Обитель - Максим Константинович Сонин
– Знаю, – сказала Мишка.
– Объясни, что произошло. – Дядя заговорил тише. – Ты в опасности?
– Нет, – сказала Мишка. – Сейчас у меня к вам просьба.
– Что такое? – спросил дядя Сережа.
– Вера сказала, что уже просила вас, – сказала Мишка. – Нужно вытащить из тюрьмы журналистку, которая здесь нам помогает.
– Я… – Дядя помедлил. – Я попытался поговорить со следователем.
– Я слышала, – сказала Мишка. – А теперь сделайте так, чтобы ее отпустили.
– Мишка. – Дядя Сережа вздохнул. – Тут от меня ничего не зависит. Что я могу сделать?
– Хорошо. – Мишка ущипнула себя за бедро и обна-ружила, что чувствует боль. Дальше заговорила бодрее: – От кого это зависит?
– От следователя, – сказал дядя Сережа. – Но он не будет со мной больше разговаривать.
– Поняла. – Мишка чуть передвинула ноги так, чтобы вода не брызгала из душа на пол. – Тогда я напишу попозже.
Она сбросила звонок и закрыла глаза. Сердце очень сильно стучало в груди. Элю нужно было вытащить во что бы то ни стало – теперь, когда главная миссия в городе была провалена, нельзя было допустить никаких других жертв.
Так она просидела до тех пор, пока в дверь номера не постучали.
– Мишка? – позвала Вера. – Мишка, ты тут?!
Только услышав голос соседки, Мишка поднялась, взяла с раковины сложенные джинсы и футболку, оделась и вышла к двери. Медленно, потому что пальцы до сих пор слушались будто не сразу, отперла замок.
Вера влетела в номер и бросилась к соседке. Крепко-крепко ее обняла.
– Ну… – Соседка смущенно попыталась отстраниться. Она видела, что за спиной у Веры стоит еще кто-то. Но Вера ее проигнорировала, обняла еще крепче, так что услышала, как бьется у соседки сердце. – Ну, – повторила соседка, – давай с фотографом знакомь.
Вера посмотрела на нее осуждающе.
– Я просто гипс тебе смять боюсь, – сказала соседка, – поэтому не могу так тебя обнять.
Вера пригляделась и увидела, что руки у соседки дрожат.
– Ты чего? – спросила она. – Тебе в больницу надо.
– Подождет. – Соседка осторожно коснулась ее плеча, сделала шаг к двери. В коридоре к стене жался невысокий, слегка сутулый человек.
– Мишка, – сказала Верина соседка, протягивая человеку левую руку. – Вам про меня Вера рассказывала, наверное.
– Микко. – Человек пожал протянутую ладонь. – Вера меня упомянула, когда звонила.
– Проходите, – сказала соседка. – Располагайтесь. У нас здесь будет заседание штаба.
Микко сел на пол у стены, притянул к груди колени. Мишка и Вера расположились на кровати – Мишка села, скрестив ноги, а Вера легла так, чтобы положить голову ей на колени и смотреть на нее снизу вверх. Она понимала, что сейчас нужно обсуждать план дальнейших действий, но важнее всего ей казалось сейчас просто видеть лицо соседки и сжимать пальцами ее ладонь.
Кратко, стараясь не вдаваться в подробности, Мишка пересказала события предыдущей ночи.
– Мы с Элей, – сказала она в конце, – установили, что Обитель связана со складом благотворительного фонда «Звезда». Учредители фонда – Варвара Лесова и Семен Трофимов. Семен Трофимов – по совместительству игумен Успенского монастыря. Именно он попытался меня утопить.
В этом месте Вера перевернулась так, чтобы ткнуться лицом Мишке в живот. Плакать она не собиралась, но и смотреть сейчас на соседку было слишком больно. Она просто посильнее к ней прижалась. Мишка осторожно положила руку ей на плечо, слегка погладила.
– Варвара Лесова, вероятно, сестра митрополита Лесова, – сказала детективка. – И предполагаю, что она же матушка Варвара, которую упоминал Трофимов. Она же, кажется, та женщина, которая отвезла меня в монастырь. Такие «матушки» часто отвечают за детей в околоцерковных приютах. Судя по всему, именно она убила, наверное утопила, девочку по имени Ева.
– Ты же не видела ее мертвую, – сказала Вера неуверенно. – Ты думаешь…
– Думаю. – Мишка кивнула. – Думаю. Из Обители выбрались, насколько мы знаем, два человека – девочка и мужчина, ее сопровождавший. Здесь есть два варианта: или мужчина выживший, или убийца либо связан с убийцами. Убийцы внешние здесь могут быть примерно одного типа – бандиты.
– А полиция? – спросила Вера.
– Мы вроде не в Мексике, – сказала Мишка. – У нас полиция массовые убийства не устраивала раньше. Нужно, конечно, поговорить с Элей, следователем и с теми, кто вскрывал тела, но, судя по Элиным описаниям с места, там ни одной стреляной раны. Если бы полицейские устроили что-то массовое, то уж наверное бы стреляли.
Вера кивнула.
– В бандитов мне слабо верится, – сказала Мишка. – В первую очередь потому, что непонятно, зачем тогда церковникам зачищать концы, убивать детей. Труп, на который я наткнулась, когда убегала, был свежий – я не могла проверить наличие татуировки, вообще его не осматривала, но учитывая, что и меня, и Еву собирались убить, то этот труп наверняка принадлежит мужчине, сопровождавшему девочку.
– Откуда ты знаешь? – спросила Вера. – Мало ли сколько людей они здесь убили…
– Хладнокровных убийц очень мало, – сказала Мишка. – Игумен Семен меня еле-еле смог до мостков довести – я поэтому думаю, что девочку убил не он, а кто-то еще. Напрашивается матушка Варвара, тем более что увел он девочку именно к ней.
– Значит, будем ее искать? – спросила Вера. Мишка помедлила. Фотограф Микко, до этого все время сидевший молча, вдруг отнял руки от лица, посмотрел на них совершенно безумным взглядом.
– Вы хоть понимаете, что вы обсуждаете? – спросил он. – Вы себя со стороны слышите?
– Слышим, – сказала Мишка. – Вы извините, что я не слишком радушно вас принимаю, у меня немного здоровье подводит. Вы что-нибудь хотите сказать?
Микко посмотрел на нее, потом на Веру, потом на свои колени.
– Сейчас дело первой важности, – сказала Мишка, – освободить Элю. А дальше нужно паковать вещи и ехать домой.
– В смысле? – спросила Вера. – А игумен, который попытался тебя утопить? А эта матушка?
– Я сюда ехала спасать девочку, – сказала Мишка. – Девочку я не спасла. Про Варвару и Трофимова мы, конечно, расскажем местной полиции. Что мы еще можем сделать?
– То есть как… – Вера села на кровати, повернулась к Мишке. – И все?
– Я тебя еще раз спрошу, – Мишка скрестила руки на груди, – что мы еще можем сделать?
– Я… – Вера замолчала.
– Ты хочешь остаться в городе и заниматься этими двумя людьми? – спросила Мишка. – Я уверена, если порыть, окажется, что в области еще много таких матушек, фондов, монастырей. Их по всей России много. Приютов много, матушек, нечистых на руку священников.
– Но ведь про этих мы точно знаем… – Вера пыталась представить, что сейчас просто сядет в поезд и поедет обратно. – Ведь мы точно знаем, что они готовы убивать детей…
– Мы знаем точно, – сказала Мишка. – Полиция – нет. Кроме того, местная полиция на церковников охотиться не будет, не их уровень.
– Федералы, – сказала Вера. – Они помогали в Питере.
