Антон Леонтьев - Связанные одной тайной
Филипп фыркнул:
— Ну вот что человек себе позволяет…
Лилиана, покосившись на гостью, обронила:
— Все под контролем, я решу эту проблему…
А затем, лучезарно улыбнувшись, посмотрела на Таню и виновато пояснила:
— Понимаете, одна из моих сотрудниц загуляла. Решила, что не стоит больше позволять своей сумасшедшей мамаше командовать собой, и сбежала в Питер с любимым. Конечно, плохо, что родительницу в известность не поставила, но я с нею разберусь…
И бенефис брата и сестры Бах продолжился.
Покинув театр-студию, располагавшийся у Никитских ворот, Таня заметила ту самую седую даму с растрепанными волосами. Та стояла, прислонившись к стене соседнего дома и всхлипывала.
Подойдя к ней, Татьяна осведомилась, может ли ей чем-то помочь. Женщина испуганно посмотрела на нее и спросила:
— Вас Бахи подослали? Нет, денег мне не надо, мне нужна моя Анечка. Она ведь такая талантливая девочка! Дочка так радовалась, что ее взяли в труппу к Лилиане Юльевне. Анечка и петь могла отлично и голоса имитировать, и могла хоть в кого перевоплотиться так, что не отличите. А как танцевала! В Большой поступить хотела, но там ведь столько завистников… Они все сговорились! Анечку мою у меня забрали!
Женщина, кажется, действительно была не в себе. Татьяна поняла, что она ищет свою дочь, работавшую на Лилиану и сбежавшую теперь с любимым в Питер. Что же, матери пора посмотреть правде в глаза: нельзя удержать ребенка, ставшего взрослым, подле себя.
И тут из здания театра-студии вышел Филипп и спешил к ним. Взял даму под руку и произнес, кивнув Тане:
— Ничего с вашей Анечкой не случилось, все у нее в порядке. Я только что с ней по телефону говорил, она в Питере.
— В Питере? — ахнула женщина, на глазах молодея.
— Да, в Питере. Пойдемте, поговорите с дочкой, она вам сама все объяснит.
И Бах увлек мать Ани в театр-студию сестры.
Таня вздохнула — все бы проблемы так просто решались! Но что-то не давало ей покоя. Что именно, она сообразила, когда вернулась вечером домой и принимала ванну, отходя от полного суеты дня.
Ее тревожила наглая и торжествующая — точь-в-точь как у дяди Лени — улыбка Филиппа.
А через несколько дней кое-что прояснилось.
Как выяснил знакомый Татьяны, номер мобильного, с которого звонили Ираклию Заридзе, был зарегистрирован на некую Елену Петрову, однако мобильный у нее некоторое время назад украли. Тогда эксперт предложил провести «следственный эксперимент». Сделав так, чтобы новый обладатель украденного телефона считал, будто звонок идет с мобильного Ираклия Заридзе, он позвонил этому анониму и передал трубку Татьяне.
Раздалось несколько гудков. Таня прокручивала в голове возможные варианты развития ситуации — ей же надо что-то говорить, чтобы узнать, с кем она имеет дело. Потому что вряд ли сумеет узнать собеседника по голосу.
Оказалось, сумела.
— Алло! — ответила наконец на звонок женщина. — Сейчас не могу беседовать, перезвоню тебе через пять минут…
Абонент отключился, но Таня не сомневалась, что только что услышала голос Алевтины Викторовны Вилкиной, управляющей в особняке семейства Бах.
Предстояло кое-что выяснить, и много времени на это не понадобилось. Затем, не откладывая дело в долгий ящик, Таня тотчас поехала по знакомому ей адресу. Алевтина Викторовна была удивлена ее повторному визиту, но вида не подала. И Таня могла поклясться, что домоправительница напугана.
Еще бы, ведь выяснила, наверное, уже, что Заридзе с ней не связывался, хотя у нее определился его номер…
— Хочу поговорить с вами о странном звонке, который имел место около трех часов назад, — сказала Таня, и управляющая вздрогнула. — Дело в том, что я сейчас имела беседу с представителем агентства, которое якобы рекомендовало вас на это место после того, как предыдущая экономка в одночасье рассчиталась. Вроде бы по семейным обстоятельствам. Кстати, говорила я и с ней…
Вилкина беспокойно заерзала, а Таня продолжила:
— И выяснилось, что агентство в самом деле рекомендовало на работу Алевтину Викторовну Вилкину, имеющую долгий и безупречный послужной список. Но вы-то ею не являетесь! Для того чтобы проникнуть в дом господина Баха под чужим именем, вы обратились к прежней экономке, подкупили ее, попросив под любым предлогом покинуть особняк. Причем сумма, которую женщине заплатили, внушает уважение. Хотя наверняка это не вы, а ваш сообщник, человек более чем обеспеченный, выложил…
И тут самозваная Вилкина, швырнув в адвоката стулом, бросилась бежать. Татьяна метнулась за ней во двор, но особа была проворнее и уже заводила мотор автомобиля. В этот момент подкатил черный джип, из которого вышел облаченный в дорогущий, как всегда, костюм Ираклий Заридзе. Завидев его, лже-Вилкина закричала:
— Она все знает!
Заридзе, подойдя к Тане, мягко сказал:
— Так как предполагал нечто в таком роде, ибо звонок якобы с моего мобильного, которого я не делал, обеспокоил меня, я сюда и приехал. Рад, что имею возможность снова видеть вас, Татьяна Михайловна! Лена, ты ведь напоишь нас чаем?
Вот как, оказывается, звали «Алевтину Викторовну».
Затем, театрально взмахнув рукой, Заридзе произнес:
— Разрешите представить — Елена Николаевна, моя старинная подруга и… Ну, не будем уточнять. У нее много талантов, но готовить чай — просто уникальный!
Господин продюсер, как выяснилось чуть позже, гастрономических талантов своей пассии вовсе не преувеличивал. Прихлебывая душистый чай, Татьяна слушала исповедь мошенников, пытаясь понять, говорит ли парочка правду, не утаивает ли от нее кое-что важное — к примеру, то, что причастна к убийству Юлия Филипповича.
— Как вы понимаете, на кону стоит не только чертова уйма денег, но и моя репутация. А она, поверьте мне, цены не имеет! — заявил Ираклий Заридзе. — Это я к тому, что мне надо было непременно знать, что затевает Юлик и какие шаги предпринимает против меня. Поэтому…
Мужчина вздохнул и посмотрел на лжеэкономку.
— Поэтому пришлось обратиться к помощи Леночки. Она ведь человек безотказный и ради меня готова на все. В том числе даже устроиться под чужим именем под видом новой управляющей в особняк Баха…
Поставив чашку на блюдечко, Таня сказала:
— И со своими обязанностями «Алевтина Викторовна» справлялась очень даже хорошо. Однако предполагаю, что вышла промашка — к примеру, Юлий Филиппович застал экономку копошащейся в его бумагах. И тогда вам стало ясно, что Баха надо убить. А заодно повесить его убийство на Ирину, потому что ведь та наверняка бы продолжила дело мужа и вела с вами тяжбу. А вот если вдова окажется в тюрьме на долгие годы, то… то победителем станете вы. И ваша репутация не пострадает.
«Алевтина Викторовна» вскрикнула, а Ираклий Заридзе твердым голосом возразил:
— Нет, убивать Юлика мне не имело смысла. В конце концов, если бы я так хотел от него избавиться, то нанял бы киллера. Но ни за что бы не стал делать это сам и тем более не поручил бы Леночке.
Таня посмотрела на них обоих и, вставая, сказала:
— Что же, мотив понятен. Причем не только мне. Присяжным тоже будет понятен. Поэтому когда они узнают о ваших проказах, а также о том, что вы имели мотив и возможность убить Юлия Филипповича…
Продюсер растерялся, забормотал:
— Но мы ведь не убийцы! Клянусь вам, мы не убийцы!
— Представьте, то же самое утверждает Ирина Бах. Посмотрим, кому поверят присяжные — вам или ей…
Татьяна направилась к двери, но вдруг услышала осторожный кашель и голос «Алевтины Викторовны», в действительности звавшейся Еленой:
— Можете проверить и Ираклия, и меня. Любые тесты проводите! На детекторе лжи, к примеру. Или руки наши проверьте — к оружию мы не прикасались и из него не стреляли.
Таня резко обернулась.
— Ну, детектор лжи можно обмануть. Или подкупить человека, который снимает показания. А что касается следов пороха на коже… После убийства вон уже сколько времени прошло, вы не сомневаюсь, тщательно все смыли…
Но произнесла она это мягко, так как видела: лжеэкономка хочет что-то ей поведать, но все никак не решается.
— Вы на ложном пути! — воскликнула та. — Потому что я вам с самого начала сказала — не верю в то, что убийство совершила Ирина Аркадьевна. Не такой она человек, и мужа любила на самом деле.
Татьяна строго посмотрела на женщину.
— Говорите же, что вам известно?
Собеседница вздохнула и бросила тревожный взгляд на Ираклия Заридзе. Тот, накрыв своей ладонью руку подруги, ласково произнес:
— Леночка, если тебе правда что-то известно, то в наших же интересах сообщить это адвокату Ирочки.
«Алевтина Викторовна» кивнула и, запахнув на груди шаль, начала рассказывать:
