Искатель, 1996 №2 - Лоуренс Блок
— Я хочу поблагодарить вас всех, — подвел итог полковник. — Теперь возвращайтесь по домам, живите, как жили. Не думаю, что мы будем видеться часто. Но, если у кого-нибудь появятся проблемы, любые проблемы, сразу же звоните.
Возникла неловкая пауза, а потом Джордано выразил общее мнение.
— Позвольте сказать, сэр. В прошлом месяце я впервые почувствовал себя человеком, с тех пор как снял форму, сэр.
Все дружно закивали. А Бен Мердок добавил:
— Вы знаете, мы могли бы это и повторить.
Они проговорили всю ночь. В стране хватало нечестных людей и грязных денег, людей, перед которыми пасовал закон. Но деньги, отобранные у них, становились чистыми. Люди это были жесткие, жестокие, но тех, кто прошел Лаос, не впечатляли бугры мышц штатских. Как и говорил полковник, Америка — те же джунгли, а их специально готовили для войны в джунглях. По высшему разряду.
Полковник помог им распланировать личную жизнь. Вам нужна «легенда», сказал он им. Вам нужно иметь легальные источники дохода, чтобы вы могли отмывать грязные деньги и тратить их чистыми.
Для Симмонза «легенда» нашлась сразу. Всю жизнь, с тех пор как во втором классе учитель подарил ему несколько марок с писем, которые получал от матери, жившей в Венгрии, он собирал коллекцию марок. Коллекция не поражала воображение, поскольку больших денег у него никогда не было, но поддерживалась в идеальном порядке. Демобилизовавшись и вернувшись в Детройт, где он женился на Эстер, Симмонз только и мечтал об одном: рано или поздно он накопит достаточно денег и станет торговать марками.
Сам по себе. Без босса, без магазина, даже без общения с покупателями. Объявления в журналах, пересылка по почте. Господи, только бы накопить денег, а уж потом все будет путем. Никаких дешевок, никаких новых стран. Только покупка и продажа коллекционных марок и серий.
Марки оказались идеальным прикрытием. Пятидесяти тысяч, полученных после операции «Акции», хватило на покупку дома и запаса марок. Как выяснилось, дело оказалось выгодным: за последний год прибыль от продажи марок составила двенадцать тысяч долларов. Да две проведенные ими операции принесли неплохой доход. Так что дорогие марки для своей коллекции он мог оплачивать наличными, не вызывая лишних вопросов налогового инспектора об источнике дохода. Кто бы мог подумать, что двадцать семь лет назад эта коллекция состояла всего лишь из нескольких венгерских марок. Иной раз он задавался вопросом, а знает ли Эстер, сколько стоят его марки?
Позже, в постели, после того как он убедил ее, что секс может повредить ребенку, он прислушивался к ее ровному дыханию и жалел о том, что не может поделиться с ней секретами своей тайной жизни. А может, решил Симмонз, оно и к лучшему. Она волновалась даже из-за того, что ему предстояло лететь на самолете. Что бы с ней стало, если б она узнала, чем он в действительности занимался, уезжая осматривать очередную коллекцию.
И все-таки иной раз его так и подмывало рассказать ей обо всем, хотя бы для того, чтобы посмотреть на ее реакцию. Скорее всего она просто ему не поверит, как его покупатели, получавшие марки по почте, не верили, что Говард Симмонз — негр.
ГЛАВА 4
В Джоплине ярко светило солнце, так что Ден решил взять отгул. Обычно он брал отгулы три или четыре раза в неделю, не считая суббот и воскресений. Если погода позволяла, он предпочитал проводить свободное время на поле для гольфа. Если нет, то уж тем более не хотелось обходить квартиру за квартирой, дом за домом. Но раз или два в неделю, когда играть в гольф не очень-то и хотелось, а с неба не капало, он мерил шагами улицы города, в котором оказался, и пытался всучить какому-нибудь бедолаге энциклопедию.
Получалось у него неплохо, потому что он умел расположить к себе людей. Продавал он хорошую энциклопедию, во всяком случае, одну из двух или трех лучших, так что не считал себя обманщиком, уговаривая людей выложить кругленькую сумму.
Поскольку Ден умел ладить с людьми, коммивояжер из него получился превосходный. В неделю он продавал по меньшей мере один комплект, после чего на его счет приходили сто шестьдесят восемь долларов и пятьдесят центов, чуть меньше того, что он тратил. Для себя он решил, что должен платить налоги с десяти тысяч долларов. Разницу он покрывал, покупая комплекты энциклопедии, обычно на выдуманную фамилию, и отправляя их в дома для престарелых или в детские приюты. Комиссионные, естественно, поступали на его счет, обеспечивая ему нужную цифру годового дохода.
Утром он отправился на поле для игры в гольф. Поболтался у домика, где хранились клюшки, пока не подтянулись еще трое игроков. В их компании прошел все восемнадцать лунок, затратив восемьдесят два удара, чуть меньше, чем обычно.
Погода по-прежнему радовала, он даже хотел пройти еще один круг после ленча, но передумал и уложил клюшки в багажник автомобиля. Поехал в один из новых кварталов на Гранд-авеню и начал ходить из дома в дом. В пятнадцати его не пустили на порог. В шестнадцатом дверь открыла миловидная блондинка. Муж работал на заводе, дети учились в школе, так что после двух с половиной часов, проведенных в ее спальне, он мог бы продать ей шесть энциклопедий и подержанный «эдзел», на котором приехал в Джоплин, но не стал и пытаться. Однажды он так и поступил, а потом не мог отделаться от чувства, что он — сутенер.
Вернувшись в мотель, он почитал энциклопедию, от «гидротурбины» до «Джеремии», а тут подошло время обеда. Поел он в центре, потом посмотрел кино, выпил в уличном кафе стакан содовой и вернулся в мотель в половине десятого. Его уже поджидала телеграмма.
В каждом новом городе Ден проводил три-четыре недели. По прибытии он сразу сообщал свой адрес полковнику. Со времени последней операции он отправил в Тарритаун не одну открытку. И сердце его учащенно забилось, когда портье протянул ему телеграмму.
У себя в номере он прочитал: «СОЖАЛЕНИЕМ СООБЩАЕМ ВАША ТЕТУШКА ГАРРИЕТ ПРОШЛОЙ НОЧЬЮ УМЕРЛА ВО СНЕ ПОХОРОНЫ В ЧЕТВЕРГ. РОДЖЕР».
Телеграмму он оставил на прикроватной тумбочке. На сбор
