Дневник служанки - Лорет Энн Уайт
Вот и конец нашей свободе.
Удачи тебе, подруга, это был тот еще аттракцион!
Спасибо за поддержку.
Дейзи.
Х
– Кому была адресована эта открытка, миссис Риттенберг?
Дейзи не ответила.
Мэл вернулась на диван.
– Что произошло в «Нортвью»? Как там оказались вы и ваш муж? Почему вы бросили пирог и букет перед дверью?
Дейзи Риттенберг облизнула губы и проговорила – очень медленно:
– Меня и моего мужа пригласили на ужин друзья.
– Друзья? Кто они?
Она опустила взгляд и принялась разглаживать брюки на коленях.
– Моя подруга Ванесса Норт. Она тоже в положении. И Харуто – ее муж.
– Они ваши близкие друзья?
Прежде чем ответить, Дейзи немного помолчала.
– Я… я познакомилась с Ванессой в августе. На курсах йоги для будущих матерей. – Ее глаза наполнились слезами. – Как я уже сказала, она тоже была беременна.
– Была? Вы говорите о ней в прошедшем времени. С ней что-то случилось?
– Я… Нет, с ней ничего не случилось. Все в порядке. Ванесса по-прежнему беременна. А Харуто… до этого я виделась с ним только один раз, а Джон вообще не был знаком ни с ним, ни с Ванессой. Мы думали, что будем дружить семьями… Ванесса нас пригласила. По дороге мы купили этот пирог и цветы.
– Можете объяснить, почему вы бросили и то и другое перед дверью?
– У меня начались судороги, – ответила Дейзи, на этот раз – без малейшего промедления. – Очень сильные. Я даже подумала, что рожаю… Я испугалась, бросила цветы и пирог и схватилась за живот.
Мэл медленно вдохнула.
– А как же ужин с вашими друзьями?
– Никак. Мы решили не рисковать… Мы просто сказали Ванессе, что я плохо себя чувствую, и сразу же поехали домой. Джон очень волновался и настаивал, чтобы я поскорее показалась врачу.
– А как отреагировали Норты?
– По-моему, нормально… Ванесса, правда, очень за меня испугалась, но…
– Вы не разговаривали с ними после того, как столь поспешно вернулись домой?
– Нет.
– То есть ваша беременная подруга, которая так за вас испугалась, даже не позвонила, чтобы узнать, как ваши дела?
Дейзи не ответила.
– Скажите, миссис Риттенберг, был ли в тот вечер в «Стеклянном доме» кто-то помимо Ванессы и Харуто?
– Я никого не видела.
– Не заметили ли вы припаркованную на подъездной дорожке машину желтого цвета?
Дейзи побледнела. Ее дыхание участилось, а взгляд непроизвольно метнулся к закрытым французским дверям.
Мэл решила переменить тему:
– Ваш дом… Он ведь называется «Розовый коттедж», так?
– При чем здесь мой дом?
– Кто убирается в «Розовом коттедже», миссис Риттенберг?
– Какое отношение это имеет к…
– Мы можем перенести наш разговор в участок, мэм, – вмешался Бенуа. – Но для всех будет лучше, если вы поможете нам сейчас…
Дейзи Риттенберг плотно сжала губы. Когда она снова заговорила, каждое слово давалось ей с трудом.
– Я… Мы заключили договор с клининговой фирмой. Она называется «Помощь Холли». Они начали работать у нас через три дня после того, как в июле мы поселились в «Розовом коттедже».
– Кто это – они?
– Уборщицы из фирмы.
– Вы знаете кого-нибудь из них по именам?
– Нет. – Ее ответ был твердым и быстрым. Слишком быстрым.
Мэл медленно кивнула.
– Скажите, когда вчера вы и ваш муж приехали к дому Нортов, видели ли вы припаркованный на подъездной дорожке «субару кросстрек» с логотипом «Помощь Холли» на дверце?
– Нет. Я же уже говорила… Я не видела там никаких посторонних и никаких машин тоже не видела!
– Вы уверены?
– На подъездной дорожке не было никаких машин! – Дейзи, уже не скрываясь, бросила взгляд на дверь в соседнюю комнату. Она явно нервничала, чувствуя, что ее загоняют все дальше в угол, и Мэл подумала, что их шансы получить от Дейзи Риттенберг хоть какую-то информацию стремительно убывают.
– А если я скажу, что у нас есть свидетель, который видел, как вы и ваш муж въехали на дорожку перед домом Нортов на сером «ауди S6» в шесть часов и четырнадцать минут пополудни и припарковались позади желтого «субару»? Наш свидетель также утверждает, что обе машины оставались на подъездной дорожке почти до полуночи, после чего и «ауди», и «субару» куда-то уехали, можно сказать умчались.
– Тогда я скажу, что ваш свидетель лжет. Или у него галлюцинации. А еще я скажу, что с меня достаточно. Я больше не собираюсь отвечать на ваши вопросы.
– Миссис Риттенберг, – снова вступил Бенуа, – в «Стеклянном доме» серьезно пострадал человек. Вы могли бы нам очень помочь…
– Что?!
– Мы предполагаем, что в доме кого-то серьезно ранили, и…
– Кто?! Кто пострадал? Кого ранили?! – Глаза Дейзи расширились от ужаса, на щеках расцвели два багровых пятна.
– Это мы и пытаемся установить. И если бы вы ответили на наши вопросы… – начала Мэл, но Дейзи не дала ей договорить.
– Папа! – громко позвала она и, с трудом поднявшись с кресла, заковыляла к французским дверям. Ладонь она прижимала к пояснице. Не успела Дейзи дойти до дверей, как в гостиную шагнул Лабден Уэнтворт. Окинув дочь быстрым взглядом, он повернулся к детективам.
– Прошу прощения, господа, но вам придется уйти. И как можно скорее.
Мэл вскочила на ноги.
– Позвольте нам задать вашей дочери еще один вопрос! Только один. От этого может зависеть человеческая жизнь.
Лабден Уэнтворт заколебался. Посмотрел на Дейзи. Мэл воспользовалась заминкой, чтобы достать телефон. Отыскав в галерее фотографию Кит Дарлинг, которую предоставила ей Холли Магуайр, она показала ее Дейзи.
– Вы узнаете эту женщину?
Дейзи с трудом сглотнула. Наклонилась вперед.
– Нет.
– Вы уверены? Посмотрите внимательнее.
– Конечно, я уверена! А кто это?
– Ваша уборщица. Она убирала у вас до 27 октября.
Лицо Дейзи сделалось белым как полотно.
– Что?..
– Эту женщину зовут Кит Дарлинг. Она работала в фирме «Помощь Холли» и дважды в неделю приезжала в «Розовый коттедж», пока 27-го числа ее не сменила другая уборщица.
Словно боясь встретиться с Мэл взглядом, Дейзи не отрывала глаз от фотографии.
– Я… В дни, когда работала уборщица, я всегда старалась уехать из
