Мэри Кларк - Где ты теперь?
— Возможно, но ничего этого не случилось, — Эллиотт Уоллас поднялся, — Как вы понимаете, у меня напряженный график и...
У Барротта зазвонил сотовый. На линии — Ник Демарко. Барротт выслушал, стараясь сохранять на лице спокойствие. Пропала Каролин Маккензи. Новая жертва, подумал он.
Уоллас, протянув руку, пытался выпроводить их из кабинета. Лукас Ривз прав, подумал Барротт. Теперь все становится на место. Детектив решил блефовать.
— Не так быстро, мистер Уоллас, — сказал он.— Мы никуда не уйдем. Говард Альтман взят под арест. Он раскололся и теперь хвастается своими подвигами. Хвастается тем, что работает на вас.— Детектив помолчал.— Вы нам не говорили, что он ваш родственник.
Наконец за невозмутимой внешностью Уолласа начали проглядывать признаки напряжения.
— Бедный Говард, — вздохнул он и, опершись на стол одной рукой, второй полез в верхний ящик, — Он бредил, разумеется.
— Ничего подобного, — отрезал Барротт.
Эллиотт Уоллас снова вздохнул.
— Мой племянник-психопат обещал умереть с большой помпой, забрав с собой Каролин и Лизи. Он даже это не смог сделать, как следует.
Ловким быстрым движением Эллиотт Уоллас достал из ящика стола пистолет и приставил к виску.
— Как сказал бы кузен Франклин: «Прощайте, сограждане-американцы», — произнес он и нажал на курок.
74
Ларри Ахерн находился в общей приемной, когда поступил звонок от Барротта.
— Ларри, мы были правы насчет Уолласа. Он только что вышиб себе мозги. Перед этим он признался, что Альтман его племянник. Еще он сказал, что Альтман удерживает Каролин и Лизи. Он собирается убить их, а потом себя. Но он не сказал нам, где они находятся.
Ахерн переварил ошеломляющую новость с ледяным спокойствием.
— Последние несколько часов мы не можем запеленговать ни один телефон, — сказал он, — То ли они выключены, то ли находятся вне зоны приема. А как насчет Альтмана? У него наверняка есть сотовый. Я позвоню его боссу, Олсену, по другой линии. Не отключайся.
75
Дерек Олсен, с раскладным стульчиком в руке, собирался пройти в конец квартала и полюбоваться, как будут сносить его старый дом. Второй звонок от детективов привел его в крайнюю степень раздражения, но он взвился еще больше, когда узнал причину этого звонка.
— Конечно, у Говарда есть мобильный. У кого теперь нет? Конечно, я знаю номер: девять-один-семь- шесть-пять-пять-шесть-два-шесть-два. Но вот что я вам скажу. Этот телефон оплачиваю я. Мне присылают счет. Поэтому я слежу за ним, как ястреб. Только деловые переговоры. Полагаю, у него есть и вторая трубка. Откуда мне знать? Не отвлекайте меня, я собираюсь немного поразвлечься. До свидания.
Барротт поджидал у телефона, пока Ахерн пе-реговорит с Олсеном, а детектив Гейлор тем временем быстро взял под контроль помещение. Одной рукой запер дверь кабинета Уолласа, а другой набрал 911 на своем мобильном.
Потом он услышал, как взорвался Барротт, отреагировав на сообщение Ахерна.
— Мобильник для деловых переговоров, номер которого сообщил тебе Олсен, выключен! Но погоди минутку. Уоллас никогда бы не стал звонить Альтману по тому телефону, не настолько он глуп. Обязательно должен быть другой номер, которым он пользовался для связи. Не вешай трубку, Ларри.
Барротт в два шага пересек кабинет и, опустившись на колени рядом с телом Уолласа, пошарил у него по карманам.
— Нашел!
Он выхватил маленький изящный телефон, открыл его и прошелся по списку номеров. То, что нужно, подумал он, наткнувшись на инициалы «Г. А.». Он нажал «5» и кнопку вызова и, затаив дыхание, поднес трубку к уху.
Прозвучало два гудка, а затем на том конце ответили.
— Дядя Эллиотт, — произнес с раздражением высокий голос, — мы распрощались вчера вечером. Я не хочу больше ничего говорить. Осталось всего несколько минут.
Связь оборвалась. Через секунду Барротт уже говорил по своему телефону, сообщая номер Говарда Альтмана Ахерну, которому не терпелось передать его техникам для пеленгации.
76
В течение той долгой ночи он спускался в подвал трижды. Я лежала рядом с Лизи, держа ее за руку, на липком, грязном полу, боль пронзала ногу, на лице — корка засохшей крови, а он то плакал, то смеялся, то стонал, то хихикал. Я с ужасом прислушивалась к его шагам по ступеням, понимая, что, возможно, на этот раз он решит с нами разделаться.
— Помните Зодиакального убийцу? — всхлипывал он, спустившись к нам в первый раз.— Он не хотел продолжать. Я тоже не хотел. Он написал письмо в газету, понимая, что так его смогут вычислить. Я тоже написал письмо, но потом порвал. Я испытываю муки, но не хочу отправляться в тюрьму. Первая девушка была, когда мне исполнилось шестнадцать. Я пережил тот случай. Потом все повторилось. Я служил смотрителем в поместье, а у экономки была очень хорошенькая дочь. Когда нашли тело, подозрение пало на меня. Мать отослала меня в Нью-Йорк к своему дорогому старшему брату, моему дяде Эллиотту Уолласу...
Эллиотт Уоллас! Дядя Эллиотт!
«Но это невозможно, — подумала я, — этого просто не может быть!»
Его дыхание обожгло мне щеку.
— Что, не веришь мне? А зря. Мать велела ему помочь мне, иначе она разоблачила бы его как мошенника. Но еще до встречи с ним это случилось вновь, сразу после моего приезда в Нью-Йорк. Первая же девушка в ночном клубе. Я привесил к ее телу груз и швырнул в реку. Потом я познакомился с дядей Эллиоттом и рассказал ему о случившемся, прибавив, что раскаиваюсь и что ему придется найти мне работу, иначе я пойду в полицию сдаваться, а заодно расскажу газетчикам, какой он жулик.
В голосе Альтмана сквозил сарказм.
— «Разумеется, — сказал дядя, — работа для тебя найдется», — Он коснулся губами моего лба, — Теперь ты мне веришь, Каролин?
Лизи едва слышно заскулила от ужаса. Я сжала ее руку.
— Верю, — сказала я, — Знаю, ты говоришь правду.
— Веришь, что я раскаиваюсь?
— Да. Да. Верю.
— Хорошо.
Было так темно, что я не могла его разглядеть, но почувствовала, что он отошел от нас. Потом услышала, как он поднимается по лестнице. Сколько пройдет времени, прежде чем он вернется? — в отчаянии спрашивала я себя. Как же глупо я поступила. Никто не знает, куда я ушла. Пройдет несколько часов, прежде чем меня хватятся. Ник, подумала я, Ник, забеспокойся. Почувствуй — что-то случилось. Начни искать меня. Начни искать нас.
Наверное, прошло часа два. Я закричала. Он двигался так тихо, что я не услышала, когда он вернулся. Он закрыл мне рот рукой.
— Кричать бесполезно, Каролин, — сказал он, — Лизи поначалу тоже кричала. Я навещал ее здесь, рассказывал о ее фотографии в газетах. Она отказывалась записывать сообщения для отца, но я обещал ее отпустить, если она послушается. Обещал не всерьез, конечно. Не вздумай кричать. Крикнешь — и я тебя убью.
Он снова ушел. Голова гудела. Боль в ноге стала невыносимой. Попытаются ли Лукас Ривз или детектив Барротт связаться со мной? Поймут ли они, поймет ли Ник, что со мной случилась беда?
Последний раз, когда он вернулся, у меня было ощущение, что уже утро. Я разглядела его тень на лестнице.
— Я вовсе не собирался совершать еще одно преступление, Каролин, — сказал он, — Мне по-настоящему нравилась моя работа, я любил друзей, которых нашел по Интернету. Я действительно думал, что смогу остановиться. Я старался. А потом дядя Эллиотт сказал, что теперь я обязан оказать ему услугу. Он захотел, чтобы я избавил его от твоего брата. Мак обратился к Эллиотту с просьбой воспользоваться средствами фонда. Его девушка была беременна, Мак хотел жениться и оплатить обучение — свое и жены. Но к тому времени дядя Эллиотт вычистил большую часть ваших трастовых фондов и вложил уйму денег в проекты, которые лопнули. Он попытался отказать Маку, но тот что-то заподозрил. Пришлось его убить.
Пришлось его убить. Пришлось его убить. Мак мертв, с болью подумала я. Они убили его.
— Эллиотт был вынужден представить дело так, чтобы все считали Мака живым. Иначе он не смог бы избежать проверки трастовых фондов. Я заставил Мака произнести те слова, что вы слышали в первый День матери, прежде чем его пристрелить. Через год Эллиотт приказал мне убить преподавательницу и выкрасть пленки с голосом Мака, с тем, чтобы состряпать новые звонки Мака в День матери. Эллиотт — технический гений. Много лет он склеевал из тех пленок новые сообщения для звонков. Твой брат похоронен прямо здесь с остальными девушками. Взгляни, Каролин.
Он направил тонкий луч фонаря в сторону. Я подняла голову.
— Видишь кресты? Твой брат и остальные девушки закопаны там, лежат рядом друг с другом.
Все эти годы Мак был мертв, а мы надеялись и молились, чтобы он к нам вернулся. Сознание того, что Мак похоронен здесь, в этом жалком поганом подвале, наполнило мою душу глубоким горем. Я почему-то всегда верила, что отыщу брата. Мак. Мак. Мак...
