Наталья Солнцева - Кольцо Гекаты
– Разумеется… если он попросит.
– Детей у вас все равно нет! – выпалила Любочка, покрываясь красными пятнами.
– Я знаю.
– Но ведь Юрий Арсеньевич должен иметь ребенка!
– И вы хотите помочь! – с готовностью откликнулась Анна Наумовна. – «Для батюшки царя родила богатыря»!
Красные пятна на лице секретарши слились в одну сплошную пунцовую маску. Она чувствовала, что играет во всей этой сцене какую-то неблаговидную роль, но не могла понять, в чем ее ошибка. Почему разговор принял иное направление и пошел не в том русле, которое она намечала?
– Продолжение рода – благородная задача! – усмехнулась Анна. – Но я еще раз повторяю свой вопрос: при чем тут я?
– Как же… разве вы…
– Нет, – покачала головой госпожа Левитина. – Меня это не волнует. Подобные дела вам надо решать с Юрием Арсеньевичем, а не со мной. Что еще?
Любочка не сказала и половину намеченного. Цель, которую она преследовала, приглашая в кафе на разговор жену Салахова, незаметно ускользнула, и теперь секретарша потеряла нить беседы. Что говорить? Что делать? Как дальше вести себя?
– Мы с Юрием… любовники! – привела она последний, решающий аргумент, который должен был расставить все точки над «и», заставить Анну Наумовну выйти из себя, взбеситься и «наломать дров». – Он обожает меня! Не может дня без меня прожить! Он все равно уйдет от вас, как бы вы ни цеплялись за него. Любовь сильнее!
Под «ломкой дров» Любочка подразумевала скандал, который устроит господину Салахову его «старуха», узнав, что ее благоверный изменяет ей. Они поссорятся и, возможно, заговорят о разводе. В пылу амбиций очень легко разрушить, что угодно, тем более брак. Вообще непонятно, на чем держится эта странная семья…
– Я вас понимаю, – Анна Наумовна сверкнула лиловыми глазами. – Юрий Арсеньевич очень привлекательный мужчина. Но… интересно выслушать мнение другой женщины. Не могу удержаться от любопытства. Достаточно ли он хорош в постели? Неловко, знаете ли, если он опозорился. Он вас устраивает как партнер?
Любочка опешила. Слова, готовые слететь с языка, застряли. Она закашлялась.
– Чего вы так испугались? – заботливо поинтересовалась госпожа Левитина. – Может, водички? Официант!
– Н-не надо… – прохрипела Любочка, вскакивая. – Ничего не надо.
Она повернулась и быстрым, нервным шагом пересекла зал. Последние метры перед дверью на улицу она пробежала бегом.
Анна с недоумением посмотрела ей вслед. Какие бывают нервные люди! Сама позвонила, попросила прийти, поговорить… И вдруг вскочила, побежала, как угорелая. Нет, мужчин иногда можно понять! Кого не выведет из себя подобное поведение?
– Голубушка, – сказала она официантке, которая приносила заказ. – У вас есть вишневый пирог?
– Да.
– Принесите. И еще кофе, пожалуйста!
Кора Танг не в силах была подняться с постели. Видимо, она ударилась при падении сильнее, чем ей сгоряча показалось. Зачем ее понесло на это дерево? Чудо, что она смогла добраться до дома.
Холодный компресс на лбу согрелся, и Кора со стоном опустила его в тазик с водой, отжала и снова водрузила на голову. Какая боль! Нужно позвонить Фариду – пусть приедет, поставит машину в гараж. Она просто не в состоянии сползти с дивана.
Кора потянулась к телефонной трубке, дрожащей рукой набрала номер.
– Алло, Фарид?
– Я.
– Мне… плохо, – простонала она. – Наверное, сотрясение мозга.
– Кора? Что случилось?
Она не собиралась посвящать его в свои дела. Тем более рассказывать, как поехала следить за Левитиной, залезла на дерево и свалилась оттуда. Ситуация – глупее не придумаешь… Черт бы побрал этих новых русских, от них одни неприятности!
– Ты меня слышишь? – взволнованно спросил Фарид.
– Да, да… мне трудно говорить.
Кора решила прикинуться несчастной. Она терпеть не могла подобных бабских приемчиков, но сейчас ничего лучшего в голову не приходило. Фарид волнуется – это хороший признак. Значит, она ему не совсем безразлична. Можно попытаться исправить положение, воспользовавшись болезнью. Правду говорят, что нет худа без добра!
– Что нужно сделать? – спросил он, попадаясь на ее уловку.
– Я бросила машину во дворе… приезжай, поставишь ее в гараж. И привези таблетки от головной боли, если тебе не трудно.
– Конечно. Может, врача?
– Пока не надо, – еле слышно сказала Кора, с трудом скрывая радость. – Так я жду?
– Через двадцать минут буду.
Как ни зол был Фарид на Кору за устроенный в кафе скандал, его живо тронул болезненный голос девушки. Все-таки они долго были вместе, делили не только постель, но и тревоги, и радости, и неудачи… Если Кора попала в беду, он обязан помочь ей.
Через двадцать минут, как и было обещано, Гордеев оказался у дома бывшей любовницы и сразу увидел «фольксваген», приткнувшийся у подъезда. Машину действительно следовало отогнать – она могла мешать проезжающим автомобилям.
Фарид легко взбежал по лестнице и позвонил в дверь, запоздало ругая себя: вряд ли Кора сможет встать. Так и вышло. Никто не подошел, чтобы открыть ему. Порывшись по карманам, Гордеев достал ключи от ее квартиры. «Заодно и отдам их! – мелькнула мысль. – Чтобы это выглядело более-менее естественно».
Привычным жестом он открыл дверь и вошел. В тесной прихожей негде было повернуться, пахло старой шерстью и травами, которые сушила на кухне мама Коры. Фарид, стараясь не шуметь, двинулся в спальню, где и нашел девушку лежащей в полубеспамятстве, с компрессом на лбу.
– Кора, – он на цыпочках приблизился. – Ты спишь?
Она медленно приоткрыла припухшие веки, попросила таблетку и воды.
– Сейчас.
Фарид сбегал на кухню, вернулся с лекарством и водой.
– А где мама? – спросил он, пока Кора пила.
Девушка вяло махнула рукой. Ее смуглая кожа так побледнела, что казалась пепельно-серой.
– Уехала… к сестре в Псков.
– Что случилось? Ты упала?
– Потом… – Кора устало закрыла глаза. – Посиди со мной, как раньше.
Он сел рядом на краешек дивана и взял ее за руку. Кисть была прохладной и гладкой, словно шелковая. Суровое сердце Гордеева дрогнуло. Он вспомнил, как много хороших минут, часов и дней провел рядом с девушкой…
– Почему ты бросаешь меня, Фарид? – спросила Кора, откликаясь на его мысли. – Разве мы больше не любим друг друга?
Ну что скажешь на такое? Гордеев мог бы объяснить, что они – вернее, он – никогда и не любили. Он не собирался связывать свою жизнь с Корой Танг, как когда-то не собирался связывать ее с Йоко, с Надей. Это было совсем другое. Никто никого не принуждал – просыпалась симпатия, которая перерастала в интимность. Оба получали удовольствие, а кто какие планы строил – неизвестно. Если бы Фарида спросили, он бы сказал. Но женщины любят все многоточия, преподносимые им жизнью, дописывать по собственному усмотрению. А потом обвинять… скрыто или явно.
– Давай не будем обсуждать это сейчас, – сказал Фарид, отпуская руку Коры.
Прикосновение вдруг стало неуместным, вызвало неловкость.
– Почему?
– То, что было между нами… все равно рано или поздно закончилось бы. Только не говори, что ты не знала.
– Я не знала! Я думала…
– Мы не подходим друг другу, – перебил ее Фарид. – Совсем не подходим.
– Чем эта… женщина лучше меня? А? Чем?
Гордеев задумался.
– Наверное, ничем, – вздохнул он. – Она другая… вот и все.
– Все?! Как ты легко говоришь! Другая… Ничего себе, довод! – Кора распалялась все больше, забыв о своей роли несчастной больной. Ее глаза засверкали злостью. – Что в ней такого? Может быть, она моложе? Или красивей?
– Послушай… Ты ревновала меня к Левитиной, теперь ревнуешь к Людмиле Станиславовне. Но это бессмысленно! Все дело в том, что я не люблю тебя.
– Не любишь? – завопила Кора Танг, все себя от возмущения. – А спать со мной любишь? Для секса я, значит, гожусь, а для любви умом не вышла! Так получается?
– Так! – ответил Фарид, глядя в ее разъяренное лицо. – Именно так. Я рад, что ты понимаешь.
– Ах, ты… сволочь! Идиот проклятый! Скотина… – Она заплакала, размазывая слезы по бледным щекам. – Ты еще пожалеешь! Доверчивых женщин легко обманывать!
– Я тебя не обманывал.
– Но я…
– Ты ни о чем не спрашивала, значит, тебя все устраивало. Не строй из себя невинную жертву, тебе не идет.
– Убирайся! – закричала Кора, вскакивая и срывая с головы компресс. – Видеть тебя не могу! Подонок! Тварь!
– Вот теперь ты настоящая! – усмехнулся Фарид. – Ладно. Давай ключи от машины, надо же ее отогнать от подъезда.
Гордеев вышел от Коры Танг с невеселой улыбкой. Он еще раз убедился в правильности своего выбора: Людмила Станиславовна такого бы себе не позволила. Она действительно другая – по-настоящему мягкая, нежная и спокойная. Только внутри как будто лед… Но Фарид его растопит! На то он и мужчина.
ГЛАВА 28
