Репутация - Сара Шепард
– Положи Фредди, – говорю я медленно и тихо. – Пожалуйста.
Олли обдумывает услышанное, потом сажает Фредди в кроватку, но так, что мне до него не дотянуться. Вслед за этим он делает два шага ко мне, шумно пыхтя. Сначала я слышу звук пощечины и только потом чувствую обжигающую боль. Удар так силен, что опрокидывает меня, и я со всего маху падаю на колени. Прижимаю руку к пульсирующей коже.
– Олли! – Я чувствую, как половина лица распухает. Из глаз так и брызжут слезы. Да, я заслуживаю его гнева, и все же – это не тот человек, за которого я выходила замуж. Мне неописуемо, до ужаса страшно.
Олли нависает надо мной. Кулаки все еще сжаты. Он может ударить снова, доходит до меня. То, как он дрожит, как рвется наружу переполняющая его опасная сила, внушает мне уверенность, что все может обернуться еще страшнее, намного.
Но в этот момент он отступает. Понуро втягивает голову в плечи.
– Я вправе на тебя злиться. Черт, да я вправе вообще никогда больше тебя не видеть. – Он судорожно вздыхает. – Знаешь, а я бы хотел, чтоб в тот день на мосту ты сделала, что собиралась. Чтобы ты сдохла, как этот подонок Страссер. И вы оба получили бы по заслугам. А ребенок тогда стал бы только моим и ничьим больше.
И после этого, не добавив ни слова, он разворачивается и выходит из дома.
21
Линн
Понедельник, 1 мая 2017
– Мидии для месье. – Официант во фраке ставит перед Патриком окутанное паром блюдо блестящих черных ракушек. – И устрицы для мадам. Bon appétit.
Я натянуто, бесцветно улыбаюсь ему и смотрю, что принесли мне. На подложке из колотого льда лежат восемь устриц. Рядом примостились серебряные мисочки с соусами, источающие едкий запах чеснока, перцев и оливкового масла. Видно, что устрицы свежие, и пахнут они чудесно. Я игриво смотрю на мужа.
– Хочешь одну? Ты же знаешь, говорят, будто устрицы…
Патрик вскрывает мидию. В лицо ему ударяет пар, несущий с собой ароматы чеснока и белого вина.
– Спасибо, родная, но мне и так хорошо.
– Значит, мне больше достанется, – весело говорю я, а потом (ничего не могу с собой поделать) добавляю: – хотя я сомневаюсь, что они здесь так же хороши, как у Лу.
Патрик виновато опускает голову, и я чувствую укол удовлетворения. Дело в том, что именно я должна была забронировать столик у Лу Пистора, в шикарном, эксклюзивном ресторане, куда чуть ли не ежедневно заглядывают любимые в городе известные спортсмены, политики, а также кинозвезды, у которых съемки в наших местах. Но я понадеялась на Патрика, решив, что он справится и сумеет договориться с Лу, ведь именно там каждый год мы отмечаем нашу годовщину. Но вчера, когда я спросила его, оказалось, что это совсем выпало у него из памяти. А когда я позвонила в ресторан и стала умолять о столике, какая-то сучка по телефону заявила, что все места зарезервированы.
За едой мы болтаем о детях – Коннор слишком увлекается видеоиграми, и меня волнует, как бы он не покатился по наклонной плоскости, а у одной девочки в классе Амелии уже начались месячные, это просто ужас какой-то, – а потом погружаемся в молчание. Кусочком хлеба Патрик подбирает с тарелки соус. Я пробую устрицу – недурно. Честно говоря, получше, чем у Лу, но я бы ни за что этого не признала.
– Кстати, – я кладу на тарелку пустую раковину, – я говорила тебе, что от двух спонсоров, с которыми я познакомилась на благотворительном балу, сегодня поступили пожертвования? Джордж в восторге.
– Отлично. – При этом он жует хлеб, даже не глядя на меня.
– Знаю, – я уверенно улыбаюсь. – Во всем отделе я единственная чего-то добилась. Этот хакерский взлом на многих очень скверно повлиял. – Я делаю глоток вина. Патрик так энергично двигает челюстями, будто пытается не прожевать корочку, а убить кого-то. – Недавно мы получили статистику по благотворительному балу – она удручает. Единственные спонсоры, которых нам удалось заполучить в результате, – те, с кем общалась я.
– Неужели? – Патрик принимается за следующую мидию.
– Тебя же там не было. Ты не видел, как ужасно все проходило.
Наконец он поднимает на меня взгляд.
– Что же там было такого ужасного?
Слева от нас за столиком сидит пожилая седовласая пара. На женщине серое платье-футляр, макияж простой, но ее жемчужные бусы выглядят дорого. Мужчина с обожанием глядит на нее, то и дело улыбаясь, так что в уголках глаз собираются морщины. Надеюсь, примерно так мы с Патриком будем выглядеть лет через тридцать. Только у меня кожа будет в лучшем состоянии.
Обнаружив на днях в багажнике Патрика подарок, я будто проснулась. Теперь, убедившись, что любовь Патрика ко мне неизменна, чувствую: я должна снять некий груз с души. Наверное, я могла бы хранить свой секрет до конца дней, но, увидев этот экстравагантный браслет в бархатной коробке, я почему-то подумала, что в ответ нужно подарить Патрику не просто вещицу, а что-то большее. Я должна поделиться с ним своей слабостью. Показать ему, что я не совсем такое совершенство, каким всегда кажусь. Трудно жить рядом с тем, кто справляется с любыми проблемами так легко, как я. Вчера я прочитала несколько статей на эту тему: как мужчины с идеальными, прекрасными женами начинают задумываться о собственном месте в их браке – дотянутся ли они когда-нибудь до супруг, да и нужны ли они вообще женам.
Я хочу удостовериться: Патрик знает, что нужен мне. И показать ему, что я тоже человек и делаю ошибки. А еще для очистки совести – мне просто нужно рассказать об этом кому-то.
Я прочищаю горло.
– В тот вечер очень многие напились. И все оттого, что из-за хакеров слишком многое оказалось на виду. И моей команде пришлось крутиться рядом со спонсорами, стараясь изо всех сил сглаживать для них ситуацию. Правда, один член нашей команды… как бы это сказать… предполагалось, что она взвалит на себя существенную часть работы, а вместо того… в общем, вместо этого ее развезло
