Фея из комиссионки - Татьяна Игоревна Луганцева
– Молодец! – похвалила его Яна.
– Но пока она отказалась. Лора хочет дождаться судебного решения. Еще она сказала, что Сочи – это ее родной город, и климат для нее подходящий… Но обещала общаться по видеосвязи. Мы должны поближе узнать друг друга, – сказал Виталий Николаевич с улыбкой.
– Она, и правда, умненькая, – отметил Мартин. – И талантливая!
– А что с Елизарычем? – спросила Яна.
– Арнольд растерян… – сказал патологоанатом. – Но хоть пить бросил. За ним глаз да глаз нужен. Не стоит вам, конечно, говорить Лоре, что тем лаборантом, который перепутал генетический материал, был он. Я пригласил его в Москву ко мне в отделение. Вроде как согласился. Сейчас хочет сдать в аренду свой дом, чтобы снять квартиру в Москве.
– Лора не простила его? Ах, да! Она же так решила, – взгрустнула Яна.
– Теперь я точно, как отец, могу устроить ему взбучку, – вызвался Виталий Николаевич.
– Сиди уже! Отец! Давно ли им стал? – осадила его Яна. – Просто они сейчас сделают большую и непоправимую глупость, если расстанутся. Время лечит любые раны. Главное – дать человеку шанс.
– Тут мы им не поможем. Он исчерпал лимит доверия, а она слишком упряма, – сказал Олег Адольфович.
– А ты бы меня простила, если бы я тебе по глупости изменил? – спросил у Яны Мартин.
Она внимательно посмотрела на него. В больших голубых глазах мелькнула усмешка.
– А ведь можешь… По глупости… Раз такие дурацкие вопросы задаёшь. Знаешь, прощу, пожалуй… На сороковой день после похорон, – ответила Яна.
– Так кто же хотел убить Люка Мортерелли? – спросил Лебедев. – Или это моей матери показалось?
– Лидия Васильевна, мать твоя, находится в здравом уме и твёрдой памяти… – тут же сказал Олег Адольфович.
– Замочить итальяшку… Зачем? Кому это надо? Это точно не связано с матерью Лоры, – подал голос следователь Соколов.
– Не нашли крысу в своих рядах? – спросила Яна.
– Пока нет, но компетентные люди над этим работают. Среди нас предателей нет, – успокоил ее Мартин.
– А вот вы где, мальчики! – вбежала Эвелина. – Какое невесёлое место, но здесь хотя бы свежо. На улице такая духотища!..
Яна с грацией тигрицы подскочила к ней и что есть силы влепила пощёчину со словами:
– За ребят, за Лору и Арнольда!
Эвелина вскрикнула и не удержалась на ногах, подвели высокие каблуки. Она в одну сторону отлетела, а какая-то маленькая запчасть – в другую. Мартин поднял загадочную штуковину, пока следователь Соколов помогал Эвелине подняться на ноги. Она пребывала в нокдауне.
– Что это? – спросил Виталий Николаевич у Мартина.
– Очень интересная вещь!.. Секретный наушник не наших спецслужб, – строго посмотрел Мартин на Эвелину. – Яна, браво! Одним ударом…
– Так вот кто сливал сведения! Проститутка и есть! А уж кому и что она сливала, это вы с ней сами разбирайтесь. Мне на нее смотреть тошно! Я уже сегодня насмотрелась… – брезгливо ответила Яна.
Глава двадцать вторая
Яна поняла, что просто побыть в покое хотя бы два оставшихся до отъезда дня – не судьба. Или, как нынче говорят – не ее тема. Она тоже была живым человеком, а тут столько всего свалилось на ее блондинистую голову. Раскрытие старого убийства, два новых, а еще, совершенно случайно, раскрытие двойного агента.
Убийство прошлого владельца-винодела и покушение на нынешнего, конечно, определили в одно делопроизводство, а оказалось, что это совсем не связанные друг с другом два преступления.
Бывшие друзья Мартина, подарившие ему мед с сюрпризом, давно работали на иностранную разведку, сливая данные по Краснодарскому краю и Крыму, пытались завербовать Люка, почему-то решив, что этот любвеобильный итальянец на чужбине станет лёгкой добычей. А он неожиданно отказался. Но и в полицию не пошёл. Семейная парочка решила его ликвидировать. Через двойного агента Эвелину была закинута дезинформация о том, что он занимается наркотиками. Кстати, наркота уже была подкинута ему в складское помещение. При задержании или в следственном изоляторе он был бы устранен, а бандиты заодно замутили бы еще что-нибудь под шумок. Но неожиданно всё изменилось. Яд в мёд для Мартина и Яны был добавлен не просто так. Бандиты запаниковали, что Мартин их подозревает, что на них все-таки вышли, и решили Вейкина тоже устранить. Если бы не мгновенная реакция Яны… Но что теперь об этом…
Все преступники были пойманы, задержаны. На какое-то мгновение Яне показалось, что в городе стало легче дышать.
Она зашла к Лоре попрощаться.
– Привет! Пустишь?
– Конечно, я всегда тебе рада, – ответила девушка, отъезжая от калитки и направляясь в дом. – Проходи на кухню! Я сейчас…
Одета она была в открытое белоснежное платье с окантовкой из кружев и расшитым корсажем. Видно было, что это великолепие создали талантливые руки. Темные волосы лёгкой волной обрамляли бледное усталое лицо.
Яна села на удобный стул у раскрытого окошка, за которым щебетали птички. Цветущий розовый куст заглядывал в окно, наполняя кухню одним из самых приятных на земле ароматов.
Лора вернулась с плоским свёртком в руках. Красивая бумага с тиснением, изящная тонкая лента. По форме свёрток напоминал небольшую картину.
– Подарок тебе, Яна. Обещай, что откроешь, когда прилетишь домой, – попросила Лора. – Обещаешь?
– Хорошо, но мне будет трудно удержаться, – улыбнулась Яна. – Спасибо! Ты не сердишься на меня?
– За что?
– Ну… твоя жизнь кардинально изменилась после встречи со мной, – пояснила Яна.
– Ни ты, ни я в этом не виноваты. О делах мамы я, правда, не знала, даже не догадывалась. А если бы узнала, то не уверена, что сдала бы ее полиции.
– Понимаю. Я тоже не уверена, если бы такое касалось моего близкого человека…
– Давай сейчас не будем это обсуждать, хорошо? Сварить тебе кофе? Ты же любишь, я помню. Крепкий, без сахара…
– Эх, если бы ты жила с отцом, я бы чаще бывала у него в гостях. Сейчас это настоящая мужская берлога – носки на полу, немытая посуда, коробки от фастфуда с объедками… Бр-р!
– И пиджаки у него не по размеру, – засмеялась Лора.
– Это точно! Типа на вырост!.. Мальчик растёт…
– Расскажи мне о нём, – попросила Лора.
– Он очень хороший, добрый. Сумел остаться честным и неподкупным человеком в своей профессии. Если бы не он, то я могла бы получить срок незаслуженно. Лебедев выглядит колючим, но на самом деле ему не хватает ласки, заботливой женской руки. Ты дай
