Джон Гришем - Дело о пеликанах
Это была новоорлеанская газета "Таймс-Пикант", и на первой странице была напечатана статья о смерти Верхика и Каллахана, иллюстрированная крупными снимками. Он стал быстро читать, а они следили за его реакцией. Там говорилось о дружбе тех двоих и о странных обстоятельствах их смерти, с интервалом в шесть дней. Упоминалась также Дарби Шоу, которая исчезла. Но никакого связующего звена с делом.
- Кажется, кот вылез из мешка, - сказал Фельдман.
- Это всего лишь основные факты, - заметил Грей. - Мы могли бы напечатать это три дня назад.
- Почему? - спросил Кротхэммер.
- Потому что здесь ничего нет. Два мертвых тела, имя девушки и тысяча вопросов, на которые нет ответов. Они нашли полицейского в качестве свидетеля, но у него нет никаких данных, кроме этой запекшейся крови.
- Но они копают. Грей, - сказал Кин.
- А ты хочешь, чтобы я их остановил? Тут вмешался Фельдман:
- "Таймс" собирает материалы. Кое-что они огласят завтра или в воскресенье. Вопрос в том, что им может быть известно?
- Ты спрашиваешь меня? Ну что ж, возможно, у них есть копия дела. Маловероятно, но допустим, однако они не говорили с девушкой. Мы взяли девушку, и она наша.
- Надеюсь, - сказал Кротхэммер. Фельдман потер глаза и уставился в потолок.
- Скажем, у них есть копия дела, и они знают, что она его написала, а теперь она исчезла. Поэтому они не могут ничего проверить прямо сейчас, но тем не менее не боятся упоминать о деле, не называя Маттиса. Допустим, среди всего прочего, они знают, что Каллахан был ее преподавателем и что он принес письмо сюда и отдал своему другу Верхику. А теперь они оба мертвы, а она убежала. Такова эта миленькая треклятая история. Что скажешь, Грей?
- Это сенсационная история, - заметил Кротхэммер.
- Но это цветочки по сравнению с тем, что нас ждет, - сказал Грей. - Я не желаю оглашать материал, потому что это верхушка айсберга и привлечет внимание всех газет в стране. Не хватало еще, чтобы здесь толклась тысяча любопытных репортеров.
- А я говорю, мы возьмемся за это, - сказал Кротхэммер. - Если же нет, то "Таймс" утрет нам нос.
- Мы не может огласить эту историю, - повторил Грей.
- Но почему? - спросил Кротхэммер.
- Потому что я не собираюсь об этом писать, а если за это здесь возьмется кто-нибудь другой, тогда мы потеряем девушку. Неужели не понятно? Может быть, как раз в эту минуту она подумывает о том, не прыгнуть ли ей в самолет и удрать из страны, и стоит нам сделать хоть один неверный ход, как она улетит.
- Но ведь она уже проболталась, - сказал Кин.
- Я дал ей слово, что не буду писать об этой истории до тех пор, пока не соберу весь материал и можно будет назвать имя Маттиса. Вот и все.
- Ты используешь ее, да? - спросил Кин.
- Она мой информатор. Но ее нет в городе.
- Если письмо у "Таймс", то они знают и о Маттисе, - заметил Фельдман. - А если они знают о Маттисе, то, держу пари, что они копают как черти, чтобы удостоверить подлинность письма. Что, если они нас обойдут?
Кротхэммер замычал от возмущения.
- Мы что, так и будем сидеть и упустим интереснейшее дело за последние двадцать лет? Повторяю, нужно огласить то, что есть. Это пока очень поверхностно, но уже сейчас это история что надо.
- Нет, - заявил Грей. - Я не буду писать, пока не соберу весь материал.
- И сколько же времени тебе потребуется? - спросил Фельдман.
- Недели, может быть, хватит.
- У нас нет недели, - сказал Кротхэммер.
Грей был в отчаянье.
- В таком случае я выведаю, чем располагает "Таймс". Дайте мне двое суток.
- Они готовятся что-то огласить завтра или в воскресенье, - повторил Фельдман.
- Пусть оглашают. Держу пари, это будет та же статья и, вероятно, с теми же мерзкими снимками. У вас, ребята, слишком богатое воображение. Вы допускаете, что у них есть копия дела, а на самом деле, их автор ее в глаза не видел. У нас ее тоже нет. Так давайте подождем и прочтем их статейку, а затем примем решение.
Редакторы переглянулись. Кротхэммер выглядел расстроенным, а Кин озадаченным. Но боссом был Фельдман, и решал он.
- Хорошо! Если они что-нибудь огласят утром, мы встретимся здесь в полдень и все обсудим, - сказал он.
- Отлично! - Грей был уже у двери.
- Ты бы пошевеливался, Грентэм, - бросил ему вслед Фельдман. - Мы не сможем слишком долго ждать.
Грентэм вышел из офиса.
Глава 33
Лимузин медленно продвигался по запруженной машинами окружной Бэлтвэй. Было темно, и Мэтью Барр читал, придвинувшись к лампочке в потолке салона. Коул потягивал перье и следил за потоком машин. Он помнил письмо наизусть и мог бы просто пересказать его Барру, но хотелось видеть его реакцию.
Однако Барр никак не реагировал, пока не добрался до фотографии, но и тогда лишь слегка покачал головой. Он положил фото на сиденье и минуту раздумывал.
- Скверно, - коротко бросил он. Коул что-то промычал.
- Насколько это все достоверно? - спросил Барр.
- Я и сам хотел бы знать.
- Когда это попалось тебе на глаза?
- Во вторник на прошлой неделе. Пришло из ФБР в одном из их ежедневных отчетов.
- И что по этому поводу сказал Президент?
- Нельзя сказать, чтобы он был в восторге, но и тревожиться не было причин. Мы думали, что это всего лишь еще один выстрел наугад в темноте. Он говорил об этом с Войлсом, и тот согласился пока не заниматься этим вопросом. Но теперь я в этом не уверен.
- А не просил ли Президент Войлса дать задний ход? - задумчиво спросил Барр.
- Да.
- Похоже, они хотят воспрепятствовать правосудию, если, конечно, допустить, что это письмо подлинно.
- И что тогда?
- Тогда у Президента будут проблемы. У меня была одна судимость за препятствование правосудию, так что я знаю. Это как мошенничество с почтой. Все как на ладони и легко доказать. А ты там есть?
- А ты как думаешь?
- Думаю, тогда у тебя тоже проблемы.
Они замолчали, глядя на поток машин. Коул обдумывал это с точки зрения препятствования правосудию, но ему хотелось узнать мнение Барра. Его не волновало возбуждение уголовного дела. Президент имел краткую беседу с Войлсом, попросил его пока поискать в другом месте, больше ничего. Не похоже на работу уголовников. Но Коул был сильно обеспокоен перевыборами, а скандал с участием такого важного спонсора, как Мат-тис, был бы просто катастрофой. Эта мысль точила его как червь: человек, которого лично знал Президент и у которого он брал миллионы, заплатил деньги за убийство двух судей Верховного суда, чтобы его приятель Президент мог назначить более удобных людей на судебные кресла и в итоге можно было качать нефть. Вот уж демократы порадуются! В каждом подкомитете Конгресса начнутся слушания. Это стало бы темой всех газет на целый год. Департамент юстиции вынужден будет провести расследование. Коул вынужден будет взять вину на себя и уйти в отставку. Черт, да все в Белом доме, кроме Президента, должны будут уйти! Это был кошмар ужасающих масштабов.
- Необходимо узнать, правда ли то, о чем говорится в деле, - сказал Коул, глядя в окно машины.
- Раз начали умирать люди, значит, правда. Ты можешь назвать мне более вескую причину для убийства Каллахана и Верхика?
Другой причины не было, и Коул знал это.
- Я хочу, чтобы ты что-нибудь сделал.
- Например, нашел девушку.
- Нет. Она либо мертва, либо прячется где-нибудь в пещере. Я хочу, чтобы ты поговорил с Маттисом.
- Я уверен, его имя есть в телефонной книге!
- Ты можешь его найти. Нам надо выйти на него так, чтобы Президент об этом ничего не узнал. В первую очередь надо установить, какая доля правды во всем этом.
- И ты думаешь, Виктор раскроется и выложит мне свои секреты?
- Да, пусть не сразу. Ты ведь не полицейский, не забывай. Предположим, это правда, и он думает, что его вот-вот раскроют. Он в отчаянии, и он убивает людей. Что, если ты скажешь ему, что у прессы есть материал, и что близка развязка, и что если он хочет исчезнуть, то сейчас самое время? Ты приехал к нему из Вашингтона, понимаешь? Прямо оттуда, от Президента, или пусть он так думает. Он тебя послушает.
- Хорошо. Допустим, он скажет мне, что все это правда. Что это нам даст?
- У меня есть кое-какие мысли, из области того, как выходить из потасовки с минимальными потерями. Первое, что мы сделаем, это немедленно назначим в Верховный суд двух любителей природы. Ну, этих радикалов, пекущихся о птичках. Это покажет всем, что в глубине души мы маленькие добренькие защитники окружающей среды. И тем самым мы сокрушим Маттиса вместе с его нефтяными месторождениями, и все такое. Мы смогли бы это провернуть за считанные часы. Практически одновременно Президент вызовет Войлса и Генерального прокурора и потребует расследования по делу Маттиса. Мы организуем утечку информации, чтобы дело попало каждому репортеру в городе, а сами ляжем на дно и слиняем под шумок.
Барр улыбался, явно в восторге от такой перспективы.
А Коул продолжал:
- Пусть это не очень этично, но это гораздо лучше, чем сидеть и ждать в надежде, что дело окажется фикцией.
