Оберег от порочной любви - Соболева Лариса Павловна
Юрка Брасов, ее Юрка, которого она успела полюбить, ставший родным и близким, полулежал в кресле с простреленным виском. Ей позвонил охранник, просил срочно приехать, так как с Юрием Артемовичем беда. Тори запрыгнула в машину, мчалась через весь город, моля Бога, чтоб Юрка был жив, остальное как-нибудь приложится. Но, влетев в приемную, где сновали люди в штатском, не успевшие ее перехватить, она застряла на входе в кабинет.
– Нет! Нет! Нет! – мотала склоненной головой Тори.
Кто-то взял ее за плечи и оттащил от кабинета, усадил в приемной на стул, протянул стакан воды. А ее трясло, не могла удержать стакан, он упал на пол, не разбился. Тори захлебывалась слезами, корпус то падал вниз на колени, то опрокидывался назад, она кричала, а думала, что любой удар примет стойко, что способна контролировать эмоции. Оказалось, не способна. Потому что больно, больно до такой степени – хоть самой умри.
Рядом на стул сел мужчина, однако дал ей возможность накричаться и наплакаться. После взрыва всегда наступает затишье, ведь у человеческих сил есть предел. Тори сидела, выпрямившись, запрокинув голову, прикрыв веки.
– Простите, вы ему кто? – спросил мужчина рядом.
– Это жена Юрия Артемовича, – ответил чернявый охранник.
– Да, – вымолвила Тори. – Я жена. Правда, он с первой не успел развестись... Убийцу поймали?
– Похоже, он застрелился.
– Его убили, – вяло промямлила Тори.
– Отпечатки на револьвере Брасова.
– Плевать на отпечатки, его убили. На револьвере? – Тори перевела на мужчину опустошенные глаза.
– Да. Револьвер лежал под правой рукой. Обычный, с барабаном... В барабан вставляются патроны, – пояснил мужчина, а то, может, она не знает, что такое револьвер. – Но барабан пустой, в нем был всего один патрон, которым он...
– У Юры не было револьвера.
– А почему вы думаете, что его убили?
– В здание никто не заходил, – заверил бородач. – Мы бы знали. Секретарша ушла минут за двадцать-тридцать до выстрела. А больше никого в здании не было, ключи от кабинетов на щите все до одного...
– Понятно, – закивал допрашивающий мужчина и обратился к Тори: – У Юрия Артемовича были враги?
– Хм. Были.
– Кто?
– Не знаю.
– Но он вам рассказывал о врагах?
– Конечно.
– Значит, вы должны знать их имена.
– А я не знаю. И никто не знает. Это враги-невидимки. Они есть, но их мы не видели. Ни разу.
Мужчина понял, что сейчас ее допрашивать бесполезно, попросил охранников присмотреть за ней и вошел в кабинет.
29
Следующий день Тори лежала на кровати, не отвечала на звонки, вставала лишь за тем, чтоб набрать в стакан воды. Не ела, много курила. Она осунулась, глаза ввалились, эмоции все до единой улетучились, в голове образовалась дыра, в которой пропадали мысли. Тори тупо смотрела в одну точку, когда же лежание в одной позе становилось невыносимым, меняла положение тела и смотрела в другую точку. Страшное ощущение пустоты окутало Тори. Теперь так будет всегда. Или до тех пор, пока и ее...
Следующим утором, глянув на себя в зеркало, она ужаснулась: от прежней красавицы и следа не осталось. Собственно, зачем ей красота? Кто теперь ее оценит? Да и не нужны ей оценщики. Но человек не может долго находиться в состоянии краха, когда не мил белый свет. В том-то и дело, что он мил.
Тори вымылась под душем, выпила кофе и ответила на первый звонок.
– Девочка моя, – дрожал в трубке голос мамы, – почему не отвечала? Я места себе не нахожу. Приезжай ко мне. Или хочешь, я приеду и заберу тебя?
– Не надо, я в порядке. Пришли ко мне Анну, чтоб помогла мне с... Юрой. Мама, – и заплакала, – мне очень тяжело без него. Юра – это лучшее, что у меня было, такого больше не будет никогда. Почему я раньше не ушла от Роберта?
– Я приеду!
– Нет, нет, нет. Я все... успокоилась. Мне надо побыть одной.
Кое-как и маму успокоила, а следом раздался еще звонок.
– Ты, курва, выметайся из моей квартиры. – Конечно же, Зинуля поспешила подлить яду сопернице.
– Не переживай, выметусь, у меня есть свой дом.
– Что, Роба угробила, хапнула моего мужика и его на тот свет спровадила? Ну, так ему и надо. Кстати, я хоронить его не буду, эту обязанность возложу на тебя.
– Справлюсь.
– С тобой люди долго не живут, ты же вампир...
– Заткнись, – грубо оборвала ее Тори.
– Не заткнусь, всех буду предупреждать, чтоб не имели с тобой дел. Сегодня же чтоб тебя не было в моей квартире, иначе вызову милицию и скажу, что ты самозахватом...
Тори нажала на рычаг. Обвела глазами комнату – Юрка постарался купить для нее самую лучшую мебель, получается, купил для Зинки. Какая же она все-таки гадина, торжествует в такой миг.
– Ладно, Зина, с тобой позже рассчитаюсь.
Чтоб рассчитаться, необходимо в себя прийти, но и этого не удалось, пожаловал мужчина, терзавший ее вопросами в ту ночь, когда Юрку нашли застреленным. Оказалось, он из милиции, показал удостоверение, Тори пустила его в квартиру. Начался допрос:
– Вы упомянули врагов Брасова, может, за это время вспомнили что-нибудь полезное для нас, раз подозреваете, что его убили?
– А это не так?
– Ну, пока у нас нет причин заводить уголовное дело.
– То есть Юра застрелился, – фыркнула Тори. – Нет и нет. Он не хотел умирать.
– А что, была угроза его жизни?
– Была, как видите.
– Я вас прошу рассказать, что вам известно.
– Разумеется. Началось месяца два назад с Лешки.
– Кто такой Лешка? – записывая, спросил он.
– Наш друг. Он выбросился с тринадцатого этажа, тоже якобы покончил с собой без посторонней помощи. Никаких признаков, что в его квартире находились убийцы, а они были там, теперь я уверена. Потом Роберт погиб за городом...
– Роберт?
– Мой муж. Его гибель квалифицирована, если я правильно выразилась, как случайность, ну, будто он виноват, потому что превысил скорость.
– А он не виноват?
– Виноват. Но причина в чем-то другом, его заманили на ту дорогу. Позже Наташка травится, это наша подруга со школьной скамьи, мы все учились в одном классе. Выглядит так, будто они все сами...
– А на самом деле?
– Их убили, как и моего Юрку.
– То есть эти смерти...
– Подстроены.
– Есть основания так думать?
– Да, есть. Лешка получил знак... это такой браслет из бусин, простой, никакой цены не имеет, я вам его покажу. – Она принесла браслет, отдала ему. – После его смерти Наташка получала такие же браслеты...
Она говорила, а милиционер перестал записывать, внимательно слушая ее и глядя в упор. Длинный монолог прервал звонок.
– Извините. – Тори взяла трубку. – Слушаю.
– Это вас беспокоят из регистрационной службы. – Наконец-то барышня позвонила, да только нужна ли Тори ее информация? – Вас больше не интересуют сведения о покупателях и продавцах?..
– Извините, я совсем забыла...
– У меня готов список. Приезжайте забрать его.
– Хорошо, сегодня подъеду.
Тори попрощалась с барышней, взглянула на милиционера и горько усмехнулась. По его глазам и выражению лица видно, что он принял рассказ Тори за бред убитой горем женщины, искренне жалея ее. Вероятно, она плохо излагала суть, неубедительно, путано, но продолжать расхотелось. А будь она на его месте, не зная всей подноготной, поверила бы в какие-то дешевенькие браслетики, старуху-пророчицу, девочку-фантома? Поверила бы, что Брасов гнался за одной девочкой, а это оказывалась совершенно другая, но в той же одежде, с теми же волосами и прической? Что девчонка заходит в дом, но ее никто не видел, хотя должны были увидеть, поверила бы? Нет, разумеется. Потому что история выглядит фантастическим вымыслом больного разума, версией для печати. И если уж основываться на логике, то, простите, зачем убийцам столько хлопот, когда есть способы простые и надежные: пуля, нож, молоток, в конце концов? Никогда она не чувствовала себя так скверно, обманщицей и дурой.
