Галина Куликова - Кошачий патруль
— Одного не понимаю: кто заказал Стручкова? Имеет ли его смерть какое-то отношение ко мне, к нашим расследованиям или нет?
Ответ на этот вопрос через несколько часов дала его собственная мать. Она позвонила с какой-то мелкой просьбой и заодно сообщила:
— Ты знаешь, в Соснах раскрыли то страшное убийство. Ну, помнишь, труп на столбе?
— Что ты говоришь? Ты общалась с медсестрой?
— Я много с кем общаюсь. В общем, история совершенно идиотская. Исполнители банально перепутали жертву. Тот, кого они должны были прикончить, в настоящее время жив и здоров и сейчас трясется от ужаса, кочуя из одного кабинета следователя в другой. Речь идет об одном из работников областной администрации, Трегубове. Он имеет отношение к распределению земельных участков. И, видишь ли, весьма несговорчив. В общем, там вышла ссора из-за какой-то усадьбы. Трегубов собирался выехать в соседний поселок, в кармане у него лежали документы с адресом земельного владения, из-за которого разгорелся сыр-бор.
В этом самом поселке для устрашения всех остальных непокорных и должны были вывесить его труп для всеобщего обозрения. Почему к ним в руки попал какой-то Стручков — непонятно. И вот ведь какое совпадение — в его кармане тоже обнаружилась бумажка с адресом. На ней было написано название железнодорожной станции и нарисован план местности. Деревня Сосны с ее главной улицей и номерами домов оказалась отмечена крестиком. Неаккуратно нарисованный крестик стоял примерно в том месте, где несчастного Стручкова и повесили — между нашим домом и домом твоей любимой Риты. Вот, собственно, и все.
— Так и происходят самые ужасные путаницы на свете, — пробормотал Арсений.
Положив трубку, он пересказал разговор Белкину и резюмировал:
— Просто гора с моих плеч. Осталось поставить в расследовании последнюю точку. Сделаем это сегодня. Свидетели готовы и предупреждены. Пусть убийца Папаскина трепещет.
Логика — лучший друг детектива
Когда Кудесников с Белкиным приехали к Марине и заявили, что готовы отчитаться по делу, на лице убийцы Папаскина не дрогнул ни один мускул.
Они все были здесь — сама Марина, ее сестра Тамара, тетка Фаина и Стас Елагин. Вся компания, которую даже не пришлось приглашать. Они постоянно кружили вокруг бедной вдовы, как коршуны, преследуя каждый свою личную цель.
— Марина, вы готовы узнать правду о смерти вашего мужа? — спросил Кудесников, устроившись на стуле, поставленном посреди комнаты.
Он выглядел лектором, а остальные, включая Белкина, — заинтересованными студентами. Даже Мерседес, вместо того чтобы пошло развалиться на ковре, отправился в угол и скромно вытянулся вдоль плинтуса.
— Готова.
Марина сцепила руки перед собой. Рядом с ней на диване сидел все тот же верный Стас, в кресле справа от нее — сестра Тамара, а несколько в стороне, на жестком стуле — тетка Фаина, вертевшая в руках тяжелую пепельницу, на которую Белкин время от времени поглядывал с опаской.
— Долго рассусоливать не буду, — решил Арсений. — Театральные эффекты оставим профессионалам. Скажу лишь на всякий случай, что у меня при себе имеется пистолет. Белкин тоже вооружен, так что попрошу не делать глупостей.
Белкин приосанился, хотя никакого оружия у него, разумеется, не было.
— Предлагаю убийце сделать первый шаг и сознаться.
Повисла тишина, которую нарушил Стас Елагин.
— Ну, это глупо, — сказал он, нервно потирая руки. — Зачем преступнику признаваться в том, что еще не доказано?
— Докажем, — пообещал Арсений. — У меня в машине сидит самый настоящий свидетель. Живой и теплый.
— Так позовите его, — предложила Фаина, взмахнув не зажженной еще сигаретой.
— В самом деле, — улыбнулся ей Кудесников. — Сейчас позову. С него и начнем. Так мой рассказ с самого начала приобретет достоверность.
Он отправил Белкина за свидетелем и предупредил:
— Марина, я понимаю, как вам трудно. Но ведь в душе вы всегда это знали…
— Нет, — испуганно ответила вдова. — Я ничего не знаю… Что вы, Арсений! Я в таком напряжении, что меня даже тошнит.
— Меня тоже тошнит, — заметила Фаина. — Наверное, те пирожки, которые вы купили возле метро, были плохими.
Когда свидетель вошел в комнату, общее напряжение достигло своего пика.
— Познакомьтесь, — предложил Арсений. — Это Павел Михайличев. Он наливает посетителям кофе в «Кофейном острове». Это такое заведение неподалеку от той станции метро…
— Где убили моего зятя, — закончила за него Тамара. — И что он хочет нам рассказать?
Павлу Михайличеву на вид было лет двадцать с хвостиком. Он был длинным, тощим и кудрявым, как мочалка. Нежные усы, проступившие над верхней губой, делали его еще моложе.
— А ведь я вас и пришел опознать, — неожиданно густым басом заявил Павел и в растерянности посмотрел на Тамару. — Я вас запомнил. В тот день вы покупали у меня кофе на вынос.
— В какой — тот день? — желчно спросила Маринина сестрица, сложив руки на груди.
Общий шок она игнорировала.
— У меня был день рождения, — охотно пояснил Павел. — И я вас не просто так запомнил. Я новичок и еще не слишком хорошо управляюсь с оборудованием, со всеми этими штуками, стаканчиками и крышками… Я разлил кофе, и стаканчик испачкался. А на вас были белые кружевные перчатки. Я кое-как стаканчик вытер и протянул вам, а сам подумал, что сейчас вы увидите пятна на пальцах и устроите истерику…
— Но она ничего не заметила, — продолжил за него Кудесников. — Она собиралась совершить убийство, и ей было не до капель. Спасибо, Павел, ты можешь идти. Белкин тебя проводит. В следующий раз тебя вызовет следователь, ты готов?
— Ну конечно. Чего мне скрывать? И в милиции не смогут сбить меня с толку. Я все отлично помню.
Как только Павел вышел, Кудесников насмешливо сказал, глядя Тамаре в глаза:
— Кое-кто просто не знает, на каком уровне находится современная криминалистика. Кружевные перчатки — это пшик, ничто. Для того чтобы на орудии убийства не осталось следов, нужны резиновые или кожаные, на худой конец. Но летом вы бы смотрелись в них… вызывающе, так скажем. Вот, взгляните сюда.
Он достал увеличенную фотографию и подал Тамаре. Она взяла с холодной улыбкой на губах и бросила взгляд на обведенный фломастером бумажный стаканчик возле колонны.
— Этот стаканчик с отравленным кофе просто откатился в сторону, — любезно пояснил Кудесников. — Уборщик по прозвищу Генка-щелчок положил его в пакет, отнес в общую комнату и сунул в шкаф. Я его экспроприировал. На нем найдут отпечатки ваших пальцев. Белкин, покажи улику.
Все головы разом повернулись назад. Белкин послушно поднял над головой герметичный целлофановый пакет, в котором наискось лежал стакан с красивой надписью: «Кофейный берег».
— Вам никак не вывернуться, дорогуша. Сегодня я передам результаты расследования в прокуратуру.
— Да и черт с вами, — сказала Тамара, поднимаясь со своего места и оправляя кофточку. — Меня не волнуют ваши угрозы.
Тем не менее на сестру она не смотрела и не обращалась к ней с призывами не верить обманщику Кудесникову. Она вообще ни на кого не смотрела. Взгляд ее был устремлен вперед — твердый и жесткий.
— Тома, — робко позвал Стас Елагин с дивана. Глаза его расширились и влажно сверкали. — Это… это правда?
Она остановилась внезапно, будто обо что-то споткнулась. Потом повернулась к нему и печально ответила:
— Я так любила тебя, Стасик, что решила сделать счастливым. Я просто освободила для тебя место. Надеюсь, ты будешь вспоминать обо мне…
И она быстро вышла в коридор. Хлопнула входная дверь, и в комнате повисла тишина, нарушаемая лишь шумом, долетавшим с улицы. Марина заплакала, и Стас растерянно повернулся к ней.
В конце концов все вскочили со своих мест, сгрудились вокруг вдовы и Кудесникова, утешая, восклицая, задавая вопросы… Потом снова расселись, и теперь вышло так, что Елагин уже сидел на стуле в углу, а на диване рядом с Мариной оказался Белкин. И он держал ее нежные пальчики в своих кривых лапах. Кудесников поднял брови, но ничего не сказал.
Фаина принесла из кухни холодный чай для Марины и кусочек колбасы для Мерседеса. Арсений бросил на нее благодарный взгляд. Она как-то даже сразу выросла в его глазах.
— Не понимаю, при чем здесь я? — в который уже раз растерянно бормотал Елагин. — Я никогда даже не подозревал, что она способна на… на… на такое. — Слово «убийство» он так и не смог произнести.
— Ну, а теперь, когда Маришка приняла удар и немного успокоилась, давайте самое интересное, — потребовала Фаина, глядя на Кудесникова бестрепетным взглядом. — Как вы обо всем догадались?
— Буду краток, — усмехнулся тот. — Тамару я заподозрил с самого начала. И вот почему. Накануне убийства, как раз когда она была у сестры и обсуждала с ней план спасения разваливающегося брака, у Марины сломался мобильный телефон. Именно из-за того, что телефон не работал, произошла путаница с памятниками. То место встречи или не то? Легко было бы выяснить, просто набрав номер. Вот так у Марины не оказалось алиби.
