Лариса Соболева - Убийство по Шекспиру
— Роман можно накатать, — выдохнула Волгина, записывая в прямоугольнике основные доводы, и вдруг хихикнула: — Подсолнух получил по почте настойку на лягушках. Ой, не могу… К остальным членам отношение размытое.
— Это у нас сведения размытые, — поправил Степа, — не путай одно с другим. Тип он скользкий, а мне так… ладно, речь не обо мне. Вчера Подсолнух был на сборе труппы и на репетиции, сбежал из больницы.
— Хочешь сказать, он подкинул яд Эпохе?
— Ты записывай факты, потом думать будем. Далее, члены художественного совета получили подарки…
— Стой! — Оксана схватилась за телефон, набрала цифры. — Алло! Мне Петровича, это Волгина. Здравствуйте, Петрович. Что там у нас? Угу. Так… А как ваши крысы поживают?.. Еще раз: какие подохли?.. Бедняги. Спасибо, — и положила трубку. — В коньяке Кандыкова и вине костюмерши дополнительных веществ нет. В конфетках Эры Лукьяновны сильнейший синтетический наркотик, в лаборатории сейчас выясняют формулу. А в сигаретах Швеца героин. Круто. Я бы на эту гниду пожалела денег. Да, а травили Эру Лукьяновну классически — крысиным ядом.
— Значит, троим посланы подарки без отравляющих веществ, — сник Степа. — Что это значит? Случайно забыли положить или специально?
— Вот этого я не знаю, — задумчиво произнесла Оксана. — Еще есть факт. Рубан — член художественного совета — не получила подарка, но при отправке бандеролей женщина в зеленом пальто написала ее обратный адрес. Второй — неизвестный нам человек, но печатные буквы на извещениях написаны одной рукой — отправил бандероли и поставил обратный адрес Лопаткина. Короче, он внес явную путаницу, рационально внес.
— У Лопаткина, — подхватил Степа, выставив указательный палец на Оксану, — была короткая связь с Ушаковой, которая была в списке на сокращение, а он…
— Степа! — подпрыгнула Оксана. — Сокращение! Не понимаешь? Сюкина тоже была в списке на сокращение, и она присутствовала в театре в день смерти Ушаковых. Она имеет зуб на всех членов художественного совета, которые с подачи Эры Лукьяновны предлагают кандидатуры на сокращение! С Кандыковым у нее дружеские отношения, поэтому в его коньяке не обнаружено отравляющих веществ. Наверное, и с костюмершей, получившей чистое вино, отношения нормальные… а послала подарки для отвода глаз!
— А с Башмаковым? Ведь это он предлагал Лопаткину подписать список как члену профкома, значит, заседая на художественном совете, он тоже предложил кандидатуру Сюкиной на сокращение. Так, теперь нам надо взять протокол заседания художественного совета, чтобы точно знать, кто был против сокращения, а кто за него.
— О! — взвыла Оксана и вскочила со стула, затем принялась мерить шагами кабинет. — Это невыносимо. Это… это… глухариный ток! Четыре убийства и черт знает сколько покушений! А мы никак не вычислим отравителя. Да убийца ас из асов!
— Ты не вписала Швеца, — указал пальцем на свободные квадратики Степа. — У господина Швеца есть мотивы, мы с тобой их обсуждали. Вообще, я бы тщательнее изучил двоих — Подсолнуха и Швеца. Оба скользкие типы, оба на все способны.
— И все-таки, Степа, есть женщина. А у Сюкиной веский мотив, она, в отличие от Гурьевой, вхожа в театр. Как раз в тот момент, когда отравили Эру Лукьяновну, трое артистов находились в театре. И пока нам неизвестно, где была Сюкина в это время. Анна Лозовская находилась в театре, это подтвердили вахтерша и Овчаренко. Швец тоже, но исчез загадочным образом, вахтерша не видела, когда он ушел. Похороны сегодня? Поедем и мы. К тому же хочется еще раз взглянуть на «избранных» господ.
— Ну поехали, — с неохотой согласился Степа. — Не люблю траурных церемоний.
3
Вика обвязала шпагатом посылку, размешала сургуч. Получив деньги с клиента, стала оформлять следующую посылку. Из-за монотонности одних и тех же операций девушка давно научилась думать во время работы о чем-нибудь приятном, например, о вчерашнем фильме, книге или о текущих проблемах. Вика молода, поэтому за неинтересным занятием еще мечтала о чем-то, размышляла о том, куда пойти учиться, чтобы получить хорошую специальность. Не до конца же дней ей торчать на почте, где ничего нового, а только: посылка — шпагат, сургуч, деньги; бандероль — бумага, шпагат, сургуч, деньги. И квитанции, извещения… Первое время, закрыв глаза, лишь эти атрибуты и видела, еще руки. В основном она обращала внимание на руки клиента, редко поднимала глаза, чтобы увидеть лицо. А руки такие разные, многое говорят о клиенте.
Мужские руки подали бандероль… Руки пожилого человека. Что же в них особенного? Пальцы. Пальцы с распухшими суставами, оттого кривые… Внезапно Вика задумалась, глядя на распухшие суставы, кривые пальцы… В мозгу просигналило: кривые пальцы… кривые…
— Девушка, побыстрее, я час стоял, — сказал мужчина.
Вика подняла на него глаза, не понимая, о чем он ее просит. Пожилой человек, раздражен. Ну и что? Люди приходят сюда с разным настроением, дело не в этом. Его пальцы напрягли мозг, что-то важное с ними связано, где-то уже видела похожие пальцы. Снова опустила взгляд на его руки. Память выдала: почтовая стойка, бандероли, зеленые рукава с отворотами, пятно… руки… одна рука… Вспомнила!
— Извините, я отлучусь, — сказала она клиенту и отправилась к телефону.
— Да что ж это такое! — негодовал тот. — Куда вы? Примите бандероль, потом хоть домой катитесь…
Вика набрала номер.
— Заречный слушает.
— Степан, да?
— Ну да, да. Кто вы?
— Я Вика с почты… Помните, я говорила, что тогда, когда принимала коньяк у той женщины, меня что-то поразило, но потом отвлекли… Да, я вспомнила. Женщину вспомнила. Нет, не ее, а руки. У нее на одной руке был кривой палец. Мизинец. Он не сгибался, как-то странно выглядел. Все пальцы ровные, длинные, с маникюром, а этот… этот к остальным, как полумесяц… и неподвижный, как протез. Что?.. А, на какой руке? Сейчас, сейчас… Она стояла ко мне лицом… рука с пальцем была напротив моей левой руки… На правой руке. Да, точно, на правой руке! Писала она правой рукой на моей стойке, палец странно торчал, поэтому я… Ну что вы, рада была помочь… до свидания.
Он и Оксана, стоя в сторонке, наблюдали за артистами, а не за траурной церемонией.
— Не пришел на похороны только Юлиан Швец, — заметила Оксана.
Вдруг позвонили. Степа отошел от Оксаны, поднес к уху мобильник. Переговорив с Викой, поискал глазами и направился к заведующему труппой.
— Можно вас на минутку? — взял его за локоть.
Тот, опираясь на трость, последовал за Степой, который лихорадочно обдумывал фразы, дабы заведующий труппой ничего не заподозрил.
— Вы давно служите в театре?
— Я, почитай, всю жизнь здесь, смолоду, — важно сказал тот. — Сначала работал рабочим сцены, потом статистом… Вы знаете, что такое статист?
— Это… актер, исполняющий небольшие роли?
— Хм! Актер массовых ролей. У нас говорят: массовка. Только сейчас статистов не держат. Потом работал суфлером. Раньше спектакли готовились быстро, актеры не успевали выучить текст. И эту должность упразднили. Да, еще мне приходилось выполнять обязанности администратора. Но вот уже тридцать лет заведую труппой. А на театре все сорок! Во как!
— Солидный срок, — улыбнулся Степа. — А интересно, артисты всегда были склочными?
— Ой, да всегда грызлись из-за ролей. Это же актеры, их надо понять. Они как дети… правда, сукины дети. Сплетничают, заискивают перед режиссерами, лишь бы дали роль. Но когда роль получается, им все можно простить.
— Даже убийства?
— Ну, вы хватили! В нашей обстановке удивительно то, что это произошло только сейчас. Драчка-то давно идет. А рыба, как известно, гниет с головы.
— А, понял. Эра Лукьяновна?
— Да уж, наруководила! — и зав. труппой оглянулся по сторонам, понизил голос. — Скажу по секрету, она выжила из ума. Завела любовника и порх-порх, размахалась крыльями. Да пусть сколько угодно заводит любовников, лишь бы дело не страдало. А в результате что имеем? От труппы остались одни ошметки. Все с ног на голову поставила.
— Она в очень тяжелом состоянии, — напомнил Степа.
— Выживет, вот посмотрите. Кощей Бессмертный — этим все сказано. Такие ни в аду, ни в раю не нужны. Они и ТАМ порядок разрушат. Наша Эра в аду всех чертей разгонит. Кстати, вам не кажется, что сатана самый порядочный товарищ в аду?
— Почему? — улыбнулся Степа.
— Он наказывает за зло. Бог не берет грешников в рай, грешник идет в ад, и что там его ждет? Страшное наказание. А по идее, грешнику в аду должно быть хотя бы приятно, ведь попал на свое место, куда стремился.
— Да, любопытная теория. Скажите, актеры бывают с увечьями?
— Сейчас вряд ли. А вот в старину Стрепетова, например, была горбатой. Сара Бернар хромала, кажется, у нее был протез… запамятовал, но что-то не то с ногой было. И это никого не смущало, они ведь слыли выдающимися актрисами. А сейчас калек близко к театру не подпускают, несмотря на талант.
