Падение Ворона - Данил Корецкий
— Слышь, Костян, а кого мы позавчера в болоте утопили? — спросил у него растерянно Джузеппе. — Я думал — прокуроршу и ее охранников. А пацаны базарят, что ты на ней жениться задумал. Как можно на мертвой жениться? Да еще на прокурорше?! Я чего-то ничего не пойму! А пацаны только смеются!
— Ты зачем в «Саклю» с гранатой бежал? — раздраженно спросил Ворон вместо ответа.
— Взорвать их хотел и спалить все сучье гнездо! — невозмутимо ответил тот. — Ты сам команду дал…
— Уши прочисти, да лучше команды слушай! И разбирайся, что делать надо! А глупых вопросов не задавай!
В окно офиса постучал Бешеный.
— Костян, тут к тебе кореш пришел — лейтенант десанта Петр Васильевич!
— Какой, на фер, десант?! — Ворон выглянул во двор.
Вдоль фасада, прихрамывая на правую ногу, прохаживался сосед из коммуналки с Индустриальной — дядя Петя Шибанутый. Хромым он стал после неудачного прыжка по пьяни с третьего этажа, но всем, кто его не знал, говорил, что это после ранения в Афгане, где никогда не был. За это его пару раз наказывали настоящие ветераны, что, впрочем, на дядю Петю никак не повлияло — истории про боевое прошлое он продолжал выдумывать прямо на ходу, особенно, когда выпьет. А выпивал он каждый день. Вот и сейчас он, видимо, был поглощён своими выдумками настолько, что не заметил выглядывающего Ворона.
— Чего надо, дядь Петь? — окликнул его Ворон.
— О, Егорыч! — очнулся тот. — Тебя ищу по срочному делу!
— Что стряслось? Опять кого-то убили?
— Типун тебе на язык! — замахал руками Шибанутый.
Он порылся в карманах мятых штанов и извлёк откуда-то такую же мятую бумажку.
— Вот! Повестка тебе! В милицию, семнадцатый кабинет. Я решил сразу принести, без задержки. Ты же дома теперь не бываешь, в кооператоры подался. Продуктами торгуешь…
Ворон развернул протянутую бумажку, посмотрел…
— Без задержки, говоришь? Она же на сегодняшнее число!
— Так сегодня участковый и принес! Срочно, сказал!
— Ладно, спасибо!
Взамен помятой повестки Ворон сунул дяде Пете почти новую пятерку.
— И тебе спасибо! Если что, я всегда готов, так что… Ну всё, я побежал!
Дядя Петя проворно захромал прочь, а Ворон начал собираться. Времени до назначенного времени оставалось немного.
В райотделе пахло карболкой, табачным дымом и тревогой. Ворон не любил бывать здесь, а отец и вовсе обходил старинное здание за квартал. Ворон знал, где находится уголовный розыск и сразу поднялся по стесанным мраморным ступеням на третий этаж с узкими, как коробки карандашей кабинетами, разделенными тонкими, фанерными стенами.
У двери с цифрой «17» и табличкой «Оперуполномоченные Тонков Е. В., Симаков П. Г.» на выстроенных в шеренгу продавленных, скрипучих стульях томились в ожидании двое: бомжеватый мужчина с одутловатым лицом и подбитым глазом, и приличного вида женщина, севшая подальше от бомжа, чьё соседство её явно тяготило.
— Закурить есть, брателла? — спросил бомж.
— Отвыкай, в камере не дадут, — буркнул Ворон и опустился на свободное место, теперь справа воняло перегаром и немытым телом, а слева сквозь запах карболки и табака пробивался приятный аромат хороших духов. Он скосил глаза влево: шатенка, лет сорока пяти, синее платье с широким черным поясом, серебряные серёжки, неброский макияж, чёрные туфли на среднем каблуке… На коленях школьная папка с завязками и надписью черным фломастером «Никитина Алина». Аккуратная, интеллигентная, не похожа на обычных посетителей уголовного розыска.
— Вы тоже в семнадцатый? — спросил Ворон. — Это же отдел особо тяжких.
— Дежурный послал. Сюда же об убийствах сообщают? — Шатенка посмотрела с надеждой и доверием: в трудной ситуации требуется собеседник, а Ворон всё-таки был полной противоположностью подвыпившему и плохо пахнущему бомжу. — У меня дочка пропала. Боюсь, её тоже убили…
— Ну почему сразу убили?
Мужик с фингалом понимающе закивал головой.
— Ха, мало ли, кто домой ночевать не приходит! Загуляла, а когда бухнешь — время быстро летит, — изрёк он и обратился к Ворону. — А я, брателла, здесь не по теме, я просто так…
Ворон отмахнулся. Шатенка тоже скривилась и отвернулась в сторону. Ворон придвинулся к ней, загораживая собой от неприятного и навязчивого соседа.
— В этом он прав. К сожалению, многие молодые люди забывают предупредить семью…
Женщина взглянула с благодарностью.
— У меня очень хорошая дочь, она не такая. Серьезная, ответственная… Учится в мединституте, хочет ещё и на юриста поступить… И друзья у нее хорошие: Валентин, и Сергей — тоже студенты. Они вместе проводят время, на танцы ходят, в театр, в кино… Рыбалкой увлекаются, походами…
— Девушки разве рыбалят? — удивился Ворон.
— Да, еще как! — оживилась шатенка. — В любую погоду ходят. Вот накануне, когда гроза была — сапоги резиновые надела, куртку из плащевки с капюшоном: говорит — в грозу самый клев! И ушла. А домой не вернулась…
Женщина открыла папку с какими-то документами, похвальными грамотами, фотографиями, достала большой цветной снимок и протянула Ворону.
— Вот она, моя девочка!
Ворон машинально взял снимок. С него улыбалась стройная красотка в коротком черном платье, с маленькой черной сумочкой под мышкой и в красных лодочках на шпильках. Фотка явно постановочная: голова в полуобороте, распущенные по открытым плечам волосы… Черты лица угловаты, но пропорциональны: узкий тонкий нос, большие глаза, вскинутые брови, дерзкий взгляд, пухлые губы… Киноактриса, или модель…
Наверное, он слишком увлекся, долго рассматривая фотографию.
— Вы знаете Алину? — спросила заявительница. — Может, где-то ее встречали? Или видели?
Ворон вышел из оцепенения. Конечно, видел, когда в упор стрелял ей в лоб! Правда, при лунном свете она выглядела совсем по-другому… И взгляд у нее был совсем другой… Ему показалось, что фотография выцветает, жизнерадостное лицо молодой девушки приобретает мертвенную бледность, а вокруг него проступают зловещие красные пятна…
— Нет, не видел. — Ворону стало неприятно. Он быстро сунул фото обратно. Почему-то хотелось вымыть руки.
— Ну, как вы думаете, она найдётся? Найдётся она? — беспокойно говорила мать убитой.
— Конечно, найдётся, тут даже и думать нечего! — Бомж даже встал и вытянул шею, чтобы рассмотреть снимок.
Теперь скривился
