Карина Тихонова - Я и мое отражение
Вместо нее появилась я. Сама понимаешь, мне пришлось сильно преобразиться, меня здесь каждая собака в лицо знает…
Короче говоря, вторую половину денег, полученных за драгоценности, я отдала «папочке».
(Слушай, подружка, у меня денег нет. Подбрось хотя бы немного, а то как-то дискомфортно с пустым карманом. Ладно?)
Когда охранник, который продал мои побрякушки, был в Москве, он вышел на одного частного детектива. Говорят, он приличный человек. В общем, я его наняла. Оплатила приезд детектива в город и двухнедельную путевку в приличный санаторий. На этом все мои деньги закончились.
Правда, человек оказался действительно приличным и не уехал, хотя я ему честно сказала что денег у меня больше нет. Связь мы поддерживаем одностороннюю: я ему звоню, он мне нет. До конца я никому не доверяю. Поэтому пока ни разу с ним не виделась.
Конечно, мне было очень интересно, как поступит моя тетка. Как она будет изворачиваться. Ведь моя смерть не входила в ее интересы. Представь мое удивление, когда я узнала, что в город вернулась Евгения Борщевская! Оказывается, я проходила курс реабилитации в подмосковной клинике!
Блеск!
Я подумала, что тетушка просто тянет время. Но потом наш бывший охранник встретил тебя в приморском парке и принял за меня.
Тогда я поняла, что тетка нашла двойника. Начала искать тебя по городу и поймала в «Зеленом Апельсине».
Слушай, подружка! Не знаю, что тебе наобещала моя родственница! Не сомневаюсь, что она посулила кисельные берега и молочные реки. Если ты ей поверила, то мне тебя жаль. Скажу прямо: тебя выбросят на помойку в тот же момент, как ты перестанешь быть нужной.
Могу даже дату назвать: шестнадцатое ноября.
Не веришь мне? Значит, ты просто дура. Но я надеюсь, что ты уже разобралась, что к чему.
Подружка! Мы должны держаться вместе, чтобы выжить! Помоги мне, а я помогу тебе.
Ладно. На первый раз хватит писанины, а то у меня уже рука болит.
Письмо уничтожь. Следующая встреча завтра в «Черной дыре». Не пугайся: это еще один ночной клуб, где я часто бывала. Если ты все время будешь ездить в «Зеленый Апельсин», это может вызвать подозрения.
В общем, завтра в десять вечера в туалете. Я принесу с собой мобильный телефон, и мы вместе позвоним московскому детективу. Попытаемся как-то объединить усилия.
Запомнила?
Береги себя, подружка!»
На этом Женино письмо заканчивалось. Я разорвала листы на мелкие клочья, бросила их в унитаз, спустила воду.
Убедилась, что все обрывки смыло в сточное отверстие, и только после этого отправилась в комнату.
Информации для размышления я получила много, но голова раскалывалась и переваривать письмо отказалась.
Что ж, подождем да завтра.
Утро вечера мудренее.
Утром меня разбудил телефонный звонок.
Я уселась на постели, повозила сухим языком во рту и попыталась отодрать щеки, присохшие к деснам.
Сушняк. Меньше надо пить. Пить меньше надо.
Телефон не умолкал. Я немного пришла в себя, сориентировалась и поняла, что надрывается мой мобильник.
Вылезла из кровати, дошла до сумки, брошенной прямо на пол возле кресла. Нагнулась, вытащила мобильник. Не удержала равновесия и шлепнулась прямо на ковер.
Уселась поудобней, поднесла трубку к уху и невнятно сказала:
– Слушаю.
– Лера?
Дядюшка здорово испугался, услышав незнакомый голос. Я облизнула сухим языком растрескавшиеся губы и сказала чуть отчетливей:
– Это я.
– А чего у тебя голос такой странный?
– Перебрала вчера вечером, – не стала лицемерить я.
– Что ты вчера сделала? – не поверил дядюшка.
Права Виктория Токарева! Когда человек начинает говорить чистую правду, ему почему-то перестают верить![2]
– Неважно, – отмела я. – Что вы хотите?
Дядюшка немного помолчал.
– Ты одна? – спросил он многозначительно.
– Одна, одна…
Он еще немного подышал мне в ухо.
– Слушайте, или говорите, или до свидания! – разозлилась я. – У меня голова болит!
Дядя поспешил вступить в диалог.
– Ты передала то, что я просил?
– Передала.
– Что она сказала?
– Что подумает.
– И все?
– И все.
Мы еще немного помолчали.
– Лера!
– А?
– Скажи ей, что мне нужен миллион.
– В рублях?
– Дура! – вспылил дядя. – В долларах, разумеется!
Я нервно хмыкнула.
– А чего так скромно? Просите два, она даст!
По всей видимости, дядя не читал «Мастера и Маргариту». Потому что купился на шутку и задумчиво спросил:
– Думаешь?..
Оптимист!
– Ничего я не думаю, – ответила я с досадой. – У меня голова болит. Короче, я передаю, что вам нужен миллион. Деньги закончились. Правильно?
– Ты давай не умничай! – приказал дядя жестко. – Это, между прочим, и тебя касается!
Я хрипло расхохоталась.
– Меня?! Да с какого боку меня это может касаться! Я такие деньги только в кино видела! И то подозреваю, что это была «кукла»!
– Лена ответит, что денег у нее нет, – продолжал дядя, не слушая меня. – А ты скажи, что я готов ждать под гарантию твоей подписи.
Я разом перестала ржать.
– Как это?
– Очень просто! – втолковывал дядя. – Подпишешь доверенность, пометишь ее двадцатым декабря, к примеру… И передашь мне!
– А как вы ее заберете? – спросила я с интересом. – Сами приедете?
Дядя фыркнул.
– Я сказал, хватит шутить! Найду, как забрать! В общем, ты поняла.
– Нет, – сказала я. Взяла из вазы, стоявшей на столе, большое желтое яблоко и откусила сочный край. – Не поняла. Не худо бы и меня спросить. Может, я не желаю давать вам миллион? Может, вы мне не нравитесь?
– Дура! – зашипел дядя. – Это же гарантия твоей безопасности!
– Вот как! – удивилась я. – А можно поподробней?
Дядюшка мученически вздохнул.
– До тех пор, пока я не получу деньги, ты будешь жива и здорова! Лена тебя и пальцем не сможет тронуть!
– Почему? – поинтересовалась я и откусила второй кусок. Яблоко пахло дыней. Во рту изрядно посвежело.
– Потому что доверенность будет признана недействительной! И я сразу пойду в милицию!
– Прямо сразу? – уточнила я. – Даже не пообедаете на прощанье?
Дядя минуту помолчал. Потом спросил озабоченным тоном:
– Что с тобой?
– Говорю же, я вчера напилась.
– Я думал ты шутишь.
– Я абсолютно серьезна.
Дядя тяжело вздохнул.
– Ты хоть что-то поняла, из того, что я сказал?
– Поняла, – ответила я. – Вам обоим на меня насрать. Вы хотите получить деньги, а что будет потом – неважно. Это я прекрасно поняла.
– Лера… – начал дядя, но я разъединила связь.
Не могу сказать, что сегодня я узнала что-то новое. Моя судьба дядюшку нисколько не интересует. Его интересует собственная шкура и деньги. Бросить его, что ли, к чертовой матери?
Нет. Он, конечно, сволочь, но я все равно не хочу, чтобы кто-нибудь погиб из-за этих проклятых денег.
Поэтому я собралась, оделась и пошла к тетушке. Стукнула в дверь ее комнаты, дождалась ответа и вошла.
Тетушка сидела за столом и просматривала какие-то открытки.
– Ты вовремя, – сказала она вместо приветствия. – Из типографии принесли пригласительные билеты.
– Какие пригласительные билеты?
Тетушка приподняла брови.
– На твой день рождения, разумеется!
– А-а-а, – протянула я без всякого энтузиазма. Подошла к столу, перебрала длинные открытки с изображенной на них икебаной.
– Нравится? – спросила тетка.
– Как мило, что ты спрашиваешь, – сказала я. – Нравится. Кстати, закажи уж разом пригласительные билеты на мои похороны. Хотелось бы взглянуть заранее. Вдруг мне не понравится?
Тетушка отобрала у меня пригласительные и отложила их на край стола.
– Как ты себя чувствуешь?
– Хреново, – ответила я.
– Не советую больше так напиваться.
– Да что ты! – умилилась я. – О здоровье моем беспокоишься?
Тетка промолчала.
– Значит, так, – начала я сухо. – Напиваться я буду, когда и где сочту нужным. Понятно?
Тетка пожала плечами.
– Да ради бога! Что тебе нужно? Зачем пришла?
– Звонил твой муж, – сказала я невинно.
Теткино лицо омрачилось.
– Когда?
– Только что.
– Что сказал?
– У него деньги кончились, – ответила я. – Просил выслать миллион.
Тетка поперхнулась. Я посмотрела на ее растерянное лицо и засмеялась.
– Шутишь, – сообразила тетка.
– А что мне еще остается? – философски вопросила я. – Но вообще-то ты не угадала. Ему действительно нужен миллион. В долларах.
– Может, он согласится на евро? – не удержалась тетка.
– Спрошу, – ответила я.
– Оставь эти идиотские шутки! – раздраженно приказала тетка.
– Это ты пошутила, а не я!
– Ладно!
Тетка поднялась со стула и прошлась по комнате, пытаясь успокоиться.
– Ладно! – повторила она с ожесточением. – Проехали. Он прекрасно знает, что таких денег у меня нет.
– Зато у меня есть, – сказала я. И предложила:
– Хочешь займу?
