Наталья Борохова - Адвокат на час
Вероника очнулась, черты ее исказились.
– Вон!!! – страшно закричала она.
Женщина повернулась и, как слепая, кинулась к выходу. Мелькнуло удивленное лицо горничной, идущей по коридору со стопкой чистых полотенец. Тоня бежала мимо нее, спотыкаясь и не видя, куда бежит. Слезы слепили глаза. Она не понимала, что происходит. Ноги сами собой понесли ее в комнату, где она могла броситься на кровать и наконец дать волю чувствам.
Конечно, Тоня не видела, что дверь одной из спален не прикрыта полностью. Она, оглушенная и отупелая, не могла заметить лица сестры, торжествующей и улыбающейся, как ликующий демон. Элеонора многое могла ей рассказать…
На следующее утро, не найдя на своем рабочем столе записки, Настя поняла, что Логинов все же заходил.
«Мог бы черкнуть хоть что-нибудь в ответ, – подумала она. – Наверняка обиделся. С ума сойти, мужчины бывают такими чувствительными! Кто бы мог подумать». Она набрала его телефонный номер. Он не отвечал. «Точно обиделся», – решила она и занялась своими делами, дав себе слово обязательно навестить коллегу в обеденный перерыв. Но получилась так, что, завертевшись в круговерти дел, Настя забыла о своем обещании. Она делала звонки, заезжала куда-то побеседовать с сотрудниками, растолковывала обязанности новой секретарше. Очнулась она от суматохи только ближе к вечеру. «Ой, что же это я?» – почувствовала она угрызения совести. Телефонный номер Логинова по-прежнему не отвечал. Несмотря на то что рабочий день уже кончился, Настя все же заехала в офис, надеясь застать Олега там. По пути она захватила маленький букетик цветов, в знак своего оправдания. Понимая, что выглядит немного нелепо, и предвкушая очередную шуточку своего друга, Дроздова бегом поднялась по лестнице. В коридорах уже включили дежурное освещение. Она вошла в знакомый зал, разделенный многочисленными перегородками, и, немного поплутав в стеклянном лабиринте, с бьющимся сердцем отворила знакомую дверь и вошла внутрь. Стучать не имело смысла. Было видно, что хозяина нет и, по всей видимости, не будет. Вешалка была пуста, а на поверхности стола не было ни единого предмета. Куда-то запропастилась даже фотография брюнетки в рамке. Это последнее наблюдение несколько обескуражило Настю. В кабинете не было никаких признаков человеческого присутствия. Дух Логинова выветрился, словно он никогда здесь и не работал.
«Что за чертовщина!» – удивилась Настя, потирая виски. Она подошла к столу и выдвинула один из ящиков. Пусто. Ни бумаг, ни папок. Только брошенная канцелярская скрепка как воплощение всеобщего запустения.
За спиной раздались шаги, и по стеклянным стенам заметался луч фонарика.
– Кто здесь? – раздался грозный окрик, и через минуту на пороге материализовалась фигура охранника. – Это вы, Анастасия Евгеньевна? – удивился он. – А я услышал шаги и решил проверить. Вы уже уходите?
– Да, я пойду, – отозвалась Дроздова. – Просто хотела забрать кое-какие бумаги у Олега Валентиновича, но опоздала. Загляну к нему с утра.
– В этом нет надобности, – смущенно кашлянул охранник. – Неужели вы ничего не знаете?
– А что я должна знать? – проговорила Настя, почувствовав внезапную слабость в коленях.
– Логинова сегодня уволили. Это было распоряжение Дворецкой…
«Уволили?! За что уволили?» – заметались в голове суматошные мысли. Но изводить охранника вопросами, на которые он сам едва ли знал ответ, Настя не стала. Она побрела к выходу, чувствуя, что вместе с кабинетом Логинова опустела и ее душа. Она шла по коридору, по которому столько раз проходил он, спускалась по лестнице, касаясь рукой перил, которых касался и он тоже. Как часто она слышала за спиной его энергичные шаги и неповторимый, всегда чуть насмешливый голос. Настя тогда и не думала останавливаться, продолжала идти вперед, незаметно замедляя шаг. Она слишком хорошо знала, что едва успеет дойти до поворота, как он догонит ее. Сладко замирало сердце, и она опять видела его медленную улыбку. Он небрежным жестом откидывал назад идеально ухоженные волосы и говорил что-нибудь подобающее случаю.
Логинов ушел. И если так распорядилась Дворецкая, назад он уже не вернется. Не помогут тут ни просьбы, ни личные взаимоотношения. Вероника единолично выносила решения и игнорировала чужие советы. С этим нужно было смириться…
Подходящей возможности поговорить с Дворецкой Насте в тот вечер не представилось. Вероника не спустилась к ужину, и кухарка унесла ей еду в кабинет. Место Антонины также пустовало. Похоже, в доме произошла какая-то очередная семейная ссора, в подробности которой Дроздова не была посвящена. Да, впрочем, у нее были собственные проблемы, и ее мало интересовало, что на этот раз не поделили мать с дочерью.
Зато Элеонора с ангельским видом сидела за столом, демонстрируя самое безмятежное расположение духа. Она не изводила прислугу придирками, а, отдав должное горячему блюду и десерту, пожелала всем спокойной ночи и удалилась к себе в комнату.
Влад елозил на своем месте, время от времени поглядывая на Настю. Было видно, что ему не терпится что-то ей сообщить. Но за столом оставался Пирогов. Он долго мучил свой бифштекс, потом бренчал ложкой в чашке с чаем. Наконец, промокнув губы салфеткой, он встал, тяжелым взглядом смерил Анастасию и отправился прочь. Влад едва дождался момента, когда кухарка, захватив пустые тарелки, уберется с глаз долой.
– Эй, ты! – жарко зашептал он Дроздовой. – А тебя отсюда скоро вышвырнут.
У Насти глухо заныло сердце. Конечно, не стоило так серьезно относиться к словам младшего отпрыска Дворецкой. Но у нее было странное чувство, что сегодняшнее увольнение Логинова каким-то образом связано с ней. В последнее время Вероника не принимала никаких серьезных решений, не посоветовавшись с ней. А тут уволила ее заместителя и даже не потрудилась сообщить Насте, в чем, собственно говоря, проштрафился ее «ценный работник».
– Ты даже не хочешь меня спросить, что я знаю?
В голосе Владислава звучало разочарование.
– Ну и что ты знаешь? – безразлично спросила Настя, старательно отводя глаза от жирной капли соуса на подбородке Дворецкого. Маменьки не было рядом, поэтому замечаний по поводу хорошего тона делать было некому.
Владик отложил в сторону вилку.
– У тебя в комнате сегодня был обыск! – выдал он, для убедительности округлив глаза.
– Обыск?!
– Ну, да! Ты что, не знаешь, что это такое?
Конечно, Настя имела представление о процедуре обыска и знала о том, что для этого требуется судебное постановление. Но, по всей видимости, это не была инициатива правоохранительных органов. В доме Дворецкой действовал единственный закон – воля Вероники.
– Мне кажется, что ты поторопился с выводами, – сказала она как можно безразличнее. – Я живу в вашем доме, в комнате, которая принадлежит также вам. Возможно, Вероника Анатольевна просто забыла там какую-то свою вещь. Нет ничего крамольного в том, что она решила ее забрать.
– Да? – хихикнул Влад. – Только почему тогда дядя Миша рылся в твоих вещах?
– Дядя Миша? – изумилась Настя.
– Ну, да! Наш охранник. Он ничего не делает без распоряжения маменьки. Значит, чем-то ты ей насолила, детка.
Тут было над чем задуматься. Стало ясно, что внезапное исчезновение Логинова и поиски в ее комнате – звенья одной цепи. Вот только что это значило?
К горлу подкатила тошнота, привычная реакция Анастасии на стресс. Ей, должно быть, впервые открылась бездушная суть женщины, манипулирующей людьми, как пешками. До сих пор, обласканная Вероникой, девушка находилась в приятном заблуждении относительно душевных качеств своей начальницы. Да, она видела, что у Дворецкой – чрезвычайно властная, точнее сказать, деспотичная натура. Но Настю это почти не касалось, а участь родных детей Вероники ей была малоинтересна. Девушка существовала как в аквариуме, в искусственно созданных комфортных условиях, где всегда светло и сытно. Дворецкая вовремя подкидывала ей корм, холила и лелеяла ее. Но последние события показали, что уютный мирок Насти оказался под угрозой. И теперь ей стало не по себе.
Однако девушка знала совершенно точно: она ни за что не осмелится задать вопрос Дворецкой. Гораздо удобнее будет сделать вид, что ничего не происходит…
Следующий день начался как обычно. Вероника была приветлива, и у Дроздовой даже закралось сомнение в реальности вчерашних событий. В конце концов, мало ли что могло показаться Владиславу? Охранник мог проверять исправность сигнализации, герметичность окон, в конце концов. Что могло ему понадобиться в личных вещах Насти? Шпильки для волос? Бред, да и только.
Объяснения по поводу внезапного исчезновения Логинова давались ей не так легко. Может, Олег Валентинович нашел более интересную работу и уход был только его инициативой? Тогда почему он не позвонил? Неужели ему все равно, что чувствует сейчас Настя? А может, он так сильно расстроен? Сидит дома и не желает общаться ни с кем. Но Настя-то тут при чем? Короче, одни вопросы без ответов…
