Две недели до рая - Марина Серова
– Об Иване.
Даже не ожидала, что, произнеся это, я почувствую такую боль внутри. Качанов скрестил руки на груди.
– Что за бред?
– Знаете, если бы не зверская усталость, я поняла бы это намного раньше. Но я так плохо себя чувствовала, что мой мозг никак не мог сфокусироваться на тех деталях, которые помогли бы составить верное представление о происходящем. Все было перед глазами, надо было только рассмотреть.
В комнату вошла администратор с чашкой кофе для меня. Она молча поставила ее передо мной и так же молча исчезла. Аромат свежезаваренного кофе придал мне сил. Я продолжила рассказ:
– Вы сами рассказывали, что в молодости вели довольно свободный образ жизни и у вас было много женщин. Думаю, забеременела не только Нина. Только если Нина поставила вас в известность, надеясь, что вы женитесь на ней, другая девушка предпочла скрыть этот факт. Возможно, она понимала вас лучше и знала, что вы не будете жениться. Возможно, вы расстались прежде, чем она сама узнала о своей беременности. Так или иначе, у вас рос сын, о котором вы не знали.
Качанов нерешительно мотал головой, отрицая услышанное.
– Вспомните, как Иван устроился к вам на работу? – сказала я.
– Он пришел на собеседование – его резюме порекомендовала секретарша. Отбор был закрытым, она отбирала кандидатов на профессиональном сайте и по рекомендации членов Делового клуба, в котором я состою. Сразу стало ясно, что парень пришел не с улицы – Светлана ему благоволила, но его хватка и желание добиться этой должности мне понравились.
– Он знал, куда хочет прийти, и попал бы в вашу фирму любыми способами. А попав, рано или поздно добился бы того, чтобы вы его выделили и приблизили к себе.
– Он что же, хотел мне отомстить? Я же не знал о его существовании. Не мог знать.
– Возможно, он и не планировал месть. Думаю, когда мать рассказала ему о вас, он стал искать встречи, изучать вашу деятельность. Он просто хотел стать вам ближе.
– Это немыслимо. Зачем же ему убивать Алену? – сокрушенно произнес Качанов, и на его глазах вновь заблестели скупые слезы.
– А сами как думаете? – невольно усмехнулась я. – Иван в курсе, что она ваша дочь. Вы осыпаете ее всеми земными благами, ей достаются деньги, слава и ваше внимание, а он вынужден глядеть на этот праздник со стороны. Он – ваш личный помощник. Вы наверняка доверяете ему свои тайны, мысли, желания. Вы не скрываете от него, как любите свою дочь. Мало того, вы многое ему поручаете, чтобы сделать ее жизнь более комфортной и приятной. Он покупает билеты и цветы, отвозит ей ваши подарки. Даже если Иван не относился к Алене плохо в начале своего знакомства, потом наверняка стал испытывать негативные чувства.
– Почему же он мне ничего не сказал? Не понимаю. Это какая-то ерунда.
– Не знаю. Возможно, хотел. Одно могу сказать – Алене Иван открылся.
– Она знала? – не поверил Качанов. – Она все знала?
– Да, и относилась к брату с искренней заботой и любовью.
Борис Михайлович закрыл ладонями лицо, уперев локти в стол. Я молчала, ожидая, пока он смирится и примет информацию. Без этого было бы очень тяжело продолжать конструктивную беседу. Наконец он опустил руки на стол, обхватил пальцами чашку и глухо произнес:
– Это похоже на ваши домыслы. Такого просто не может быть. Черт возьми, мы же не в бразильском сериале, где все друг другу потерянные братья.
– Мы нашли дневники Алены, из которых узнали об этом.
– Дневники? Я думал, тетрадь всего одна.
– Подруга Алены, Даша, рассказала нам, что ваша дочь с детства вела подробные записи. В московской квартире я их не нашла. В квартире Алены в Печерском переулке оказались только старые тетрадки, не заинтересовавшие следователей. Я долго не могла понять, куда делись более поздние записи, пока не вспомнила, что чемоданы вашей дочери изъяли криминалисты. Мой друг, подполковник Кирьянов, упоминал о тетрадях, которые там нашли, но мы не обратили на это внимания раньше, потому что были сконцентрированы на другом. Я – на алиби подозреваемых, полиция – на поисках Семеренко. Только позавчера, когда мы еще раз осматривали место преступления, я вспомнила, где искать. По моей просьбе Владимир Сергеевич передал мне снимки этих тетрадей.
– Только снимки?
– Это улика. Вам вернут все дневники после окончания дела. Но сейчас я могу располагать только фотографиями, – объяснила я. – Просмотрев каждый лист, я нашла нужные записи. Алена писала о том, что нашла брата.
– Когда? – срывающимся голосом произнес Качанов.
– Упоминание об этом впервые встречается в записях двухлетней давности. Подробно она ничего не описывает. Видимо, сказалась предосторожность, которой вы ее научили в детстве, – ваше имя не упоминается напрямую ни в одной тетради и имя Ивана тоже. Но по отдельным описаниям догадаться о его личности нетрудно. «Папин помощник», «приехал на оранжевой машине». Она боялась, что ее дневники могут попасть в посторонние руки, и не хотела, чтобы кто-то обнаружил правду. Она заботилась о вас.
– Может, вы ошиблись. Если там нет имени Ивана, возможно, вы все не так поняли. Есть же вероятность ошибки? Зачем ему, в конце концов, убивать Алену?
– Давайте я расскажу вам все по порядку.
– Хорошо, – согласился Качанов, – я готов слушать.
– Алена с удовольствием общалась с Иваном и искренне радовалась его присутствию в своей жизни. Она неоднократно пишет о том, что никогда не хотела быть единственным ребенком, мечтала о брате или сестре, и вот неожиданным образом ее мечта исполнилась. Иван попросил ее ничего не говорить отцу, хотя она настаивала. Думаю, парень просто боялся, что вы ему не поверите. Согласитесь, если бы он пришел к вам с этой историей, вы бы сочли его мошенником. Но в поздних записях все чаще встречается мысль, что скоро тайна раскроется. Алена пишет о том, что надеется на семейное воссоединение в ближайшее время. Думаю, Иван сделал тест ДНК. Взять ваш образец, будучи вашим личным помощником, труда ему не составляло. Счастливый конец был близок, но в этот момент что-то произошло. Что-то, что изменило отношение Ивана к сестре и заставило его пойти на жестокое убийство. О
