Наталья Борохова - Адвокат инкогнито
– Плохая примета! – вскрикнула девушка, срывая с головы фату. – Жениху нельзя видеть невесту в белом платье до свадьбы!
– Свадьбу придется отложить, – глухо произнес Аркадий. – Моего отца увезли в больницу. Сердечный приступ.
Конечно, с ее стороны было бы бессовестно настаивать на бракосочетании, когда отец жениха находился на грани между жизнью и смертью.
Врачи говорили об операции. Все обещало благоприятный исход. Были задействованы старые связи, заплачены деньги. Оперировали лучшие врачи, но даже их усилия оказались напрасны. Чуда не произошло. Не отойдя от наркоза, отец Аркадия скончался. Семья погрузилась в пучину траура…
Софья уже не спрашивала «когда». Она безропотно ждала. Купленное платье висело в ее комнате на вешалке и таинственно мерцало в темноте, когда девушка выключала свет, ложась спать. Оно уже не застегивалось у нее на талии, и Кислова смирилась с тем, что к венцу пойдет, скорее всего, в хлопчатобумажном платье матери, похожем на гигантскую ночную сорочку.
Аркадий навещал ее редко, но Софья находила ему оправдание, понимая, что семье жениха сейчас нелегко. Парень забросил занятия, да и она в институте появлялась нечасто. От сокурсниц Кислова узнала, что Лика собралась замуж. Странно, что такую новость она скрыла от лучшей подруги. Но Софья не держала на нее зла, помня, как сама совсем недавно витала в облаках от счастья и забывала порой о том, что на земле тоже остаются люди, и среди них ее подруга Лика. Она позвонила ей сама.
– Хочешь, отдам тебе свое платье? – предложила Софья. – Ведь мы выбирали его вместе. Мне-то оно теперь долго не понадобится.
– Не нужно, – сухо ответила Лика. – У моих родителей достаточно средств, чтобы купить дочери свадебный наряд. И потом, я ведь ýже в талии, ты помнишь?
Еще бы не помнить! Да Софья казалась просто коровой на ее фоне, а теперь, во время беременности, еще больше раздалась в талии. И к тому же немного подурнела. Лицо потеряло четкий овал и приобрело нездоровый землистый оттенок. Даже ямочки на щеках куда-то исчезли. А быть может, она просто опухла от слез? Софья плакала теперь довольно часто. Может, виной всему был гормональный дисбаланс, но, скорее всего, причину нужно было искать в другом.
Однажды вечером к ней явилась мать Аркадия. Девушка никогда ее не видела и была немало смущена таким неожиданным визитом. Она бросилась на кухню ставить чайник, но женщина решительно остановила ее жестом руки.
– Не стоит беспокоиться, – сказала гостья, присаживаясь в кресло.
Софья видела ее в первый раз. Честно говоря, она представляла себе мать Аркадия несколько иначе. Помнится, в романтической истории, слышанной ею раньше, речь шла о скромной бесприданнице с одной парой туфель и двумя ситцевыми платьями. А сейчас перед ней сидела представительная дама с хищным прищуром миндалевидных глаз, с тяжелыми золотыми серьгами в ушах и в накинутой на плечи шубе из соболей. Она даже не потрудилась снять сапоги в прихожей, брезгливо скользнув взглядом по крашеным половицам.
– Значит, здесь живет бывшая невеста моего сына? – спросила дама, и Софью резануло по ушам слово «бывшая». – Я не держу на вас зла, милая. Только хочу, чтобы мы уладили наконец это маленькое недоразумение.
В словах гостьи не было ни капли смысла. За что она могла сердиться на Софью? Какое недоразумение они должны уладить?
– Вы, надеюсь, понимаете, что ребенка не должно быть? – пояснила дама свою главную мысль.
– Но мы с Аркадием решили… – начала было Софья, но ее тут же перебил гневный окрик:
– Да бросьте вы молоть чушь! Аркадий слишком молод, чтобы брать на себя такую ношу. Кроме того, вам известно, что у нас изменились обстоятельства. Я имею в виду кончину своего мужа. При таком раскладе было бы безумством моему сыну связывать себя браком с вами. К чему хорошему это может привести?
Каждое слово гостьи звучало как пощечина.
– Конечно, я небогата, – признала Кислова. – Но мы с Аркадием любим друг друга и будем счастливы вместе.
– Оставьте красивые слова, милая! Когда они закончатся, вам захочется кушать. Что вы сможете предложить ему? Макароны? Конечно, мой муж занимал важный пост, но теперь, после его смерти, мы ограничены в средствах. Государственная дача, машина с водителем – все исчезло в одночасье. Остались, конечно, квартира, обстановка, мебель, кое-какие сбережения. Но мы не потянем еще вас с вашим ребенком!
– Меня не пугают трудности, – заверила женщину Софья. – Мы с Аркадием можем пойти работать. Мы будем, как все. Я никогда не смотрела на Аркадия как на денежный мешок.
– А меня это и пугает, – прямо ответила мать. – Аркадий – видный молодой человек, и он может рассчитывать на хорошую партию. Тогда наши дела поправятся. А что можете предложить ему вы? Нищенское существование в крохотной квартирке?
Женщина явно перебирала через край. Софья почувствовала, что на щеках у нее загорелись алые пятна. Слова гостьи впивались в ее сердце как острые иглы.
– Я думала, что могу рассчитывать на ваше сострадание и поддержку, – голос девушки зазвенел от гнева. – Мне известно, что вы сами из небогатой семьи и вас взяли замуж едва ли не нагишом. Вам ли говорить о браке по расчету?
Женщина даже как-то осела в кресле. Но только в первый момент, потом она раздула щеки и стала вдруг похожа на большую болотную жабу.
– Ах ты маленькая дрянь! – взвизгнула она изменившимся голосом. – Откуда ты взяла подобную гнусность?
– Мне Аркадий рассказал, – без обиняков сообщила Кислова.
– Ах, Аркадий! С чего бы ему пришло в голову говорить неправду? Мой отец был председателем профкома на большом заводе, а мать – главным врачом роддома. Такое ты не слышала?
Это было неслыханно. Аркадий солгал. Но зачем? Ах ну да, наверняка не хотел пугать ее своей знатной родней.
– Даже если бы был мой муж, я все равно не допустила бы вашего брака, – продолжала женщина, но все же потише, повежливее. – Я желаю своему сыну только добра, а с вами он не был бы счастлив. Муж и жена должны быть слеплены из одного теста. Вы такое слышали? А что общего между вами? Не знаю, о чем думал Аркадий. Куда он мог вас повести? Кому показать? Вы стали бы посмешищем в глазах наших друзей и близких. Каково вам будет слышать: «Что он нашел в ней, бога ради?» – всякий раз, когда вы будете выходить в люди. Он начнет стыдиться вас, прятаться от друзей дома, а когда его терпение иссякнет, возненавидит вас лютой ненавистью. Этого вы ждете? Вы непривлекательная, невежественная особа с изрядным запасом нахальства. Разве такого достоин мой сын?
– Вам не кажется, что подобные вопросы Аркадий вправе решать самостоятельно? – дерзко спросила Софья.
– А он уже все решил, – огорошила ее гостья. – Просто он не знает, как вам сообщить. Видите ли, мой сын очень деликатен. Он вообразил вдруг, что вы без него пропадете. Между нами говоря, у него давно появилась чудесная девушка – Лика. Она из славной семьи, и ее родители просто без ума от Аркадия.
– Лика?! – помертвевшими губами прошептала Софья.
– Да, Лика. Кажется, вы даже учились вместе. Она подходит моему сыну по всем статьям. Девушка красива, умна, хорошо воспитана, им есть о чем поговорить между собой. Они росли в одинаковых условиях. А что расскажете ему вы? Как привезли вшей из пионерского лагеря?
– Вы очень жестоки.
– Да, я жестока. Но я не чудовище. Я предлагаю вам посильную помощь. Во-первых, бесплатное обслуживание у превосходного врача. Он сделает вам аборт с гарантией, что вы в будущем сможете иметь детей. Во-вторых, я предложу вам хорошую сумму как компенсацию ваших страданий. Подумайте, прежде чем отказываться! – воскликнула женщина, увидев, что Софья, даже не дослушав ее, качает головой.
– Я не пойду на это никогда…
Кислова думала, что именно мать сбила Аркадия с толку, поэтому ждала встречи с ним, как манны небесной.
– Слава богу, ты пришел! – вскрикнула Софья, кидаясь ему на грудь, когда они встретились на любимой скамейке в парке.
– Мать сказала, что ты отказалась от денег, – обронил тот глухо.
Девушка взглянула ему в глаза и не узнала того человека, который весело кружил ее на руках, не уставая признаваться в любви. Аркадий выглядел чужим и постаревшим.
– Ты глупо поступаешь, Софья, – сказал он тихо. – Мы все хотим тебе только добра…
Кислова не верила своим ушам.
– Но как же быть с ним? – спросила она, глазами показывая на свой живот.
Парень старательно отвел взгляд, пробормотав:
– У тебя еще будут дети, Софья.
Она возвращалась домой как слепая. Закрывшись в ванной, прорыдала несколько часов, а ночью у нее начался жар. Она билась в беспамятстве, кричала, звала Аркадия, но страдания ее видели только врачи «Скорой помощи», вызванные перепуганными насмерть родителями.
Софья очнулась уже в больнице после нескольких дней непрекращающегося кошмара. Ребенка она потеряла. Чувствуя себя вывернутой наизнанку, Кислова лежала в кровати, подолгу смотря в окно. Там, на ветке, качался одинокий лист клена, такой же брошенный и ненужный, как она сама. Листок отчаянно держался за ветку, трепетал на ветру, отказываясь покинуть родное пристанище. Наконец резким порывом его сорвало с дерева и понесло прочь. Софья опять потеряла сознание.
