Поющая раковина Одиссея - Наталья Николаевна Александрова
«Может, он был прав. Ты обманула его, предала, крутила за его спиной с этим типом, а он водил тебя за нос, так и не женился… Значит, отец ничего не знал до последнего, а потом все раскрылось, и он ушел со скандалом».
– Откуда же ты знаешь про него хоть что-то?
– Ну… – мать помолчала, – все его друзья от меня отвернулись, Генка, дружок его закадычный, еще грозился моему… Анатолию морду набить и все кости переломать. Я тогда возмущалась – какое его собачье дело? А теперь думаю: может, зря он этого не сделал?
– Это уж точно… – не удержалась Марина.
– Да знаю я, что ты его терпеть не могла! – вспылила мать. – Вечно мне мешала, руки связывала.
– Думаешь, это из-за меня он к тебе от семьи не ушел? – в свою очередь разозлилась Марина. – Только честно, мама!
– Если честно, то думала так… – глухо ответила мать, – но потом, конечно, поняла, что не в тебе было дело.
– Ну, спасибо хоть на этом. Так что там с отцом? Откуда ты про него знаешь?
– Ну… встретила я как-то Ирку, Генкину жену. Она мне и рассказала, что Николай мать похоронил, а потом женился на женщине с девочкой. И вроде бы все хорошо у него, но про меня он и слышать не хочет. Так что я не понимаю твоих вопросов.
– И ты даже не знаешь, что он умер?
– Не знала, конечно, а в чем дело?
– Слушай, мне некогда объяснять по телефону! Я тебя очень прошу, сделай все с документами и как можно быстрее пришли мне сканы! В конце концов, ты можешь хоть что-то для меня сделать? Мало того что ты оставила меня без отца еще в раннем детстве, так теперь от тебя не добиться такой малости!
– Что-о? – мать удивилась, поскольку Марина никогда не разговаривала с ней в таком тоне. – Да он нас бросил! И не хотел с тобой общаться!
– Это он тебя бросил! Точнее, ты сделала так, чтобы он тебя бросил! И от обиды и про меня забыл!
– Ну да, тебе, конечно, удобнее так думать…
– Короче, ты сделаешь то, что я просила! – рявкнула Марина. – И не тяни! Это очень срочно!
Мать снова удивилась такой настойчивости и пообещала все сделать как нужно.
Марина тяжело вздохнула и подумала, что где-то мать права, ведь отец все же мог себя преодолеть ради ребенка. Но не смог. Или просто не захотел.
День прошел в непрерывных хлопотах. Марина посетила парикмахерскую – тут же, недалеко от гостиницы, отдала в чистку приличный летний костюм (не в сарафанчике же в суд идти), сделала маникюр, и тут по дороге перехватил ее Боно, который завел ее за кусты, и там на укромной скамейке ждал ее Милорад. Он сказал, что встретит ее утром у суда и пойдет с ней.
Одет он был по-прежнему в какую-то рванину, и волосы висели патлами. Трудно представить его в суде в таком виде. Но Марина была рада и такой поддержке.
Мать, как ни странно, все сделала, как обещала, документы были в порядке.
Ужинала Марина в ресторане гостиницы в гордом одиночестве, никто ее не беспокоил.
Утром Марина остановилась у входа в городской суд и огляделась по сторонам.
Милорада не было.
Ну, этого, честно говоря, и следовало ожидать. Больше того – так оно и лучше. Милорад, с его внешностью бродяги и попрошайки, произвел бы на суд не самое благоприятное впечатление.
Марина представила его перед судьей – небритого, с сальными волосами, в заношенной одежде… Да его там и слушать не станут, выпроводят вон! А еще он ведь наверняка привел бы с собой Боно. Нет, Боно Марине очень нравится, он очень обаятельный, но в суде он будет явно неуместен.
Наверное, Милорад сам понял, что своим присутствием только навредит ей, и решил не приходить.
В общем, оно и к лучшему.
Конечно, подумала девушка, она лишилась даже минимальной поддержки и окажется перед судьей совершенно одна.
А может, подумала она, тогда и не ходить в суд? Оставить все как есть?
Тут ее кто-то окликнул:
– Принцесса, нам вообще-то пора!
Марина оглянулась и увидела приличного господина средних лет в неновом, но аккуратно отглаженном костюме и белой рубашке со скромным темным галстуком.
– Простите… – проговорила она неуверенно, – мы знакомы?
– Принцесса, это же я, Милорад! Вы меня не узнали?
Марина моргнула и внимательно пригляделась к собеседнику.
Теперь она с немалым трудом узнала в нем Милорада.
Он всего лишь отмылся, побрился и привел в порядок волосы. Нет, он их не постриг, но вымыл и аккуратно причесал.
– Боже мой, Милорад, да вас невозможно узнать! – проговорила Марина удивленно. – Вы словно заново родились!
– Я подумал, что в суде нужно выглядеть прилично… – ответил Милорад и даже шаркнул ножкой.
– Да уж, это правда! А где же вы оставили своего четвероногого друга?
– Боно? Я попросил присмотреть за ним одного приятеля, владельца маленького кафе. Они с Боно большие друзья. Правда, мой приятель человек добросердечный и слабохарактерный и всегда перекармливает Боно разными вкусностями…
Марина с трудом переварила перерождение Милорада, а он постучал ногтем по часам и проговорил:
– Пойдемте уже, нам пора.
Они поднялись по ступеням и вошли в гостеприимно распахнутые двери суда.
Миновав просторный холл, прошли по широкому коридору и вошли в зал заседаний.
В центре этого зала стоял массивный стол с резными ножками, покрытый зеленым сукном, видимо, рабочее место судьи. Самого судьи пока не было.
Сбоку от судейского стола, за маленьким столиком, сидел бледный худощавый мужчина с прилизанными бесцветными волосами – судя по всему, секретарь.
По другую сторону от стола судьи возвышалась статуя богини правосудия Фемиды – довольно грубой особы с завязанными глазами, смахивающей на рыночную торговку, сходство с которой усиливали весы в ее руке.
Рядом с этой статуей сидел на скамеечке судебный пристав – мрачный тип со сросшимися бровями.
На скамьях напротив судейского стола сидели человек десять зрителей, по большей части мужчины в деловых костюмах. В одном из задних рядов Марина увидела пожилую женщину в глухом черном платье, опирающуюся на черную суковатую клюку и до самых глаз закутанную в черный платок.
«Самая настоящая ведьма, – подумала Марина. – Интересно, что она делает в суде? Или она пришла сюда просто из любопытства?»
В это время поднялся со своего места судебный пристав и произнес хорошо поставленным голосом:
– Встать! Суд идет!
Все присутствующие поднялись со своих мест. Открылась дверь
