Татьяна Гармаш-Роффе - Силы небесные, силы земные
Итак, к Лие у него особое отношение. Она не просто голубоглазая (с помощью линз) шатенка, как прочие его жертвы, — ее и зовут ЛИЯ. Как ту девочку, жертву маньяка… Надо думать, что тогда Мышьяк, подсматривая за изнасилованием, испытал свое первое и мощное сексуальное возбуждение. Не ощутив ни сочувствия к девочке, ни ужаса, с которым любой (нормальный) человек реагирует на свершающееся на его глазах зло.
Когда он повзрослел, то оказалось, что не способен испытать с женщинами такого же сильного наслаждения, как тогда. Возможно, подводила потенция, возможно, просто не мог достигнуть пика, но «разбираться в оттенках говна», как говорят в народе, детективу не хотелось. Без разницы, что там у него оказалось. Ясно, что ничего хорошего. И тогда он принялся воссоздавать раз за разом сцену, увиденную в детстве, надеясь снова испытать сильные ощущения.
Лия, видимо, стала для Мышьяка реальным воплощением его фантазмов. Будто материализовалась та, первая. С которой он смог получать свое… как это… гребаное удовольствие, не убивая. Убийство само по себе ему не нужно, похоже, он жаждал получить наслаждение от секса. Оргазм, проще говоря.
Именно поэтому Лия до сих пор жива. И он, скорее всего, действительно намерен на ней жениться: сохранить ее при себе на всю оставшуюся жизнь. Причем желание самой Лии для него значения не имеет: как все социопаты, он абсолютный, дистиллированный эгоист. А если учесть все то, что рассказал старый актер — его редкую красоту, тщеславие матери, с которым она всем демонстрировала сына и называла его «божонок», — так он еще и нарцисс. Эгоист, влюбленный в самого себя, хорошенький букетик патологий… Он должен ощущать себя царем горы: на вершине только он, другим там места нет. Другие — внизу, под ним. Его подножие, неодушевленная подставка для трона. Если он об этой подставке и заботился иногда, то лишь для того, чтобы его трон прочнее стоял… Лия стала ценным кирпичиком в этой подставке. А как знать, может, и краеугольным камнем…
И пока этот краеугольный камень выполняет свое предназначение, ему ничего не грозит. Хотя Феликс говорит, что темперамент у девушки взрывной… Ну, будем все же надеяться, что она понимает, с кем имеет дело. И решит подыгрывать Мышьяку, ради собственного спасения… А может, и ради спасения родителей. Их исчезновение слишком подозрительно.
И это, господа, как ни странно, новость хорошая! Потому что в таком раскладе Лия не сглупит, нет. Она маму с папой любит.
А они с Серегой ее найдут, причем очень скоро! Сейчас все зависит от старых архивов. Только бы дело не затерялось, только бы…
Глава 15
…Лия отдышалась.
Потом укрылась одеялом до ушей и, когда Мышьяк вышел из ванной, принялась тихо всхлипывать. Пусть думает, что сломал ее.
Он на ее плач не отреагировал. Лег рядом и повернулся к ней спиной. Минуты через две произнес:
— У нас завтра обручение. Я не желаю, чтобы у тебя было опухшее лицо. Прекрати сию секунду.
И Лия прекратила.
А вскоре она услышала его тихое, ровное дыхание.
Очень хорошо. Даже если он не спит, а лишь делает вид, его молчание давало ей возможность спокойно поразмыслить…
Было о чем.
Только теперь, когда он едва не задушил ее, Лия поняла, до какой степени милый чудик страшен. Горло болело, шея тоже. Синяк, наверное, останется. Украшение к обручению. На которую он собирается привезти ее родителей… Или это очередная ложь?
Без разницы. Обручения не будет! И надо срочно понять, как ее избежать. Что предпринять. Сейчас, здесь.
Телефон? Домашнего в квартире нет, а мобильный… Лия вспомнила: Арсений положил его на прикроватную тумбочку со своей стороны. И, кстати, вряд ли он разрядился: зарядного устройства на тумбочке нет. Он просто схитрил тогда, в машине: не хотел засветить свой номер во входящих Феликса… Однако рисковать не стоит. Не факт, что Арсений спит.
Значит, надо как-то нейтрализовать его. Именно нейтрализовать — побег исключается. Иначе он убьет маму с папой. И Феликса. И Машку, и всех, кто ей дорог… После сегодняшнего сеанса коррекции в виде удушения Лия больше не сомневалась: угрозы не пустые.
Справиться с ним она не сможет: он намного сильнее физически. Значит, она должна найти что-то такое себе в помощь, какое-то средство…
Снотворное, которым он ее напичкал? Оно где-то здесь, в квартире, без сомнения. Но найти его, не производя шума, будет нелегко. А еще труднее подсыпать ему: все готовил он сам, и еду, и питье. Из ее рук он и стакана с водой не примет.
На кухне, скорее всего, есть ножи. Но это не вариант. Вряд ли она сумеет убить ножом. А если только ранит, то он ее задушит, пусть даже из последних сил…
Что еще можно найти в квартире? Что-то тяжелое. Табуретку, к примеру. Треснуть его по черепу, пока спит!
Да, но спит ли он? Он хитер, предусмотрителен. И вполне может сейчас притворяться, чтобы посмотреть, как она себя поведет. Не успеет Лия взять в руки табуретку, как его руки сомкнутся на ее горле…
Она смотрела в темный потолок и перебирала в памяти все трюки, виденные-читанные в детективах, — те, благодаря которым герои спаслись. Пока не вспомнила один: надо спровоцировать шум, чтоб он вышел посмотреть, что происходит, а самой подстеречь его за дверью и треснуть чем-нибудь тяжелым! Сработает эффект неожиданности. Только он поможет Лие, эффект этот. Иначе ей с Мышьяком не справиться…
Оставалось только найти тяжелое и присмотреть подходящее место для осуществления задуманного. Табуретка не пойдет, с ней за дверь не спрячешься…
Лия тихо встала. Арсений не шелохнулся.
Она прошла на кухню, открыла холодильник — если он притворяется, то пусть думает, что проголодалась. Затем пустила воду, набрала в электрический чайник, включила. Он зашумел, как паровоз. Вот и хорошо — Мышьяк по звукам поймет, чем Лия на кухне занимается…
Мышьяк. Как был прав Феликс, эх!
Ищет ли он ее?
Конечно. Да только найдет ли? Даже она до сих пор не знала, кто он такой, этот Арсений. Да и Арсений ли?
…Не расслабляйся, Лия, строго приказала она себе. Ищет — не ищет, сейчас самой надо спасаться. Это в кино шикарный мэн вовремя поспевает за шикарной красоткой. Но у нас тут не кино. Самой надо, самой.
Она открыла одну тумбу, другую… Сковородки! Старые, почерневшие сковородки, которыми давно не пользовались. Лия осторожно потянула стопку на себя, подхватила ее, намереваясь поставить всю пирамиду на стол и рассмотреть, нет ли среди них достаточно тяжелой… Как вдруг в середине кривой пирамиды одна сковорода перекосилась, верхние съехали на бок и… Упали на пол с жутким грохотом.
Лия в ужасе замерла.
Мышьяк показался в проеме двери через несколько секунд.
— Извини, что разбудила. — Она старалась казаться спокойной.
— Чем ты тут занимаешься? — Он быстро обежал глазами кухню.
— Я проголодалась. Хотела яичницу пожарить…
Он повернулся и ушел обратно в спальню. Поверил?
Лия быстро поставила на огонь самую маленькую сковородку, вроде как для яичницы, остальные принялась собирать обратно в стопку, взвешивая каждую в руке: насколько тяжелая?
Тяжелой оказалась только самая нижняя. Но она была огромной. Настолько, что поднять ее можно лишь двумя руками… Спрятаться с ней за дверью кухни?
Лия мысленно поместила себя за дверью, представила входящего Арсения, а затем свое движение: вот она замахивается сковородой…
Не выйдет. Слишком большая. Заденет за дверь, и все пойдет насмарку…
Маленькая сковородка на плите начала гореть. Пополз неприятный запах застарелого жира. Кто жил в этой квартире раньше, интересно?
Нет, не интересно, ничуть. Интересно другое: как спастись отсюда.
Она прикрутила газ и принялась открывать ящики, искать вилки-ножи. Яичницу придется-таки сделать, для отвода глаз…
И вдруг в одном из ящиков она увидела молоток! Металлический молоток для отбивки мяса. Лия взвесила его в руке: довольно тяжелый… Может, не убьет — да это и не цель. Лия хотела Мышьяка нейтрализовать. А точнее, травмировать достаточно серьезно, чтобы он потерял сознание. А там…
А там разберемся. Главное — сбежать.
…Арсений вовсе не спал. И не собирался. Ситуация уходила из-под его контроля — какой тут сон.
Когда он познакомился с Лией поближе под видом гея, когда узнал ее получше, он, конечно, сделал поправку в своем плане с учетом ее характера и темперамента. Так, он быстро перестал рассчитывать на то, что подкупит ее материальными подарками. Потому и придумал гениальный ход с ее отцом. Такой подарок, как спасение любимого папочки, Лия примет с восторгом и благодарностью, он не сомневался.
И был прав. В ответ Лия подарила ему ночь, которая — как он и мечтал — освободила его от порчи, сделала его совершенным!
