Виновны все - Николай Иванович Леонов
– Ща с Сашей созвонюсь, пусть его контора по своим сусекам поскребет – вдруг у них есть такая информация? А то, боюсь, если вовремя на Гончего не выйдем, смоется, зараза, за бугор… – завершая свое повествование, досадливо вздохнул Стас.
Утром следующего дня Гуров спозаранок отправился в Ряскино. Когда он уже подъезжал к деревне, скрытой от дороги стеной леса, то еще издалека увидел уходящий в небо широкий столб белесого дыма. Обычно это свидетельствовало о том, что пожар уже на стадии догорания. Так оно и оказалось. Когда Лев проехал через Ряскино, то увидел впереди руины догорающего дома, подле которого суетились сельчане с ведрами. Тут же стояла пожарная машина, и двое пожарных усердно поливали полуразрушенный сруб. Даже никого не спрашивая, Гуров уже понял, чей мог быть этот дом. Но, выйдя из своей машины, все же уточнил у пожилого сельчанина, который задумчиво курил, глядя на пожарище:
– А вы не скажете, чей это дом?
– Ну, чего ж не сказать-то? Яшки Ломыко, его еще кое-кто старцем Абрамием кликал. Он тут все секту пробовал состряпать, да что-то к нему не больно-то пошли. Видно, вместе с домом сгорел – что-то его нигде не видать. А вы отколь будете? – решил полюбопытствовать сельчанин.
– Я из уголовного розыска, полковник Гуров. – Лев показал сельчанину свое удостоверение. – А вот скажите, в эти дни синюю иномарку в селе не замечали?
– Хм… Анюта, подойди сюда! – окликнул сельчанин женщину средних лет и, когда та приблизилась, повторил ей вопрос, заданный полковником.
Немного подумав, Анюта утвердительно кивнула. По ее словам, такую машину она видела минувшим вечером, уже часу в одиннадцатом.
«Все ясно… – мысленно отметил Гуров. – Когда они поняли, что я никуда не еду, то тут же помчались сюда. Вот только непонятно: зачем им нужно было убивать этого Варсафкина-Ломыко-Авраамия? Чем он помешал Гончему? Неужели это было сделано в отместку за то, что Варсафкин поджег дом Борисова? Но тогда зачем Гончий подослал «монтера» к профессору? Ведь не для того же, чтобы пожелать ему доброго здоровья?..»
Он пошел вокруг пожарища по спирали, постепенно расширяя круг поиска, и когда удалился от дома метров на тридцать, обратил внимание на густую куртину дикой конопли, выросшей у ограждения соседского огорода. Что-то его туда словно подтолкнуло. Раздвинув стебли, Лев, можно сказать, остолбенел от увиденного. В центре куртины, среди высоченного сорняка, на земле, раскинув руки, лежало окровавленное тело бородатого старика с разрубленной головой. Нижняя часть его тела находилась в какой-то норе, откуда, судя по всему, он и выбирался перед тем, как кто-то нанес свой убийственный удар. По всей видимости, убийца знал про этот потайной лаз, ведущий на пустырь, и, совершив поджог, подкараулил у лаза хозяина горящего дома. Гуров его сразу же узнал – именно этого старика изобразил Иван Гончарин в Семигодове. Это был Варсафкин…
Достав телефон, Лев набрал единый номер службы «ноль два». Услышав отзыв дежурного местного РОВД, представился и попросил срочно прислать опергруппу для расследования умышленного убийства. Местные жители, непонятно каким образом, в момент узнали о случившемся и очень скоро переместились поближе к месту, где этой ночью произошла кровавая драма. Гурову пришлось несколько раз напоминать возбужденно гомонящей толпе, чтобы излишне любопытные не затоптали следы, которые мог оставить убийца.
Подозвав к себе своего недавнего собеседника, он вполголоса спросил, нет ли в селе человека, который бы был очень близок с убитым, чтобы задать ему несколько вопросов. Тот, почесав затылок под полотняной кепкой, уверенно кивнул – имеется.
– Есть тут один такой, Семен Федорушин его зовут. По-уличному Святошей кличут. Пройдоха – каких поискать, но уж из себя такого правильного корчит! И вот он очень уж крепко скорешился с Яшкой Ломыко. Когда Яшка – вообще-то он очень любил, чтобы его величали старцем Авраамием – начал свою секту собирать, Сенька первым к нему прибежал. Видно, думал за счет лохов деньжат подзагрести. Яшке-Авраамию во всем помогал, даже по домам бегал, агитировал. Только вышло-то у них все совсем наоборот. Ну, какие-то дела они все же проворачивали. Чего-то выращивать пробовали, люди говорили, что эта зараза покрепче конопли будет…
На вопрос Гурова, не Святоша ли поджег дом и зарубил своего «кореша», мужчина отрицательно помотал головой, пояснив, что Сенька крадун умелый, а вот как убийца – «дохловат в коленках».
– Я так понял, этого Святоши здесь на пожаре нет? А как бы мне с ним встретиться? – Лев вопросительно огляделся по сторонам. – Говорите, что он деньги любит? Так я бы ему хорошие бабки заплатил, если бы чего-то дельного рассказал. Как бы ему это передать? Кстати, вот и вам на пиво. Возьмите, возьмите! – сунул он в карман собеседника тысячную бумажку.
Тот, чуть смущаясь, поблагодарил и пообещал немедленно отыскать Федорушина.
– Он чего-то шуганый стал последнее время – от собственной тени шарахается. Только это! Ежели найти его не получится – деньги возьмете назад. Я не халявщик! – с достоинством уведомил дед.
Вскоре прибыл «уазик» с местными операми. Судмедэксперт, осмотрев убитого, прикинул, что смерть наступила часов десять назад. Убийца, скорее всего, использовал туристический топорик. Криминалисты тем временем начали свою работу по поиску следов и улик.
Менее чем через час к Гурову подошел тот самый дед и на ухо сообщил, что Святошу он нашел, передал ему сказанное прибывшим из Москвы. Федорушин вначале даже слышать не хотел про какие бы то ни было разговоры с представителем полиции, но упоминание о деньгах его мнение в корне изменило.
– Он сказал, что будет ждать вас ровно в одиннадцать вон в том леске, – указал старик рукой куда-то на северо-восток. – По тому краю села идет в поля проселок, и там, если с полкилометра по нему пройти, справа будет тот самый лесок. Вам надо быть одному, взять с вас он хочет тридцать тыщ. Ну уж, не знаю, по карману ли вам такие деньжищи? Он сначала пятьдесят загнул. Ну, я поторговался, сбил до тридцати. Вот все, что могу вам сказать.
– Да, «герой» он, видать, первостатейный! – насмешливо отметил Гуров. – Хорошо еще, что не назначил встречу в соседней области… Он что, думает, в том леске безопаснее будет?
