Алексей Хапров - Наследник
Вскоре после этого, во время одной из своих домашних игр в разведчика, я тайком подслушал разговор мачехи и ее брата. От того, что я услышал, мне стало не по себе. Они собирались убить моего приемного отца.
— Мы можем получить либо все, либо ничего, — говорила Катерина. — Третьего не дано.
— Тогда придется убирать и пацана, — заметил Баруздин. — Ведь ему, как сыну, полагается половина.
— Уберем. Но не сейчас. До совершеннолетия ему все равно ничего не видать. А к этому времени что-нибудь придумаем.
Когда я вернулся в свою комнату, я был ни жив, ни мертв. Меня трясло. Я от испуга запер дверь, и принялся дожидаться возвращения Карпычева, чтобы все ему рассказать. Но затем мне в голову пришла одна шальная идея. А если им не мешать? Если дать им возможность осуществить задуманное, а спустя некоторое время убить их самих? Тогда все состояние моего приемного отца достанется одному мне. Я стану миллионером. Я обеспечу себя на всю оставшуюся жизнь. И мне не нужно будет бояться, что меня выгонят и оставят без копейки в кармане.
Я приободрился. Судьба давала мне шанс. Упустить его казалось мне непростительным. И я решил вступить в эту опасную и рискованную игру. Это была самая интересная, самая захватывающая из всех моих игр, в которой напряжение, азарт, острота ощущений присутствовали по-настоящему, а не понарошку. Знать бы мне тогда, какой она будет иметь финал!
Когда Карпычев вернулся домой, я ему ничего не сказал. Все последующие дни я держал себя так, как будто ничего не случилось.
Сохранять спокойствие мне помогала уверенность в своих силах. Я не сомневался, что все будет по-моему. Основания для такой уверенности были спрятаны за решеткой вентиляционного окошка моей комнаты. Того самого, что располагается над шифоньером, под самым потолком. Я устроил там тайник, и хранил в нем коробочку с ядом, с помощью которого в нужный момент собирался разделаться со своей мачехой.
Ты спросишь, откуда у меня взялся яд? Достать его мне помог один из тех самых студентов-африканцев. Я не буду его называть. Я не хочу вмешивать его в эту историю. Он хороший парень. Но ему в тот момент очень требовались деньги.
— Возьми этот контейнер, — сказал он, протягивая мне маленькую коробочку, когда мы встретились в условленном месте. — Только обращайся с ним осторожно. В нем… (тут он произнес какое-то название на букву "Д", но я его не запомнил). Это очень сильный яд. Если хоть одна его капля попадет в кровь — человеку конец. Он очень быстро разлагается, и не оставляет никаких следов. Вскрытие покажет обычную сердечную недостаточность. Я не спрашиваю, зачем он тебе нужен. Но понимаю, что ты собираешься кого-то убить. Поэтому в цену товара, помимо денег, входит еще и одно условие. Ты должен навсегда покинуть нашу компанию. Я не хочу, чтобы, в случае чего, ты потянул нас за собой.
Как мне было ни горько, но я согласно кивнул головой. С тех пор этих ребят я больше не видел.
Яд я испробовал в тот же день. Я "угостил" им опостылевшую мне своим тявканьем мачехину болонку. Результат тебе известен. В доме стало заметно тише.
Кто, когда, каким образом, и при каких обстоятельствах должен был убить моего приемного отца, выяснить загодя мне не удалось. Катерина и Баруздин в доме это не обсуждали. И сколько я ни подслушивал, я так ничего и не узнал. Мне оставалось только ждать. И вот день "Икс" наступил.
Начинался он хорошо. Мы съездили с тобой в парк, посидели в кафе, сходили в кино, поиграли в хоккей. Мне было с тобой весело и интересно. Но когда Карпычев зашел в твою комнату и распорядился, чтобы ты отвез их с "дедом" к Голосовому оврагу, мое настроение резко испортилось. Я сразу почуял, что это неспроста.
Когда вы обувались в холле, я стоял на лестнице и не сводил глаз со своего "папки". У меня щемило сердце. Я чувствовал, что вижу его в последний раз.
Катерина в тот вечер не находила себе места. Она то возилась на кухне, то расхаживала по коридору, то просто сидела в кресле. Она явно чего-то ждала. Этим "чего-то" оказался телефонный звонок. Когда он прозвучал, она ринулась к трубке, точно коршун к добыче. Выслушав, что ей сказали, она облегченно вздохнула: "Слава богу!". И только после этого ушла в свою спальню.
Не знаю, как она, а я в ту ночь так и не смог заснуть. Меня пробирала дрожь. На душе было погано-препогано. Когда рано утром раздался шум въезжающей во двор машины, я вскочил с кровати и бросился к окну. Увидев, что ты вернулся один, я почувствовал страх. Я понял, что это всё.
Дядь Жень, а я ведь поначалу думал, что Карпычева убил именно ты. Ты, наверное, тогда никак не мог понять, почему я вдруг так люто тебя возненавидел. Но все признаки действительно указывали на тебя.
Я решил вас с Катериной хорошенько попугать, чтобы вы не чувствовали себя в доме хозяевами. Помнишь тех ночных призраков? Так вот, это были не призраки. Это "поработал" я.
Подробно описывать, как все это делалось, я не стану. Скажу только, что это было совсем несложно. Старый диапроектор, диапозитив с изображением Карпычева, а также разогретый на обычной настольной лампе порошок, с помощью которого на концертах создают сценическую дымку — вот и вся оснастка. Меня этому научили пиротехники, когда я был на съемках.
Ради этих представлений я не спал две ночи подряд. Дождавшись трех часов, я выходил в коридор, напускал в нем "туман", затем надевал на себя старые тяжелые ботинки, и изображал с их помощью "таинственные шаги". После этого я прятался и ждал, когда вы появитесь. Как только вы высовывались из своих комнат, я тут же включал направленный на стену диапроектор, но только на мгновение, чтобы изображение лишь мелькнуло перед вашими глазами. Если бы я держал его дольше, вы бы, несомненно, разобрались, что это всего-навсего кино. А так вы струхнули не на шутку. Ваши перепуганные физиономии меня тогда немало позабавили.
На следующий день после того, как о смерти моего приемного отца сообщили по телевизору, приехала бабка Лида. Ее появление стало для меня глотком воздуха. Я перестал чувствовать себя зайцем, окруженным стаей голодных волков.
— Генку убили неспроста, — рассуждала она, сидя возле меня. — Чует мое сердце, что в этом замешана его милая женушка. А вся разгадка — в законе о наследовании.
И она протянула мне распечатку трех его статей, подробно объяснив их смысл. Ты видел эту бумагу. Я тебе ее показывал.
— Правда, это нужно еще доказать, — вздохнула она. — А доказать это будет не так то просто. Но твоя мачеха все равно просчиталась. Из Генкиных денег она не получит ни копейки. Он недавно все отписал на одного тебя. Она об этом еще не знает.
И бабка Лида поведала мне про завещание. А также про то, как его найти, и что с ним дальше делать.
— Рассказываю тебе это на тот случай, если со мной что-нибудь случится — пояснила она. — Я уже старая, здоровье у меня неважное. Это я просто внешне выгляжу такой крепкой. А на самом деле у меня болячек пруд пруди. Да и от этих подлецов можно всего ожидать. Я поэтому завещание с собой и не взяла. Мало ли, думаю, что. Лучше сначала изучить обстановку.
Бабка Лида отдала мне на хранение документы, с помощью которых можно было попасть в банковский депозитарий, пластиковую карту и толстенную пачку денег.
— Но я даю их тебе не для того, чтобы ты все истратил на лимонад и мороженое, — предупредила она. — А для того, чтобы тебе было на что жить, если, ни дай бог, меня не станет. Мачеха тебя кормить не будет.
Бабка Лида глядела, как в воду. Ее убили через сутки, в день похорон. Ты об этом, конечно, помнишь.
В тот вечер, по возвращении домой, я сразу лег спать. Голова болела. На душе скребли кошки. Настроение было прескверным. Похороны есть похороны. Но сколько я не пытался заснуть, мои глаза все никак не смыкались. Вдруг снаружи раздался какой-то осторожный стук. Форточка была открыта, поэтому я слышал его весьма отчетливо. Я соскочил с кровати и выглянул в окно. Но кромешная тьма не позволяла что-либо разглядеть. Однако, по донесшимся до меня звукам, я определил, что окно спальни открылось, и в него кто-то влез. По моей спине забегали мурашки. Я выскользнул в коридор и стал на цыпочках пробираться к лестнице. В доме стояла мертвая тишина. Но как только я спустился на первый этаж, ее прорезал испуганный вскрик. Он явно исходил из гостиной. Я в нерешительности замер. Сверху послышались шаги. Это был ты. Я бросился в дальний конец коридора, чтобы спрятаться за стоявшее в углу кресло. Едва я укрылся за его спинкой, как дверь гостиной распахнулась, и оттуда кто-то вышел. Незнакомец мелькнул мимо меня и прошмыгнул в холл. Щелкнул выключатель. Вспыхнул свет. Я зажмурился и затаил дыхание. Ты стал приближаться. Я сидел ни жив, ни мертв. Еще два-три шага, и ты меня непременно увидишь. Что меня после этого ждет? И тут вдруг свет погас. Ты остановился. Послышался стук входной двери. Ты немного постоял, и продолжил свое движение в сторону холла. Дождавшись, когда ты пройдешь мимо кресла, я покинул свое укрытие и пулей взлетел по лестнице наверх. Все то, что происходило дальше, я украдкой наблюдал уже оттуда.
