Силла Бёрлинд - Прилив
— Бекетт в форме комикса, — сказал Ронни.
Он закрыл книгу и посмотрел на мужчину, сидевшего на стуле чуть поодаль. Мужчина был бездомным, и звали его Том Стилтон. К Ронни часто приходили бездомные. Обладая добрым сердцем и определенным достатком, он не гнушался покупать книги, найденные в контейнерах, в подвалах или где там их еще находили. Ронни никогда не задавал вопросов. Он платил за книги мелочью и помогал бездомным. Частенько он той же ночью выкидывал книги, чтобы через неделю снова увидеть их. Вот так обстояли дела.
— Мне нужно одолжить пиджак, — сказал Стилтон.
Он много лет знал Ронни. Не только как бездомный. Когда они впервые встретились, Стилтон работал в полиции аэропорта «Арланда» и должен был угомонить двух попутчиков Ронни на рейсе из Исландии. Ронни организовал небольшую групповую поездку в музей эротики в Рейкьявике, а его дружки слегка перебрали на обратном пути.
Но не Ронни. Он не пил алкоголь больше одного раза в год. Тогда он напивался до беспамятства. Однажды его девушка вышла на лед у порта «Хаммарбюхамнен» и утонула. В этот день, в годовщину ее смерти, Ронни спускался к причалу, с которого она прыгнула на льдину, и пил до бессознательного состояния. Друзья знали о ритуале и не тревожили его. Они держались на расстоянии, пока Ронни не становился мертвецки пьян. Тогда его увозили домой в антикварную лавку и укладывали на кровать в дальней комнате.
— Тебе нужен пиджак? — переспросил Ронни.
— Да.
— На похороны?
— Нет.
— У меня только черный.
— Пойдет.
— Ты побрился.
— Да.
Стилтон побрился и остриг часть волос. Не сказать чтобы стильно, но хотя бы ничего не свисало. Теперь ему нужен пиджак, чтобы выглядеть более-менее прилично. И немного денег.
— Сколько?
— На билет на поезд. До Линчёпинга.
— Что ты там будешь делать?
— Помогать молодой девушке кое с чем.
— Насколько молодой?
— Ей двадцать три.
— Понимаю. Значит, она вряд ли расшифровывает «дивиди» как «дикие детективы».
— Что это?
— Онанизм на высоком литературном уровне. Подожди минутку!
Ронни растворился в пространстве и вновь появился с черным пиджаком и пятисотенной купюрой. Стилтон примерил пиджак. Немного коротковат, но сойдет.
— Как дела у Бенсемана?
— Плохо, — ответил Стилтон.
— Глаза восстановились?
— Вроде бы.
У Бенсемана с Ронни Беспамятным были совсем не такие отношения, как у Стилтона с Ронни. Бенсеман был начитан, а Стилтон нет. С другой стороны, Стилтон не был алкоголиком.
— Я слышал, ты снова начал общаться с Аббасом, — сказал Ронни.
— Где ты слышал?
— Можешь передать ему вот это. — Ронни протянул тонкую книгу без переплета. — Он уже почти год ее ждет, я нашел на днях, «Память друзей», это суфийские стихи в переводе Эрика Хермелина, барона.
Стилтон взял книгу, прочел на первой странице: «Аттар „Из Тазкиратуля Авлия“» — и засунул ее во внутренний карман. Услуга за услугу. Он же получил пиджак и пять сотен.
— Том?
Стилтон пересек улицу, не спуская глаз с Марианне, и встал в паре метров от нее. Марианне начала напрямик:
— Ужасно выглядишь.
— Видела бы ты меня утром.
— Хорошо, что не видела. Как дела?
— Нормально. Ты имеешь в виду с…
— Да.
— Нормально… вернее, лучше.
Несколько секунд они смотрели друг на друга. Никто не хотел углубляться в состояние болезни Стилтона. Особенно Марианне. Особенно на улице перед ее домом.
— Что ты хотел?
— Мне нужна помощь.
— С деньгами?
— С деньгами?
Взгляд Стилтона заставил Марианне почувствовать себя неловко. Сказала, не подумав.
— Мне нужна помощь вот с этим. — Стилтон достал пакетик с заколкой с Нордкостера.
— Что это?
— Заколка с застрявшим волосом. Мне нужен анализ ДНК. Пройдемся немного? — Стилтон махнул рукой.
Марианне обернулась к дому и на кухне с приглушенным светом увидела мужчину. Он их заметил?
— Мы ненадолго.
Стилтон двинулся вперед. Марианне стояла на месте. Так типично для Тома: появляться из ниоткуда незваным бродягой и вести себя так, как будто он здесь главный. Опять.
— Том.
Стилтон повернулся вполоборота.
— Чего бы тебе ни было нужно, ты неправильно этого добиваешься.
Стилтон остановился и взглянул на Марианне. Он немного опустил голову и снова поднял ее.
— Извини. У меня нет навыка.
— Заметно.
— В социальных играх. Я прошу прощения. Мне действительно нужна твоя помощь. Ты за главного. Можем поговорить сейчас, или позже, или…
— Зачем тебе анализ ДНК?
— Чтобы сравнить его с ДНК по береговому делу. Взятому на Нордкостере.
Стилтон знал, что это подействует, и был прав. Марианне жила со Стилтоном на протяжении всего расследования берегового дела. Она видела, сколько сил он на него тратил и чего ему это стоило. И ей. И вот он снова здесь. В физическом состоянии, от которого боль закрадывалась в душу. Марианне эту боль подавляла. По многим причинам.
— Рассказывай.
Марианне не задумываясь начала идти. Она пристроилась рядом со Стилтоном, когда он начал рассказывать о том, как заколка была найдена на берегу в тот же вечер, когда произошло убийство. Как она попала к маленькому мальчику в ящичек с сокровищами, где он вдруг обнаружил ее несколько дней назад и отдал молодой студентке. Оливии Рённинг.
— Рённинг?
— Да.
— Дочери…
— Да.
— И теперь ты хочешь проверить, совпадают ли они: ДНК с заколки и ДНК жертвы на Нордкостере?
— Да. Можешь сделать?
— Нет.
— Не можешь или не хочешь?
— Береги себя.
Марианне повернулась и направилась назад к дому. Стилтон смотрел вслед. Обернется ли? Нет. Она никогда не оборачивалась. Доводила все до конца, никакой недосказанности. Том знал это. Но он хотя бы попытался.
— Кто это был?
Марианне продумывала ответ всю дорогу до дома. Она знала, что Тод видел их из окна кухни. Видел, как они уходили. Она понимала, что ему потребуются объяснения.
— Том Стилтон.
— Ого. Том. Чего он хотел?
— Просил помочь с анализом ДНК.
— Разве он не уволился из полиции?
— Уволился.
Марианне повесила плащ на собственный крючок. У всех членов семьи были свои крючки. У детей — свои, у нее и у Тода — свои. Дети родились в предыдущем браке Тода, их звали Эмили и Якоб. Марианне любила их. И привязанность Тода к порядку в прихожей — в том числе. Таким он был. Все вещи на своих местах и никакого экспериментирования в постели. Он работал инспектором на стадионе «Фредриксберг». В хорошей форме, спокойный и воспитанный. Многими качествами похож на молодого Стилтона. Многими — не похож. Теми, которые заставили ее стремительно броситься в трясину страсти и хаоса, но в конце концов, спустя восемнадцать лет, сдаться. И уйти от Стилтона.
— Ему нужна была помощь по личному вопросу, — сказала она.
Тод оставался в дверях и выжидал. Марианне знала, что он знает. В той или иной степени. То, что было у нее со Стилтоном, не получилось у них с То-дом, и этого хватало, чтобы вызвать у Тода удивление. Может быть, неуверенность, вряд ли ревность, как ей казалось. Для нее их отношения были слишком стабильны.
— Что это за личный вопрос?
— А какая разница?
Женщина почувствовала, что слишком усердно защищается. Глупо. Защищать нечего. Совсем. Или есть что? Неужели встреча со Стилтоном затронула ее так, как она того не ожидала? Его ужасное состояние? Его защищенность? Полное непонимание ситуации? Разговор с ней прямо возле ее дома? Возможно, но ничего из этого не должно коснуться ее мужа.
— Тод, Тому пришло в голову разыскать меня. Я не разговаривала с ним шесть лет. Чем он занимается, меня не волнует, но я была вынуждена его выслушать.
— Зачем?
— Он уже уехал.
— Ясно. Да нет, просто интересно: ты приехала, а потом вы ушли. Сделаем рагу?
* * *Стилтон в одиночестве сидел в привокзальном кафе в Линчёпинге. В этой обстановке он чувствовал себя относительно комфортно. Посредственный кофе, никому нет дела друг до друга, пьют и уходят. Мысли Тома крутились вокруг Марианне. Вокруг него самого. Чего он ожидал? В последний раз они общались шесть лет назад. Шесть лет непрерывного падения для него. Во всех сферах. А она выглядела точно так же, как раньше. По крайней мере, в полумраке. «У кого-то жизнь идет дальше, — думал он, — у кого-то тормозит, а у кого-то и вовсе останавливается». У него она снова начала движение. Медленно, прерывисто, но теперь вперед, а не вниз.
Том искренне надеялся, что Марианне довольна тем, что имеет, что бы это ни было. Она этого достойна. В здоровые периоды Том остро чувствовал, как его поведение в их последние совместные годы мучило ее. Его усугублявшиеся психические проблемы. Сильные перепады его эмоционального состояния расшатали построенное ими здание и в конце концов окончательно сломали его. Даже здоровые периоды перестали быть по-настоящему спокойными.
