Их было девять… - Настасья Викторовна Лис
– Оль, ты как? Сильно болит? – интересовался я у нее почти каждую минуту.
– Не очень, – уверяла девушка, но по ее лицу и непрекращающимся слезам я видел, что ей тяжело и необходима помощь. Как можно скорее. Минуты в ожидании Лены и странной женщины в сером плаще тянулись мучительно долго. Казалось, что прошла целая вечность, и даже больше, с того момента, как она ушла. Работу прекратили. Все ждали помощи и еще надеялись, что на объект придут либо бригадир, либо командир. Но изменений никаких не было. Спустя полчаса, я решил выбежать на основную дорогу, оставив Олю ненадолго с остальными ребятами, и попытаться поймать там хоть какую-то машину. Медлить дальше уже было нельзя. Рана сильно кровоточила. Оля побледнела, глаза впали, губы высохли и тряслись то ли от боли, то ли от бессилия.
– Ребят, я мигом гляну сейчас, – вдруг, машина подвернётся или автобус. Присмотрите за Олей, хорошо? – беспокоился я и боялся снова сделать что-то не так. Я заметил, как девушка попыталась поспорить со мной, чтобы я не оставлял ее сейчас, но я чувствовал, что это ненадолго, и что я вернусь очень скоро.
Я вплотную приблизился к ней, поцеловал ее в щеку, провёл рукой по волосам и со словами «я мигом», бросился искать помощи. Оглянулся: Лены по-прежнему не было видно. Через несколько минут я уже стоял на основной дороге и всматривался вдаль. Автобус, к сожалению, мне не подвернулся. И я стал обдумывать еще варианты своего поведения в этой сложной для нас ситуации. «Может, стоит найти дом командира? Схожу к его другу, у которого мы мылись в бане, и спрошу, как это лучше сделать», – крутилось в моей голове. Но, вдруг, где-то вдалеке, за поворотом, показалась оранжевая или жёлтая машина, сверкнувшая на солнце лобовым стеклом. Я сразу не поверил своим глазам! Не может быть! Это первая машина, которая попалась мне за всё время пребывания здесь! И она появилась именно тогда, когда была нам так необходима! Теперь главное, чтобы водитель остановился и не отказал в помощи. Я пулей выскочил на дорогу и бешено замахал руками в разные стороны. Транспорт медленно приближался ко мне, но я и не собирался сходить с его пути. «Пусть лучше давит, чем я отступлю!» – твёрдо решили мои мозги и сердце, придя, наконец, к общему знаменателю. Жёлтая машинка вяло остановилась, и из бокового стекла так же вяло на меня уставились глаза пожилого водителя.
– Эй, парень, ты чего? Жить надоело, что ли? – пробубнил седой человек за рулём, глядя куда-то мимо меня.
– Помогите нам, пожалуйста! Я – студент из стройотряда, который работает на отделке новой школы. Там девушка ногу проткнула гвоздём. Ей бы срочно нужно к врачу. А до «большого» посёлка очень далеко, – кратко объяснил я, всматриваясь в глаза водителя и пытаясь прочитать в них его мысли. – А-а, – протянул дед, всё также глядя куда-то сквозь меня, – садись, подвезу.
Я, довольный, плюхнулся на переднее сидение и почувствовал, как в голове начали стучать маленькие молоточки, то ли от волнения за Олю, то ли от желания как можно быстрее оказаться рядом с ней.
Вскоре мы приблизились к зданию школы, и я, поинтересовавшись самочувствием больной, бережно отнёс ее в машину, почти уложив на заднее сидение. Потом уселся рядом с водителем и, махнув ребятам рукой, попросил его ехать быстрее. Отзывчивый дедушка и, правда, старался разогнаться, но, видимо, боялся слишком скорой езды. Несмотря на это, спустя двадцать минут, мы оказались уже возле больницы. Здание выглядело слегка мрачноватым и устаревшим. Хотя это меня не удивило, так как я привык видеть в этом посёлке полуразваленные крыши и покосившиеся стены. Дом был деревянным и выкрашен в серо-зелёный цвет.
Я аккуратно помог Оле выбраться из машины и на руках доставил ее до входа в больницу. Вскоре к нам подошёл врач, уточнил, что произошло, и, внимательно выслушав меня, опять удалился. Это был мужчина, лет сорока пяти, крепкого телосложения, со слегка поредевшими на макушке волосами. В целом, он показался мне довольно солидным и компетентным. Не знаю, может, потому, что мужчина, или, что выглядел умным, в очках и с залысиной на голове. Через пару минут он вернулся в сопровождении медсестры, примерно того же возраста, что и сам. Они усадили Олю в коляску и, попросив меня подождать, увезли ее в один из кабинетов, который находился в конце коридора. Я повиновался, присел на скамейку и почувствовал, как по телу пробежала мелкая дрожь.
– Девушку нужно пролечить курсом антибиотиков, так как рана глубокая и, похоже, что гвоздь попался ржавый. Нужно исключить вероятность заражения и хорошенько понаблюдать за ней, за аппетитом, за температурой. Поэтому спокойно отправляйтесь по своим делам. Мы за ней присмотрим, – складно проговорил врач, с залысиной, важно поправив очки, словно произнося давно заученный текст. Я слегка растерялся, то ли от того, что всё, вроде бы, обошлось, то ли от того, что начал осознавать наступившую разлуку с Олей.
– А, когда ее можно будет навестить? – уточнил я, внимательно посмотрев на врача. – Завтра, после двенадцати часов. Сможете пройти прямо в палату. Только переоденьтесь, – сухо ответил он, обведя меня взглядом с ног до головы. Я поблагодарил доктора и нехотя поплёлся к выходу, всё еще не понимая, что несколько дней мне придётся прожить без Оли. Седой дед ждал меня на том же самом месте, где мы остановились.
– Ну, как там, порядок? – почавкав, спросил он и посмотрел, наконец, на меня. И только в этот момент я заметил,
