маша сняла куртку, переобулась. Глупые мысли приходят ей в голову. Юра не может так долго оставаться у соседки. Он давно уехал.
* * *
Виктор успел привыкнуть, что Нина рядом. Без нее было непривычно, некомфортно.
Он так и не понял, когда успел настолько к ней привязаться.
Виктор посмотрел на часы – в последний раз он звонил Нине почти полтора часа назад.
– Ну как там? – подойдя к окну, он снова ее набрал. Шел дождь, прохожие внизу прятались под зонтами. – Скоро приедешь?
– Скоро, – ему показалось, что она хихикнула.
Она хихикнула, как хихикала, когда он забирал ее с незнакомой улицы. Она тогда ушла от мужа и не знала, что ей делать.
– Нин, ты где? – осторожно спросил он.
На этот раз она знала, где находится.
– В Сокольниках.
– Черт возьми! Что ты там делаешь?
– Иду по дорожке. Вить, все в порядке, не беспокойся.
– Я сейчас приеду! – зло отрезал он. – Жди меня у выхода!
Их разговор не был похож на тот, давний, когда она походила на не вполне нормальную, но ему казалось, что происходит что-то очень похожее.
– Не надо. Я сама быстрее доберусь.
