Бекки Мастерман - Прятки со смертью
— Двигаемся, — бросила я.
Мы запрыгнули в фургон.
— Куда? — спросил Ив, слишком явно обрадовавшись моему приказу.
Я показала подбородком вперед, и он рванул машину. Потом велела Тони связаться по радио со всеми подведомственными органами исполнительной власти.
— Сигнал всем постам. Агент ФБР Джессика Робертсон похищена и следует на восток по Шоссе-66 или подъездным путям. Тип транспортного средства неизвестен. Вербальный контакт отсутствует, Робертсон работает по легенде, возможно, обезврежена. — «Не мертва, не мертва», — мысленно шептала я. — Неопознанный подозреваемый — женщина или выдающий себя за женщину мужчина.
Мы услышали потрескивание эфира, все полицейские посты среагировали мгновенно, мобилизуясь для погони. После того как у нас уточнили приблизительный периметр места преступления, мы услышали, как зазвучали в эфире приказы о перекрытии дорог в двадцатипятимильном радиусе. Огромная территория на тот момент. Через десять минут езды высоко над головами мы увидели яркий луч — два поисковых вертолета заливали светом пустыню вокруг нас.
— Указатель впереди, примыкающая дорога, — сказал Ив, дернув головой вправо. — На Далию.
Я подумала о старом деле с таким именем, но не знала, слышали ли эти ребята о нем: никто из них не прокомментировал.
— Давай вперед.
Убийца мог решить отъехать как можно дальше и быстрее и вряд ли будет рисковать уходить по второстепенной дороге, если… если только он не изучил тот отрезок много лучше нас, но времени размышлять об этом не было.
Кейт Смит продолжала надрываться: «Мечтать о невозмо-о-о-ожном…», когда по рации прозвучало сообщение от патрульного из Нью-Мехико:
— Есть машина!
— Координаты! — рявкнул Тони.
— Сразу справа от U.S.285, не доезжая примерно милю до городка Клайнс-Корнер.
— Черт, юг или север?
— Север. Север.
— Это впереди, совсем рядом, — сказал Тони и жутко улыбнулся мне. — Вы угадали направление.
Мы подъехали к шести патрульным машинам с включенными мигалками, окружившим черный внедорожник, прижавшийся к узкой обочине.
— Номер проверили. Взята напрокат, — сказал патрульный, не теряя времени на то, чтобы представиться.
— Спасибо, — поблагодарила я. Он де-факто был главным здесь. — Внутри есть кто-нибудь?
— В салон еще не заглядывали. Похоже, брошен.
— Техники далеко?
— На подходе.
— Как насчет того, чтобы растянуть ленту, чтобы ваши парни не затоптали на хрен здесь все отпечатки ног или колес? — резко спросила я.
Патрульный, похоже, обиделся, но что-то подсказало ему, что сейчас не время бодаться с Бюро.
Я вернулась к нашему вэну и взяла пару латексных перчаток, велела Тони и Иву оставаться на месте. Скорее всего, скоро поедем: не исключено, что здесь пустышка.
Мне надо было хотя бы заглянуть внутрь, увидеть — там ли Джессика. Или ее тело.
Я подошла к внедорожнику со стороны пассажирского сиденья и открыла дверь, чтобы не испортить отпечатки водителя. Включилась лампочка в салоне. Пусто. Я не увидела ничего, кроме «прослушки» Джессики, смонтированной под CD-плеер: микрофон ловил голос Кейт Смит, который все еще лился из плеера машины: «Ты никто, пока тебя не полюбит кто-то…» К черту протокол осмотра места преступления! Я врезала тыльной стороной ладони по кнопке, лишь бы поскорее заткнуть ее. Именно в тот момент я заметила на полу перед пассажирским сиденьем раздавленный чипс «Доритос» в лужице крови. Преступник, не теряя времени, сразу же искалечил ее, лишив шанса бежать.
В масштабной облаве, охватившей весь Юго-Запад, опрашивали людей, проверяли агентства проката автомобилей — внедорожник арендовал Элиас Смит, слегка переиначенное слово «alias»,[15] — явно нулевая информация. Быстро пришло заключение из криминалистической лаборатории округа Колумбия, лучшей в стране. Отпечатки пальцев Джессики, в огромном количестве оставленные на всех поверхностях поблизости от пассажирского сиденья, — «рассыпанные крошки»: таким способом она оставляла след. Другие обнаруженные отпечатки не значились ни в одной дактилоскопической системе идентификации. На диске Кейт Смит и коробке от него, найденных под водительским сиденьем, отпечатков не найдено. Зато по всему салону их обнаружилась уйма, ведь это автомобиль из проката, и убийца намеренно выбрал тот, которым очень часто пользовались.
Он сделал одну маленькую ошибку: надел наушники и оставил на них свою ДНК, но она смешалась с ДНК Джессики. Даже если бы мы внесли данные в картотеку, ДНК наверняка оказались бы такими загрязненными, что доказать принадлежность будет невероятно тяжело. И я никогда не узнаю, слышал ли он, как я звала: «Джессика? Джессика, ты где?»
Если он слышал, я была той, кто рассекретил ее.
Мы продолжали поиск, в то же время предполагая найти тело где-то на обочине дороги — как находили другие тела. Спустя неделю поняли, что убийца не стал рисковать и затаился.
Потом последовали неоднократные консультации с экспертами в Вашингтоне, общения с Робертсонами, Заком и Еленой, когда Елена была еще жива и замужем за Заком. Все мы понимали, что Джессика мертва, но Робертсоны не сдавались и верили долгие месяцы. Годы.
И еще, конечно, были эти открытки. Горе Зака подпитывали, вдыхали в него жизнь открытками, которые слал ему убийца, забавляясь бесчеловечной шуткой. И никаких других зацепок.
Потеря секретного агента всеми силами утаивалась от прессы. В последующие годы я не прекращала искать убийцу, но безрезультатно. Насколько я знаю, Джессика стала его последней жертвой.
Мой исчерпывающий отчет и аудиофайлы наших с Джессикой переговоров, включая ее последние адресованные мне слова «Прием подтверждаю, Учитель» и CD Кейт Смит, проигранный трижды, хранятся в архивах Бюро. И это все, что я знала наверняка до того момента, когда увидела тело Джессики в машине на дороге к Маунт-Леммон.
Путевые листы Линча можно проверить, но времени для этого не было. Я вновь мысленно проследила за развитием последних событий: задержание Линча и его добровольное признание… У Коулмен оно вызывает подозрения… Песила отправляют убить меня… Коулмен исчезает. С кем, помимо меня, она поделилась? Мне дана вторая попытка. Кто же хочет остановить нас, помешать расследованию и почему? Кого защищал Линч? Если убийства на Шоссе-66 не его рук дело, значит Коулмен в руках у того, кто их совершил.
Я не смогла спасти Джессику Робертсон. Не смогла спасти Зака. Раскаяние может быть сильнейшим мотиватором. Коулмен я спасу. Если Линч добровольно не скажет мне то, что я хочу знать, я выбью правду с помощью его путевого листа.
Однако сейчас стояла глубокая ночь: в больницу незамеченной мне не попасть, а у Линча под дверью наверняка круглосуточная охрана. Будь у меня малейший шанс в этом кровавом месиве, меня бы позабавила мысль о том, что Макс выставил охрану, отчасти чтобы защитить Линча от меня. Линч должен лежать в реанимации, рядом с сестринским постом, но отдельно от других больных. Вряд ли кто из пациентов захотел бы узнать, что соседом у него один из самых мрачно знаменитых серийных убийц в истории США.
Поиск Линча меня немного беспокоил. Я легла на диван, приказала себе проснуться в шесть и сразу же отключилась. Это одна из тех хитростей, которым учил меня Бакстер: заставить себя заснуть на поле боя.
Мне даже приснился сон. Тот самый периодически повторяющийся сон, в котором я бегом преследую автомобиль, где, знаю, удерживают Джессику. Каждый раз это не обязательно одна и та же машина — когда помятый старый микроавтобус «фольксваген», а когда — внедорожник, темный такой и с виду дорогой, и меня удручает, что никак не могу определить марку. Мчусь по улицам города или по пригородному шоссе, кричу другим водителям, умоляя их следовать за этой машиной, потому что бежать долго не смогу. Всякий раз все повторяется, и всякий раз дело происходит ночью, машину догнать мне не удается, и я слышу, как кричит Джессика: «Учитель!»
Глава 45
Я проснулась в шесть, приняла душ, переоделась и привела себя в порядок, чтобы не выглядеть и не пахнуть как женщина не в себе. При этом была как на иголках — не терпелось скорее попасть в больницу, но мое появление там раньше восьми вызвало бы подозрения. Чтобы убить время, пошарила в холодильнике Коулмен и обнаружила маленькие бутылочки жидкого йогурта со словом «пробиотик» на этикетке. Взяла три и выстроила в ряд, как шкалики с водкой, что дают в самолетах. Я срывала фольгу с горлышка каждой и выпивала, сидя за столом в тенистом заднем дворике с мобильным телефоном под рукой на случай, если она все-таки позвонит и скажет, что я все придумала.
Телефон зазвонил. Меня искал Макс. Когда мобильник умолк, я послушала голосовое сообщение. Он побывал в моем отеле — хотел убедиться, что я снимала там номер. Я вытащила из телефона батарею.
