Китаката Кендзо - Клетка
Такаги разобрал свою зажигалку. В ящике стола он держал на такой случай маленькую отвёртку. Он осторожно вытащил фитилёк из зажима. Вроде бы всё было в порядке.
В десять минут четвёртого пришли сообщения о том, что заблокированы дороги, дабы перекрыть преступнику все маршруты и не выпустить его из зоны, взятой под наблюдение. Не так уж плохо. Можно даже сказать, довольно быстрая реакция. У них был только один шанс схватить этого человека на месте преступления — поставить кордоны ещё до того, как всё произошло.
Такаги только начал собирать зажигалку, когда ему позвонили из кабинета шефа. Он подал знак Мурасаве.
— Того молокососа, что я задержал около четырёх лет назад, вчера выпустили, — сказал Мурасава таким тоном, будто речь шла о чём-то совершенно неважном, когда они вместе шли к кабинету начальника.
— Сколько ему?
— Было двадцать. Я думал, что надо пойти и посмотреть, что там у него происходит. Этот идиот настолько неуравновешен, что пустяковое событие может довести его до смерти.
— Что значит «пустяковое событие»?
— Его женщина нашла другого. Она его на восемь лет старше. Парень его убил.
Такаги постучал в дверь кабинета шефа, и в ответ раздался голос, который всегда напоминал ему о том поджигателе, которого он арестовал много-много лет назад.
— Я о том деле, что произошло два месяца назад в Синдзюку, — сказал начальник, всё ещё не отрывая глаз от лежавших на столе бумаг. — Прежде чем заморозить его, давайте ещё раз всё внимательно посмотрим.
Об этом деле писали все газеты. Человек с неустойчивой психикой ударил ножом ни в чём не повинного прохожего. То что шеф говорил сейчас, означало: «Дело Овады окончено. Кроме того, он умер. Нам трудно было надеяться на иную, лучшую, развязку этой истории».
— Если вы не возражаете, я попросил бы вас обоих проехать туда и посмотреть всё самим.
— Вы знаете, я не люблю лезть в расследование, которое уже закончено, сэр.
— Но…
— Ведь вы приказали не следить за Овадой, сэр. И это было всё лишь несколько часов назад.
— Что вы хотите этим сказать?
— Мы хотим выследить того человека, что убил Оваду. Если мы найдём его, то необязательно кому-либо сообщать, что ваши приказы привели к смерти Овады.
— Такаги! — воскликнул шеф, и глаза его засверкали от гнева, но потом взгляд постепенно смягчился. — Ты даже лучший актёр, чем я думал. Я думал, что ты просто дашь мне понять, что мои приказы спасли твою собственную голову.
— Слова иногда значат больше, чем, казалось бы, можно ими выразить.
— Мудрость, приходящая с возрастом. Ладно, это хороший урок для меня.
— О чём вы говорите?
Такаги взял сигарету из пачки, лежавшей на столе, и поджёг её от настольной зажигалки. По ряду причин все эти газовые зажигалки дают совершенно другое пламя.
— Я не могу отстранить специальную группу от этого дела.
— Пусть они занимаются своей работой, а нам оставьте нашу. Почему бы нам не сказать, что мы разыскиваем этого человека в связи с его участием в побеге Сугимуры на Тайвань?
— Это может сработать, — согласился шеф.
Он больше не задавал вопросов. Он вообще не хотел лезть слишком глубоко. У него были все характерные черты идеального бюрократа, хотя он сам этого не понимал. Такаги затушил сигарету.
— Мы ищем того подлеца, что помог бежать Сугимуре, — произнёс шеф.
— Мы об этом позаботимся, сэр.
— Даю три дня, самое более — четыре. Думаете, вам хватит времени, чтобы выполнить это задание?
— Более чем достаточно.
Шеф кивнул, и Такаги с Мурасавой вышли из кабинета.
— Вы что-то лично имеете против Такино, сэр? — поинтересовался Мурасава.
— Почему ты так решил?
— Просто сложилось такое впечатление.
— У меня в жизни не было ни одного человека, которого бы я ненавидел.
— Ненавидите грехи, но любите грешников?
— Да нет, дело не в этом. Мне никогда не случалось переживать каких-то особых эмоций.
— Я должен помочь вам искать его?
— С этого и надо было начинать, Мурасава.
— Можно я ещё кое-что скажу?
— Что?
— Думаю, что в этой ситуации я одобряю его действия. Я имею в виду Такино.
— Лучше бы тебе постараться надеть наручники на этого парня, если ты хочешь быть достойным уважения.
Мурасава нахмурился.
Такаги вернулся к рабочему столу и снова начал возиться со своей зажигалкой. Он вставил туда новый фитиль. Сейчас пламя горело довольно ровно.
— Хочу пойти повидаться с женой Такино, — сказал он и надел плащ. На улице шёл дождь.
— А что я должен делать?
— Для начала попытайся взять его след. Свяжись с полицией Чибы и Сайтамы, пусть они поищут машину Такино. Где-нибудь вокруг Токио.
— Вы на самом деле считаете, что он воспользовался собственной машиной?
— Кто знает? Но проверка-то не повредит, правда?
Было почти четыре. С момента происшествия прошло почти два часа. Полицейские всё ещё трудились на месте преступления.
На парковке перед супермаркетом Такино было одно свободное место — то самое, где обычно стояла белая «Тойота». Такаги припарковал там свою машину — рядом с минифургоном с надписью «Такино-супермаркет» на боку.
Он прошёл по главной аллее и сначала взглянул на кафе. Закрыто. Супермаркет же вроде бы, как обычно, работал. Он прошёл через магазин и открыл дверь офиса, даже не потрудившись постучаться. За столом сидела женщина и курила. Она подняла голову и посмотрела на Такаги с совершенно отсутствующим выражением лица, не сделав даже попытки встать.
— Вы жена Кацуя Такино?
Она была привлекательной женщиной, с роскошными волосами, струящимися по плечам, словно каскады воды. Но глаза её были совершенно пусты. Невозможно понять, слышала ли она сейчас хоть что-нибудь из того, что он говорит.
— Что?
— Где я могу найти вашего мужа?
— Его здесь нет.
— Он уехал?
— А вы кто?
— Извините, мне следовало представиться. Моё имя Такаги. Я детектив из Главного управления департамента полиции.
Женщина достала сигарету. «Салем». У неё были идеально отполированные ногти.
— Что вам здесь нужно?
— О, да ничего особенного. Просто мимо проходил.
— Мой муж что-то натворил, да?
— Почему вы так решили?
— Не знаю, просто такое чувство. Весь день меня не покидает тревога. И кроме того, вы ведь из полиции, правильно?
— Знаете, когда вдруг появляется полицейский, это вовсе не означает, что кто-то совершил преступление.
Женщина медленным движением достала из ящика стола конверт. Не открывая, она положила его перед собой и молча уставилась на него.
— Там, внутри, бумаги на развод. Мой муж уже их подписал.
Такаги взял в рот «Голуаз» и щёлкнул зажигалкой. Пламя слишком большое. Должно быть, многовато бензина. Эта вещь работает, как хочет.
— Относительно дел… он тоже обо всём позаботился. Так что мне не трудно теперь вести его бизнес.
— И что?
— Я знала, что что-то происходит. Я знала, что он встречается с другой женщиной. Я знала, что он всегда жил своей жизнью. Но я никогда ничего не говорила ему. Мне так жаль его. И ещё этот человек — Такаяси. Он был другом моего мужа с давних времён, так ведь? Так вот недавно в газетах сообщили, что его убили. А он старался, чтобы я этого не увидела.
— Но неужели вы не попытались остановить его, когда он уходил?
— Я знаю его гораздо лучше, чем вы. Я просто сказала ему, что буду ждать его возвращения домой.
— То есть вы не собираетесь с ним разводиться?
— Я не буду менять табличку снаружи. На ней написано: «Такино-супермаркет». Хотя на самом деле магазин носит имя моего отца. Но он всегда был так упрям в этом вопросе.
Женщина взяла очередную сигарету и подожгла её с помощью ярко-красной лакированной зажигалки.
— Я подумал, что кафе закрыто.
— Оно снова откроется завтра. Недавно он пришёл туда и взял кофе. И даже заставил себя выпить его горячим, пока тот ещё не остыл. С тех пор, как мы знакомы и за всё время нашего брака я впервые видела, чтобы Такино так сделал.
Она улыбнулась, но лёгкая тень пробежала по её лицу.
— Мне кажется, вам лучше было бы развестись.
— Я уверена, что мне многие так будут говорить. Но я уже всё решила.
— Я вовсе не о вас сейчас говорю. Я имею в виду, что он хочет, чтобы вы это сделали. Ради вас самой. Он хочет этого, потому что любит вас.
— Нет, он этого не хочет. Я знаю это, что бы мне ни говорили. Он обо всём позаботился. Понимаете, здесь, на работе, он обо всём позаботился.
Такаги выбросил «Голуаз» в пепельницу. Что заставило его прийти сюда и повидаться с женой Такино? Он хотел помочь ей, если у неё есть проблемы? Утешить, если она в печали? Когда дело касалось человеческих чувств, он был больше человеком, чем детективом. Это точно.
